Петр I - Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары

Но Мы, увещевая его родительски, и угрожая, и прещением [158], трудились его на путь добродетели обратить, и по отъезде Своем для воинских действ в Датскую землю, оставили его в Санкт-Петербурге, дав ему время на размышление и поправление. Но потом, слыша о прежних его непотребных там без Нас поступках, писали к нему, чтоб он был к Нам в Копенгаген, для присутствия в кампании военной и лучшего обучения; но он, забыв страх и заповеди Божии, которые повелевают послушну быть и простым родителям, а не то что Властелинам, заплатил Нам за толь многие выше объявленные Наши родительские о нем попечения и радения неслыханным неблагодарением; ибо, вместо того что к Нам ехать, забрав с собою денег и помянутую женку, с которою беззаконно свалялся, уехал и отдался под протекцию Цесарскую, объявляя многие на Нас, яко родителя своего и государя, неправдивые клеветы, будто Мы его гоним, и без причины наследства лишить хотим, и якобы он от Нас и в животе своем небезопасен, и просил оного, дабы его не токмо от Нас скрыл, но и оборону свою против Нас и вооруженною рукою дал; и какой тем своим поступком стыд и бесчестие, вред всем светом Нам и всему государству Нашему учинил, то всяк может рассудить: ибо такого приклада [примера] и в историях сыскивать трудно; и хотя Его Цесарское Величество о его непотребных поступках, и как он с своячиною его, и с своею женою жил, известен был [был извещен, знал]: однако ж, по его многому домогательству, дал ему место к пребыванию, где он просил себя так тайно держать, дабы Мы о нем нималого известия получить не могли: и когда Мы, по долгом его в пути медлении, признали [поняли], что то не просто, родительски о нем соболезнуя и опасаясь, не прилучилось [случилось] ли ему в пути несчастие, послали его искать в разные пути; и, по долгом труде, осведомились о нем, через посланного Нашего капитана от гвардии Александра Румянцева, что он в некоторой Цесарской крепости в Тироле тайно содержится: и потому писали Мы собственноручно к Цесарю, прося оного о присылке его, сына Нашего, к Нам; и хотя Цесарь к нему посылал, представляя ему то Наше желание и увещевая, дабы ехал к Нам, повинуясь воле Нашей, яко родителя и Государя; но он многими неправдивыми на Нас клеветами Цесарю представлял, чтоб он его в руки Наши, аки [словно] некого ему неприятеля и мучителя, не отдавал, от которого будто он чает пострадать смертью, и к тому склонил, что тогда его к Нам не послал, но наипаче по прошению его отослал в дальние места владения своего, а именно: в Италии лежащий город Неаполь, и содержал его там в замке под иным именем секретно; однако ж Мы, через помянутого ж капитана Нашего от гвардии, уведав о его там пребывании, послали к Цесарю тайного Нашего советника Петра Толстого [159]да помянутого ж капитана от гвардии Румянцева, с грамотою, в крепких изображениях писанною, представляя, коль неправо б то было, ежели б он Нашего сына, против Божественных и гражданских прав, удержать похотел, по которым и простые родители, а не то что Самодержавный Государь, яко Мы, полную власть без всякого суда над детьми своими имеют, и представляя правые и доброжелательные Наши к нему, сыну Нашему, поступки, и против того противности, и напоследок объявляя, какие злые следования из того удержания и ссоры и между Нами произойти могут, ибо Мы того так оставить не можем, наказав вышепомянутым Нашим посланным еще и жесточе того говорить на словах, и что Мы всякими способами и образами принуждены будем то удержание сына Нашего мстить, и при том писали собственноручно и к нему, сыну Нашему, представляя ему тот его богомерзкий поступок и преступление пред Нами, яко родителем, за которое Бог в заповедях Своих непокорливых чад угрожает вечною смертью казнить, и угрожая при том его родительскою Нашею клятвою, також и представляя, яко его Государь, объявить его, ежели не послушает и не возвратится, за изменника отечества, и притом обнадеживая, ежели воле Нашей повинуется и возвратится, прощением того его преступления.

И те Наши посланные получили от Цесаря позволение, по многим домогательствам, и по тому письменному Нашему и изустному их представлению, к нему, сыну Нашему, ехать и его склонять к возвращению; и при том им объявлено от Цесарских министров, какие будто от Нас ему гонении и опасности живота его были, о которых он Цесарю доносил, и для того к сожалению привел, что оный его в свою протекцию принял, и что, увидя Наши в том подлинные и истинные представления, повелит Цесарь его всяким образом и с своей стороны к возвращению к Нам склонить, с объявлением, что он его, против всякой правости [противоправно], от Нас, яко от отца, удерживать, и за то с Нами в ссору придти, не может.

Но хотя те Наши посланные Наше собственноручное писание, приехав, вручить ему желали; но оные к нам писали, что он их к себе сначала и допустить не хотел, но от вицероя [вице-короля] Цесарского к тому уже таким образом приведен, что он его позвал к себе в гости, потом, противно воли его, их ему представил; но он, и приняв от них ту Нашу грамоту и отеческое увещевание с угрожением клятвы, ни малой склонности к возвращению не явил, но отговаривался, представляя на Нас многие неправдивые клеветы, как будто он за многими от Нас опасностями не может и не хочет возвратиться, хвалясь, что Цесарь его обещал против Нас не токмо охранять и оборонять, но и противно воли Нашей престола Российского и вооруженною рукою доставить; что видя, те Наши посланные употребляли всякие способы, его к тому возвращению наговорить, как добродетельными от Нас обнадеживаниями, так и прещением и угрозами, и что Мы его и вооруженною рукою отыскивать будем, и что Цесарь за него с Нами войны иметь не похочет и прочее; но он на все то не посмотрел и не склонился к Нам ехать, пока уже, видя сию его упорность, Цесарской вицерой ему именем Цесарским представлял, чтоб он к Нам ехал, объявляя, что Цесарь ни по какому праву его от Нас удержать не может и при нынешней с Турками, також и в Италии с Гишпанским королем войне, с Нами за него в ссору вступить не может и прочая.

Что, он увидя и опасаясь, чтоб противно воле его Нам не выдали, уже склонился к Нам ехать, объявил о том тем нашим посланным, також и Цесарскому вицерою, и к Нам о том, признавая преступление свое, оттуда писал повинную, с которой при сем список приобщается, и так сюда ныне приехал: и хотя он, сын Наш, за такие свои противные от давних лет против Нас, яко отца и Государя своего, поступки, особливо ж за сие на весь свет приключенное Нам бесчестие через побег свой и клеветы, на Нас рассеянные, от Нас, яко злоречивый отца своего и сопротивляясь Государю своему, достоин был лишения живота; однако ж Мы, отеческим сердцем о нем соболезнуя, в том преступлении его прощаем и от всякого наказания освобождаем, однако ж, в рассуждение, его недостоинства и всех вышеписанных и непотребных обхождений, не можем, по совести своей, его наследником по Нас престола Российского оставить, ведая, что он, по своим непорядочным поступкам, всю полученную по Божией милости и Нашими неусыпными трудами славу народа Нашего и пользу Государственную утратит, которую с каким трудом Мы получили и не токмо отторгнутые от Государства Нашего от неприятелей провинции паки [опять] присовокупили, но и вновь многие знатные города и земли к оному получили, також и народ Свой во многих воинских и гражданских науках, к пользе Государственной и славе, обучили, то всем известно.