Петр I - Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары

24. Правда, в начале шведской войны [197], когда по этому случаю часто приходилось ему удаляться из страны, он учредил Сенат в Москве, от которого должны были выходить указы во все коллегии, а эти последние посылать туда свои донесения. Но назначенные туда сенаторы не имели ни способности, ни деятельности, каких требовало такое обширное управление, да еще большую часть между ними составляли совершенно себялюбивые люди, у которых за деньги можно было получать все, что хочешь, как бы это ни было вредно для общественной пользы.

Кроме того, любимцы Петра I брали многие вещи на глазах у Сената, а особливо князь Меншиков, которому этот государь много лет кряду дозволял такое самовластие, что он мог делать в краю все, что захочет, да при том еще до того щекотлив был насчет исполнения своих приказов, что, если только одна из его сестер вступалась в какое-нибудь дело, весь Сенат не осмеливался отказать в ее желании.

25. Но после того как доверие к Меншикову стало несколько падать, некто Нестеров отважился в 1714 году представить Петру I в подробной записке все беспорядки, происходившие в его царстве от лихоимства его сенаторов и любимцев: она заставила Петра подвергнуть строжайшему следствию ее содержание посредством комиссии, составленной из одних гвардейских офицеров.

Они не только признали справедливыми показанные хищничества, но при том открыли еще столько новых мошеннических дел, что Петр I думал поступить еще очень милостиво, велевши двух сенаторов погладить по языкам раскаленным железом, в наказание за нарушение присяги, и сослать их в Сибирь, петербургского вице-губернатора наказать всенародно кнутом, одного из господ Адмиралтейства, так же как и начальника над зданиями (Intendanten über die Gebäude), тоже кнутом, а у князя Меншикова и великого адмирала Апраксина поопорожнить карманы.

26. Эти открытия произвели на Петра I двойное действие: одно, что навели его на вкус к розыскам, который этот царь и сохранял постоянно впоследствии, потому что этот вкус согласовался с его природным расположением к суровости; другое, что Петр I напал на мысль установить во внутреннем управлении царства, подобно военному делу, такой же порядок, какой был заведен в других европейских землях. Признавая шведов своими учителями в военном деле, он думал, что так же точно и их учреждения, по благоустройству и государственным доходам, можно с таким же хорошим успехом ввести в своем царстве.

И до того допустил он овладеть собой такому предубеждению, что, не советуясь ни с кем, в 1716 году тайно послал он одного человека в Швецию, надавав ему множество денег, чтобы только достать наказы и правила тамошних коллегий. Они так понравились ему, что без дальнейшего исследования, годятся ли еще подобные учреждения, да и насколько годятся в России, он быстро решился ввести их у себя и для этой цели велел набрать себе на службу у немцев порядочную толпу людей, которые должны служить в этих коллегиях вице-президентами, советниками и секретарями.

В начале 1719 года все эти учреждения открыты были в Петербурге. Но скоро оказалось, что ими поторопились, что только больше путаницы можно ожидать от них в делопроизводстве, а не порядка и точности. Приказы в России, откуда дела должны были поступать в петербургские коллегии, существовали еще на старом основании; хоть и предписывали им, как подавать свои донесения и счеты, но у старых русских подьячих не хватало уменья справиться с ними, а это было причиной явных беспорядков.

Русские советники в коллегиях если и понимали дела своего отечества, не в состоянии были, однако ж, тотчас же получить ясное понятие о новых порядках, а немцы редко могли вразумить их в том, отчасти потому, что не знали русского языка, отчасти же потому, что и шведские учреждения были известны не многим из них.

27. Это заставило Петра I в 1722 году подвергнуть вторичному изменению его новые коллегии, распустить большую часть иностранцев, а самим коллегиям, с удержанием их немецкого названия, дать такое устройство, которое близко подходило бы к старинному русскому, даже почти не отличалось от него ничем другим, кроме множества членов (впрочем, оно больше мешало, чем пособляло скорейшему делопроизводству, так как ни один член ничего не работает на дому, а только в заседании велит читать себе дела и потом подает свой голос о них), да тем еще, что в приказах, заведовавших доходами и расходами, их обыкновенные книги ведутся по-купечески.

28. Вместе с этими переменами в общем управлении государственными делами Петр I думал еще потом принять в областях такие меры, чтобы на будущее время предупредить грубое лихоимство и притеснения областных губернаторов и градоначальников.

29. В самом деле, это зло зашло в России так далеко, что скорое средство казалось необходимым. Старинные цари мало или вовсе не заботились о том, что делалось по областям. Если кто в посольстве или по другому какому поручению держал себя хорошо, в награду ему давалось управление областью (воеводство): там хоть и не соединялось с этим местом вовсе никакого жалованья, однако ж он в короткое время так разживался, что считали его очень плохим хозяином, если он не привозил назад с собой по крайней мере полбочки золота.

На такой образ действий, по-видимому, уполномочивал и сам государь. Когда он поручал кому-нибудь управление областью, то обыкновенно употреблял при этом следующий принятый образ выражения (Formel): «Я пожаловал тебя за твои службы воеводством (таким-то): ступай туда, живи там и кормись досыта!» Даже не новость была и то, что, когда кто получал такое воеводство, которое ему не нравилось, он, с царского согласия, продавал его другому.

30. В прежнее время, когда крестьянский двор в России платил ежегодно очень немного на общественные нужды, правитель области мог набивать свой карман, не давая это особенно чувствовать подвластным себе. Когда же, в начале и в продолжение шведской войны, налоги увеличились вдвое против прежнего, а правитель все же хотел вытянуть свои прежние выгодишки с подвластных ему, это должно было необходимо сделаться тягостным для крестьянина и вскоре привести его не в состояние справлять общественные повинности.

31. Открытия, какие Петр I сделал вышесказанным путем о тайных кражах в его царских доходах, развязали ему глаза и на это злоупотребление. Чтобы помочь тому, он уменьшил число больших губерний, или воеводств, как называют их русские, сократив их до 13, именно: Санкт-Петербургская, Московская, Рижская, Ревельская, Смоленская, Киевская, Белгородская, Воронежская, Азовская, Нижегородская, Казанская, Астраханская и Сибирская.

К ним присоединил он остальные области, имевшие прежде своих особенных губернаторов, вместо их назначил ландратов, а где была внутренняя стража – комендантов, которые должны были наблюдать там как за гражданскими, так и военными делами. Потом наряду с ними он поставил фискалов, обязанных не только принимать жалобы подчиненных на их начальников, но и строго смотреть вообще за поведением последних и доносить в Петербург главному фискалу обо всем, что откроют против его указов.