Коллектив авторов - Александр II. Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: сборник статей

О чем говорит масса товаров, связанных с цареубийством? О том, что на них существовал спрос, а их высокая цена свидетельствует, что рассчитаны они были на богатую публику. Если ношение траура для военных и служащих было обязательным, если приобретение посмертных изображений убитого императора хотя бы отчасти можно объяснить любопытством к его ранам, то все остальные товары являются свидетельством монархического чувства, жившего в том числе в русском обществе. Представители общества могли критически высказываться об Александре II при его жизни. Его смерть напомнила им о верноподданнических чувствах, которые некоторые из них могли и не подозревать в себе.

За реакцией на цареубийство всех слоев населения пристально следила власть. В разосланном начальникам губерний 27 марта циркуляре Министерства внутренних дел утверждалось, что 1 марта повергло страну в «ужас», вызвало «всеобщее рыдание по в Бозе почившему Царю и выражения искренних верноподданнических чувств к Его Царственному Преемнику» {565} 565 Циркулярное предложение начальникам губернии № 1387 // ГАРФ. Ф. 102. 1881. 3 д-во. Оп. 77. Д. 188. Л. 18. . С мест губернаторы и начальники губернских жандармских управлений подтверждали: «Все сословия приняли эту ужасную весть о кончине обожаемого монарха с подавляющею тяжкою скорбью. Чувства эти особенно выразились при совершении панихиды, слезы присутствующих были явным доказательством непритворной, глубокой грусти каждого» {566} 566 Отношение начальника Оренбургского ГЖУ в Департамент государственной полиции, 2 марта 1881 // Там же. Д. 80. Л. 11 об. . Сообщения о реакции населения отличались однотипностью: «все население», «все граждане города», «все жители без исключения» чувствуют «скорбь и негодование» {567} 567 Отношение витебского губернатора в Министерство внутренних дел, 1 апреля 1881 // Там же. Д. 188. Л. 22; Записки о толках и суждениях населения гор. Варшавы № 16 // Там же. Д. 1019. Л. 92. .

Подобные отчеты вызывают сомнение, особенно если речь в них идет о скорби «всего населения» Варшавы. Более того, они противоречат параллельно поступавшим с мест сообщениям о студенческих волнениях, «неприличном» поведении ссыльных или произведшем «скандал» профессоре Демидовского лицея в Ярославле Н. Д. Сергиевском, который явился в собор на панихиду по Александру II в «крайне неприличной формы пиджачке» {568} 568 Записка о экономическом состоянии и политических настроениях Ярославской губернии // Там же. Ф. 677. Оп. 1. Д. 616. Л. 3 об. .

В противоречие с донесениями местных властей и свидетельствами различных собраний и обществ приходят многочисленные известия о том, что скорбь по поводу цареубийства не была «всеобщей». Источники фиксируют безразличное отношение к цареубийству. Отправившийся 1 марта на прогулку генерал А.Н. Витмер не заметил «никакой горести, никакого массового проявления сожаления… Люди шли равнодушные, говорили о своих делах, о мелких интересах» {569} 569 Витмер А.Н. Что видел, слышал, кого знал. СПб., 2005. С. 529. . В.И. Дмитриева услышала в толпе сожаление о том, что закроют театры {570} 570 Дмитриева В.И. Так было (Путь моей жизни). М.; Л., 1930. С. 199. . В сельскохозяйственном клубе Е.М. Феоктистов увидел «странное зрелище»: «…как будто не случилось ничего особенного, большая часть гостей сидели за карточными столами, погруженные в игру; обращался я и к тому, и к другому, мне отвечали наскоро и несколькими словами и затем опять: “два без козырей”, “три в червях” ит. д.» {571} 571 Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы. С. 195. К сообщениям о равнодушии людей следует подходить с большой долей осторожности. Они, скорее, показывают реакцию авторов сообщений, которые по контрасту с собственными сильными переживаниями оценили менее бурные выражения эмоций как безразличие.

Успех «Народной воли» на Екатерининском канале вызвал ликование среди радикально настроенной части общества. Брат С.Л. Перовской В.Л. Перовский в воспоминаниях писал: когда он 3 марта узнал о смерти императора, «радость в душе чувствовалась сильно» {572} 572 Перовский В.Л. Воспоминания о сестре. М.; Л., 1927. С. 98. . С большим размахом «отметили» смерть Александра II ссыльные города Киренска Иркутской губернии. По свидетельству местного исправника, они «в красных рубахах, пьянствовали, пели запрещенные песни и при выезде в ту же ночь врача (одного из участников «праздника». — Ю.С.) из города в округ провожали его выстрелами из револьвера» {573} 573 Свод заслуживающих внимание сведений, полученных Департаментом государственной полиции. 11–17 мая 1881 //ГАРФ. Ф. 102.1881.3 д-во. Оп. 77. Д. 695. Л. 3 об. .

