Валентин Рунов - Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия

Также напряженными были отношения чеченцев и ингушей с их кавказскими соседями. Особенно неблагоприятно они складывались между ингушами и осетинами. 23 мая 1907 года на межнациональной почве в осетинском селении Ольгинское произошло настоящее сражение. Причиной ему послужила ссора, возникшая из-за потравы ингушским скотом осетинских посевов и гибели сына ингушского мельника от ружейного выстрела, произведенного якобы с осетинской стороны. Дальнейшие события развивались следующим образом:

«В предобеденное время ингуши большим скопищем напали на жителей села Ольгинского и стали их грабить. Из ольгинцев одни в панике бежали из селения, другие же стали защищать себя и свое имущество. В первое время разграблен был дом ольгинского священника, который с семейством был в селе Беслан. В нескольких местах село Ольгинское было подожжено. Местная администрация стала взывать о помощи во Владикавказ и на станцию Беслан.

Первоначальную помощь оказал резерв Апшеронцев, составляющий охрану железнодорожной станции. Под командой поручика Белявского, резерв этот, состоявший из 15 вооруженных солдат, отправился в Ольгинское, где им удалось влезть на колокольню церкви и оттуда первое время отражать нападения со стороны ингушей. Между четырьмя и пятью часами дня к месту происшествия прибыла конная сотня казаков. В помощь им отправлено было два пулемета и часть апшеронцев. Во время подхода этих воинских частей ингуши продолжали вести перестрелку и где можно грабили и увозили награбленное верхом и на арбах. В этот промежуток оказались раненными три нижних чина: два апшеронца и один казак. Раненые под охраной нескольких человек во главе с поручиком Белявским отправлены были на станцию Беслан. К 8 часам вечера в Ольгинском селении насчитывалось до трех сгоревших домов, а убитыми и ранеными до 30 человек. Тяжело раненные были отправлены во владикавказский военный госпиталь, некоторые же из легко раненых успели скрыться вместе с женами и детьми в ближайших местах. К ночи, когда на Ольгинское селение стали наступать от трех до четырех тысяч ингушей, из Владикавказа были отправлены две батареи с орудиями и один батальон пехоты. В нападении ингушей до 10 часов 20 минут ночи был перерыв. Затем они снова возобновили перестрелку. Тогда войсковые командиры вынуждены были пустить в ход пулеметы. Произошел перекрестный огонь со стороны двух позиций. Областной администрации было дано знать, что пулеметный огонь не достигает цели, и необходима артиллерия. В 11 часов ночи еще шла перестрелка, а в полночь уже все стихло. В Ольгинском оказалось до десяти сгоревших домов. Были трупы убитых ингушей, которых родственники на арбах увезли в аулы».

Таким образом, на рубеже XIX и XX веков Северный Кавказ все еще оставался одним из самых беспокойных мест на карте огромной Российской империи. Его мусульманское население упорно не желало менять сложившийся веками уклад жизни. Вторжение российской и европейской цивилизаций в пределы края воспринималось как посягательство на обычаи и личную свободу горцев. Поэтому борьба с россиянами и другими «неверными» любыми средствами считалась у северокавказцев достойным и благородным делом. Правда, под воздействием новых условий жизни и усилий российской администрации она потеряла былые масштабы и организованность. Поэтому обычным проявлением антирусских настроений горцев стали бандитизм, грабежи, кражи, которые быстро и легко могли перерасти в восстания и массовые беспорядки. Российское правительство, понимая это, было вынуждено постоянно отслеживать обстановку на Кавказе и с крайней осторожностью вторгаться в жизнь его обитателей. Главную роль «буфера» между цивилизованным центром и полудиким югом играло казачество, которое хоть и с трудом, но справлялось с этой нелегкой задачей.

Использована фотография из: Eugen Hinterhoff, Marshall Cavendish illustrated encyclopedia of WW I: The Campain in Armenia, Vol. 2, p. 503. Marshall Cavendish Corporation, 1984. ISBN 0-86307-181-3

В конце 1913 года русско-турецкие отношения заметно осложнились. Вызвано это было тем, что Турция переориентировалась на союз с Германией. Как стало известно русскому правительству от агентуры, в середине декабря в Турцию прибыла новая германская военная миссия во главе с генералом Лиманом фон Сандерсом. На нее возлагалась реорганизация турецкой армии. Вскоре поступила информация о назначении главы миссии командиром 1-го корпуса, расквартированного в Константинополе. Это, по сути, означало, что Германия становилась хозяйкой проливов.

Правящие круги России, естественно, были очень обеспокоены таким положением вещей. Однако единодушия с союзниками по Антанте во взглядах на эту проблему достигнуто не было.

8 февраля 1914 года в Петербурге было созвано совещание, посвященное русско-турецким отношениям. В нем приняли участие представители трех ведомств: дипломатического, военного и морского. Присутствовал на нем и генерал Н.Н. Юденич, замещавший в это время заболевшего пожилого графа И.И. Воронцова-Дашкова, наместника и одновременно командующего военным округом на Кавказе. Против военных акций в районе проливов высказались, в частности, министр иностранных дел А.П. Извольский, морской министр адмирал И.К. Григорович и генерал-квартирмейстер Генерального штаба генерал Ю.Н. Данилов.

Николай Николаевич Юденич (1862–1933), командующий Кавказской армией, войсками Кавказского фронта (1914–1917), генерал от инфантерии

Последний, пригласив после совещания Юденича к себе в кабинет, ознакомил его с наметками мобилизационного плана и расчетом перегруппировки соединений и частей с Кавказа на случай войны с Германией.

— Прошу вас, Николай Николаевич, — подчеркнул при расставании Данилов, — при отработке штабом округа каких-либо оперативных документов исключить утечку этой информации. Мобилизационный план и план боевой деятельности на 1914 года рекомендую составить лично с привлечением только генерал-квартирмейстера, а на утверждение представить нарочным обер-офицером…

Это означало что, несмотря на желание многих российских политиков и военных, войну с Турцией считали неизбежной.

Тем временем султанское правительство стремительно скатывалось на путь военного противостояния. 20 июля, то есть на второй день русско-германской войны, Турция присоединилась к коалиции Центрального блока, заключив соглашение с Германией. Копия его была направлена российским министерством иностранных дел Юденичу в начале августа. Соглашение содержало семь пунктов: