Борис Соколов - Иосиф Сталин – беспощадный созидатель

Очень трудно сказать, кто меня воспитал? Вы меня или я вас? Вы скажете: я – выдающийся человек, это неверно. Страх благородный не провалиться в оказанном тебе массами и народом доверии в борьбе с такими фигурами – вот что решало, боязнь провалиться, и мы вышли в лидеры (Иосиф Виссарионович проговорился – именно страх и только страх сплачивал банду руководителей и партийных офицеров и вокруг него. Все присутствовавшие прекрасно понимали, что в любой момент могут отправиться «в штаб Зиновьева». – Б. С. ). Работали напряженно тт. Молотов, Ворошилов, Калинин, Каганович, Микоян, Чубарь и другие (положительное упоминание в устах Сталина того или иного из соратников даже в столь приватной обстановке не значило ровным счетом ничего. Ровно через год и три недели, 28 ноября 1938 года, Влас Яковлевич Чубарь был арестован, а 26 февраля 1939 года – расстрелян. – Б. С. ).

За середняка, за офицерский состав хозяйственного, партийного, военного дела, за те массы людей, которые несут опыт в себе и выдвигают на работу даже замухрышек, умейте видеть и ценить середняков офицерского состава. Троцкий считал, что не середняк решает вопрос войны и победы, а отборные генштабисты. А фактически было так, что эти генштабисты ушли к Каледину, Деникину, Врангелю, Колчаку, а у нас остались унтер-офицерские кадры и подпрапорщики, которые имеют громадный опыт военного и хозяйственного строительства (на самом деле большинство генштабистов царской армии служили у красных, а не у белых. – Б. С. ). За партию, которая является сосудом мудрости, за здоровье середняка во всех областях народного хозяйства и военного дела!»

И тут же Сталин с гордостью добавил: «В 1928 году за линию ЦК голосовало 720 тысяч членов партии, это и есть основной костяк, который голосовал за нас – замухрышек. За Троцкого голосовало 4–6 тысяч человек, 20 тысяч не голосовало, воздержалось». Показательно также, что на этом приеме Сталин подчеркнул: «Я не европеец, а обрусевший грузин-азиат». Многое роднило его с тиранами древности и Средневековья, с «казнелюбивыми владыками» Востока.

Сталин неслучайно произнес этот гимн середняку-партийцу (середняков-крестьян он к тому времени частью уничтожил, частью сослал, а большинство загнал в колхозы). Иосиф Виссарионович следовал нехитрой премудрости, которую преподал в глубокой древности тиран Коринфа Периандр своему другу тирану Милета Фрасибулу в ответ на просьбу объяснить, как наилучшим образом управлять людьми. Вот как это излагается в «Политике» Аристотеля: «Периандр ничего не сказал в ответ глашатаю, посланному к нему за советом, а лишь, вырывая те колосья, которые слишком выдавались своей высотой, сровнял засеянное поле; глашатай, не уразумев, в чем дело, доложил Фрасибулу, что видел, а тот понял поступок Периандра в том смысле, что следует убивать выдающихся людей». Сталин прилежно старался уничтожить всех, кто хоть сколько-нибудь выдавался над средним уровнем, так как видел в них потенциальную угрозу своему всевластию. Исключение было сделано для некоторых деятелей науки и культуры, готовых служить ему или жизненно необходимых для осуществления военных проектов.

То, что вожди, толпившиеся на Олимпе рядом со Сталиным, больше всего напоминали стадо испуганных баранов, подтверждает свидетельство независимого наблюдателя. Генерал Владислав Андерс присутствовал на приеме Сталиным польской делегации 3 декабря 1941 года и так суммировал свои впечатления на следующий день по горячим следам: «Кроме Сталина и Молотова, который исполнял роль хозяина приема, были еще комиссары: Берия, адмирал Кузнецов, Микоян, Каганович, а также, если не ошибаюсь, Маленков, Щербаков, Жданов, Жуков и заместитель начальника Генштаба Василевский. Каждый по отдельности был необыкновенно самоуверен и полон энергии, но в присутствии Сталина все, не исключая и Молотова, совершенно съеживались. Чувствовалось, что они ловят каждый его жест, каждое слово и готовы выполнить любой приказ во что бы то ни стало».

Что и говорить, Сталин был мастером политической тактики. А вот серьезным стратегом он не был и всегда заимствовал основные положения у тех, кого потом и уничтожил. Так, у Бухарина были взяты идеи о победе социализма в одной отдельно взятой стране и об экспорте революции на штыках Красной Армии как средстве достижения мирового коммунистического господства. На IV Конгрессе Коминтерна «любимец партии» Николай Иванович Бухарин в связи с оккупацией Красной Армией демократической Грузии заявил: «Повсюду кричат о красном милитаризме. Нашей программой должно быть утверждено, что каждое пролетарское государство имеет право на интервенцию… В «Коммунистическом манифесте» говорится, что пролетариат должен овладеть всем миром, но для этого недостаточно просто погрозить пальцем. Для этого нужны штыки и ружья. Продвижение Красной Армии – это продвижение социализма, власти пролетариата, революции. На ней держится право красной интервенции. Она… упростит победу социализма». Во время Второй мировой войны Сталин попытался овладеть всем миром с помощью Красной Армии, но сумел захватить лишь Восточную Европу, часть Германии, Китай и Северную Корею, ставшие зоной советского влияния.

Сталин всю жизнь продолжал клясться именем и идеями Ленина. Например, 20 января 1938 года на приеме в Кремле в честь депутатов Верховного Совета СССР Иосиф Виссарионович заявил: «Бывают моменты, когда армия должна отступать. Ленин нас учил, – Ленин, это был такой мужик, левого мизинца которого мы не стоим, мужик, который весь был выкован из нержавеющей стали, – Ленин нас учил, – плоха та армия, которая научилась наступать и не научилась отступать. Всякие моменты бывают, товарищи!

Кто такие большевики? Это такие бойцы, которые первыми идут в бой и последними отступают…

Армия, которая научилась наступать, но не обучена в деле отступления, будет разгромлена. Плоха та армия, которая научилась наступать, но которая не научилась отступать».

И еще Иосиф Виссарионович провозгласил здравицу в честь «организатора и главу всех чекистов – товарища Ежова», которому осталось находиться на своем посту всего 10 месяцев.

Парадоксально, но Сталин признавал необходимость заранее подготовленного отступления только в политике, но не в собственно военном деле (может быть, из-за небольшого военного опыта). В результате Красная Армия в 1941 году, как довольно быстро выяснилось, так и не научилась толком наступать, но, что было еще более печально, совсем не училась и не умела обороняться.

В марте 1939 года прошел последний перед войной и первый после завершения Большого террора XVIII съезд партии. Две трети делегатов предшествовавшего, XVII съезда, за прошедшие пять лет были репрессированы. Остались только проверенные кадры, которым Сталин вроде бы безгранично доверял, что не помешало ему, однако, в 1941 году вывести в расход кое-кого из военных – делегатов съезда, по «делу авиаторов» или в связи с разгромом Западного фронта в Белоруссии, а также таких видных чекистов, как Ежов и Фриновский, которые в момент съезда являлись наркомами соответственно водного транспорта и военно-морского флота. Ежов делегатом съезда избран не был, а Фриновский – был, что, однако, не спасло его от гибели. Но столь масштабной чистке, как в 1937–1938 годах, новые выдвиженцы уже не подвергались.