Владимир Филиппов - 10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров

ТРЕТЬ ЖИТЕЛЕЙ РУСИ».

Что на это можно сказать?

Не верить – нельзя. Статистику обругать – тоже, она точность предпочитает. Что остаётся? Только проверить, правильно ли Прозоров понял то, что ему эта наука в лице историка В.В. Пузанова сообщила. Как говорится, доверяй, но проверяй.

Мы не будем листать труды В.В. Пузанова, а просто сразу заглянем в этот самый пресловутый сборник «Древняя Русь. Город, замок, село» (М., 1985, с. 50), и процитируем ту самую цитату полностью, как говорится, без купюр.

Для начала отметим, что все эти поселения авторы сборника делят на три группы, в зависимости от величины площади городищ – чем меньше группа, тем меньше и территория. Итак: «Из 83 памятников, данные о которых сведены в табл. 4, по письменным источникам известны 43 (51,8 %), в том числе по первой группе – 23 (76,7 %) из 30, во второй – 13 (81,2 %) из 16, и по третьей – 7 (19 %) из 37. Нельзя не отметить, что 24 поселения указанного времени прекратили существование к началу XI века. Всего из археологически изученных древнерусских укреплённых поселений не дожили до середины XII века 37 (15,3 %) из 242 памятников».

Вот ведь как бывает – воспользовался Лев Рудольфович цитатой из работы В.В. Пузанова, а сам возможно и поленился заглянуть на эту самую 50-ю страницу и прочитать абзац целиком. А может, и не поленился, может, и прочитал, но решил об этом промолчать, поскольку окончание цитаты в его теорию не вписывалась. Вот и появилось в итоге под его пером страшная цифра: «ТРЕТЬ ЖИТЕЛЕЙ РУСИ», павших от рук карателей.

Но позволим себе заметить, что между 83 поселениями из таблицы и 237 реально изученными археологами существует колоссальная разница.

В том же сборнике указывается, что часть этих поселений могла погибнуть под ударами кочевников, часть была просто покинута, а помимо этого следует помнить ещё о том, что шёл процесс становления государства, и проявление местного сепаратизма, с которым государство боролось, было в порядке вещей.

Но Прозоров упёрся только в одну сторону проблемы – религиозную, а остальные как будто уже и не существовали, зато сами авторы сборника, который Лев Рудольфович так активно использует, на основании археологических исследований делают вывод, который идёт в полный разрез с его теориями.

Приготовьтесь.

«Таким образом, вторая половина X века была временем активного градообразования на Руси. Особенно активно этот процесс протекал в Среднем Поднепровье, на юго-западе и северо-западе страны. Симптоматично, что среди первых городов присутствуют почти все памятники, попавшие на страницы письменных источников в связи с событиями конца IX–X вв.»

Словом, не всё было так плохо, как видится певцу языческих ценностей, шёл процесс развития страны, что, собственно, и подтверждается археологическими исследованиями.

Мы не станем утверждать, что когда власть навязывала своим подданным новую веру, то обошлось без кровопролития. Такого и быть не могло. Был разгром Новгорода, были восстания волхвов, были гонения на строптивых и непокорных.

Большой знаток истории Древней Руси С. Лесной (Парамонов) отметил: «Как и можно было ожидать, крещение Руси отнюдь не совершилось так благонамеренно и парадно: крестили силой и не без смертоубийств».

Всё это отрицать просто глупо.

Но той картины Апокалипсиса, которую нарисовал Прозоров, не было – она не подтверждается ни археологическими, ни письменными свидетельствами. Его фантазии, скачущие из одного произведения в другое на своих тонких ножках, не выдерживают даже элементарной проверки. Эмоции, одни лишь эмоции, которые порой бьют через край, да страстное желание очернить как князя Владимира, так и ту религию, которую князь принял и принёс с собой на Русь.

И напоследок перейдём в область мистики.

Сначала цитата. «Дело в том, что в 1635 году киевский митрополит Пётр Могила нашёл останки «святого» в саркофаге из красного шифера. Мощи Владимира были в страшном состоянии – буквально разодраны на части…

Креститель Руси принял смерть тяжкую, смерть мученическую, об этом знали и даже отражали это знание на изображениях равноапостольного. Но отчего-то об этом хранила глубочайшее молчание вся русская церковная книжность.

Только смутно упомянули, что останки новопреставленного князя вынесли из терема тайно, завернув в ковёр, – почему же именно в ковёр-то?

Уж не в тот ли самый, на котором крестителя Руси настигла внезапная и мучительная кончина, и не оттого ли, что разодранный на части труп надо было поскорее скрыть от людских глаз? А ведь это почти необъяснимо…

По правде говоря, есть у меня подозрение, как надо это понимать, уважаемый читатель. Только предупрежу сразу – ежели вы относитесь к реликтовой породе твердолобых материалистов, вам это объяснение не понравится. Что ж, попытайтесь отыскать иное. Удачи!»

Вот так. Ни больше, ни меньше.

До этой самой минуты мы даже не подозревали, что можем относиться к «породе твердолобых материалистов». Вроде и не до такой степени. Но объяснение Прозорова не устроило в корне. И уж раз он сам искренне желает удачи, то попробуем оправдать его ожидания. С Божьей помощью да напутствием Льва Рудольфовича…

Горы можно свернуть!

Но всё равно как-то не по себе. Жутко и страшно делается после прочитанных строк, даже мурашки медленно и осторожно ползут по спине, а потому совершенно нет желания разбираться в кровавой бойне, устроенной в княжеских покоях. Но приложим усилие, пересилим охвативший нас ужас и попробуем найти иное объяснение этому адскому кошмару, которое, возможно, устроит и самого историка. Не всё же ему страшилки писать.

Скрепя сердце пойдём по кровавому следу, на который нам указывает мудрый Лев.

«Впрочем, вернёмся к обстоятельствам смерти Владимира. Дело в том, читатель, что, согласно учению православной церкви, крещёный человек, тем паче – святой, находится под защитой Христа и неуязвим для воздействия «бесов» (к коим церковь причисляет и языческих Богов) и колдунов.

И если смерть крестителя Руси наводила на мысль о вмешательстве сверхъестественных Сил, Сил, враждебных христианству и однозначно определяемых им, как «нечисть», то говорить вслух об этом для церкви было более чем нежелательно.

Надо было либо признать, что Владимир не был никаким святым, – либо сознаться, что христианский бог не в силах спасти даже самых своих преданных и заслуженных рабов от прямой расправы разгневанных старых Хозяев. В общем, читатель, вы можете думать что хотите.

Я же самым серьёзным образом полагаю, что сына хазарской рабыни, братоубийцу, труса и клятвопреступника, осквернителя святынь Родных Богов, повинного в чудовищном истреблении собственных подданных, настигла заслуженная кара, от которой его не смогли спасти ни мечи наёмников, ни толстые крепостные стены, ни византийские иконы в красном углу» ( Л.П. ).