1 марта 1881 г. вызвало производство большого количества дел о «выражении преступной радости» в связи со смертью императора, а также о произнесении «неприличных слов» в его адрес. Обращу внимание лишь на те дела, обвиняемые по которым признали свою вину. 1 марта 1881 г. при известии о цареубийстве служащая в воспитательном доме девица Климашевская в присутствии воспитанников «выразила сочувствие к виновникам катастрофы» {574} 574 Отношение начальника Санкт-Петербургского ГЖУ в Департамент государственной полиции. 13 марта 1881 // Там же. Д. 156. Л. 1. . Впрочем, полиция признала, что слова были сказаны обвиняемою «по необдуманности и ветрености и без всякой мысли оскорбить государя императора» {575} 575 Там же. Л. 2. . Смоленская землевладелица О. Шершова «сочувственно отнеслась к злодейскому покушению и иронически смеялась кончине Его Величества» {576} 576 Отношение смоленского губернатора министру внутренних дел, 10 марта 1881//Там же. Д. 158. Л. 1. , а бывший санитарный врач дворянин Л. Кули-шов после известия о смерти Александра II говорил: «Зачем жалеть о том, что государя убили, по другим государствам совсем нет царей» {577} 577 Отношение полтавского губернатора в Департамент государственной полиции. 21 августа 1881 // Там же. Д. 895. Л. 1. . Наконец, дворянин К.А. Чайковский сказал в корчме 9 марта: «О пустяках жалеете, убили одного, как сукина сына, убьют и этого. Если бы мой сын был там, то не от того бы… Собаке собачья честь» {578} 578 Представление прокурора Полтавского окружного суда, 29 марта 1881 // РГИА. Ф. 1405. Оп. 80. Д. 8183. Л. 15. . Единственный из всех он был приговорен к шести месяцам тюремного заключения ввиду «крайней дерзости» преступления {579} 579 Там же. Л. 10. .

В связи с событием 1 марта «дерзко» повели себя некоторые представители учащейся молодежи. П.А. Аргунов вспоминал, как он, ученик 8 класса иркутской гимназии, вечером того дня, когда было получено известие о цареубийстве, и его товарищи, пансионеры гимназии, в столовой «нарочито громко говорили, хохотали, пробовали петь», наигрывали на гитаре «веселые мотивы». Свое поведение в этот день пятьдесят лет спустя автор попытался объяснить протестом против «общего, столь лицемерного, похоронного уныния» {580} 580 Аргунов П.А. В дни глубоких переживаний (Из воспоминаний о 1881 годе) // Каторга и ссылка. 1931. Кн. 3. и. 143. . В Житомире гимназисты решили отпраздновать убийство императора выпивкою: 2 марта несколько учеников принесли в ранцах из ближайшего шинка три полуштофа водки и «распили со своими единомышленниками» {581} 581 Отношение волынского губернатора в Министерство внутренних дел. 9 марта 1881 // ГАРФ. Ф. 102. 3 д-во. 1881. Оп. 77. Д. 205. Л. 1–2. . В Ярославле кто-то из учащихся Демидовского лицея завязал двум бродячим собакам густые траурные банты и пустил по главной улице {582} 582 Гедеоновский А. В. Ярославский революционный кружок // Каторга и ссылка. 1926. Кн. 24. С. 96–97. . В Петербурге в первых числах марта было арестовано несколько студентов университета за расклеивание прокламаций, сбор денег для «преступников», поздравления с «победой», беседу о 1 марта «в неудобных выражениях» {583} 583 Записка санкт-петербургского градоначальника. 3 марта 1881 // ГАРФ. Ф. 102. 3 д-во. 1881. Оп. 77. Д. 202. Л. 1, 10. . Стоит уточнить, что «неудобным» санкт-петербургский градоначальник назвал высказывание студента А. Машковца «слава богу, избавились от Романова» {584} 584 Там же. Л. 2 об. Подробно о студенческих волнениях см.: Россия в революционной ситуации на рубеже 1870–80-х годов. М., 1983. С. 331–344. .