Арман Жан дю Плесси Ришелье - Мемуары «Красного герцога»

Существование временщиков и фаворитов недопустимо – «многие правители погубили себя тем, что предпочитали собственные привязанности народной пользе» [175].

Далее Ришельё предупреждает об опасности лести и клеветы: в сущности, он развивает предыдущее положение и еще раз повторяет, что не может быть отстранен от должности тот, кто полезен обществу, по причине лишь того, что он неприятен монарху, и – напротив – нельзя допускать к управлению государством тех, кто преследует лишь свои корыстные интересы.

Наконец, последнее, девятое условие. Оно содержит восемь подразделов, рассматривающих вопросы государственной границы и ее укрепления, армии, флота и обороны, финансов, торговли; дается также ряд рекомендаций о власти и управлении. Хорошую репутацию главы государства Ришельё считает более важной, чем силу и богатство. Правитель должен быть правдив в словах и верен обещаниям; он должен править, опираясь на любовь своих подданных.

Характеризуя политические взгляды кардинала Ришельё, нужно еще раз подчеркнуть, что высшая ценность для него, как уже отмечалось, – благо государства. Однако здесь следует уточнить его понимание государства как такового: не некий монстр, не искусственное образование, полностью уничтожающее понятие личности, а прежде всего страна и ее население со своей культурой, традициями, обычаями, национальными особенностями.

И не народ нужно приносить в жертву государству, а благо народа – единственная задача государства. Это благо – не идеал, не абстрактное «светлое будущее», достижение которого требует жертвенной крови тысяч людей, а удовлетворение их настоящих потребностей и нужд.

Ришельё не говорит прямо о правах человека – он отсылает к другому источнику, где все они содержатся в полном объеме, – к Закону Божиему. В устах князя Церкви и глубоко верующего человека это не бессмысленная формулировка, он просто не видит необходимости заново пересказывать Евангелие, имеющее для него силу высшего закона.

По этой же причине его «Политическое завещание» не дает идеального образа человека или общества, в соответствие которому следует насильно их привести. Ришельё с уважением относится к индивидуальной неповторимости каждого человека и каждой нации; пороки, с его точки зрения, неизбежны, но, как правило, они компенсируются хорошими качествами, нужно только, чтобы этих качеств было все-таки больше, чем пороков.

В отличие, например, от Платона, Ришельё не предлагает никаких учреждений, призванных обеспечить «исправление» личности, создание человека, соответствующего требованиям идеального общества.

Право свободы вероисповедания он провозглашал постоянно. Еще в Люсоне, в 1608 году, в первой же своей речи после прибытия в епархию он утверждал, что «разъединенные принадлежностью к разным конфессиям могут быть объединены любовью» [176].

Это утверждение стало одним из лозунгов современного экуменического движения за межконфессиональный диалог и согласие различных Церквей. Однако мало кто знает, что едва ли не впервые в истории произнес эти слова четыреста лет назад, без малого, 24-летний французский епископ, когда в Европе, особенно в Испании, еретиков сотнями отправляли на костер.

В «Завещании» Ришельё повторяет, что подданные государства находятся в равном положении независимо от того, какой Церкви они принадлежат. Иные способы обращения в католичество, кроме проповеди, кардинал считал невозможными. Нет оснований утверждать, что Ришельё, как представитель французской аристократии, выражал исключительно ее интересы.

Один из его биографов справедливо отмечает, что Ришельё сам одновременно представлял все три сословия: его отец принадлежал французской знати; дед по материнской линии не имел знатного происхождения и дворянство ему было пожаловано за его деятельность юриста; сам же Арман де Ришельё был не только политическим деятелем, но и духовным лицом [177].

Подобный сословный «синтез» во многом определил и его политику. «Ришельё явился провозвестником “концепции гражданского мира”, гармонии интересов всех слоев общества, короля и народа», – считает Ю. В. Борисов [178]. Тогда в чем же на самом деле заключается суть его взглядов на роль дворянского сословия?

Это невозможно понять, если рассматривать, как принято, сквозь призму сословного строя – давно не существующего исторического явления. В действительности речь идет о необходимости существования социальной и духовной элиты, без которой невозможно представить себе полноценное общество.

Здесь важно не происхождение и не имущественное положение. Тонкий психолог, Ришельё понимал, что общественная жизнь, идеология, система ценностей зависят прежде всего от наиболее интеллектуальной и духовно развитой части общества, которая воспринимается – или, во всяком случае, должна восприниматься – остальными социальными группами как некий эталон. И тем, каким он будет, этот эталон, определяется и состояние общества в целом.

Отсюда и высокие требования Ришельё к представителям элиты – «нервам государства», его лучшим членам не в силу происхождения, но только благодаря своим личным достоинствам. Те же, чьи качества и образ жизни не могут служить примером остальным, становятся недостойными своего положения и должны быть переведены в число «управляемого большинства» (Гаэтано Моски).

Ришельё заложил фундамент для формирования принципиально нового типа государственной и общественной элиты – не сословной, но интеллектуальной, обладающей не столько привилегиями, сколько многочисленными обязанностями перед обществом, долг которой – всю свою жизнь посвятить благу народа и страны.

Согласно Ришельё, чем выше положение – тем более высокие обязательства оно накладывает на тех, кто к нему принадлежит. Именно отсутствие такой элиты приводит к исчезновению единого общества, системы духовных ценностей, моральных норм, к низкому правосознанию и асоциальным установкам – наверное, можно сказать, что именно такая ситуация, к сожалению, сложилась и у нас в настоящее время.

Авторитарная власть, сторонником которой был Ришельё, не имеет ничего общего с тиранией и тоталитарными режимами.

Ее назначение – эффективная охрана граждан, безопасность государства, разумное правление, система единого и непротиворечивого законодательства, гарантирующего надлежащее исполнение органами государства и должностными лицами своих функций и защищенность всех слоев населения, а также осуществление внутренней и внешней политики, обеспечивающей экономическую и политическую стабильность, активной роли государства в сфере международных отношений.