Николай Цветков - Гений зла Сталин

Особенно цинично поступил Сталин в отношении личного секретаря Александра Поскребышева. Говорили, что Поскребышев был вынужден представить на подпись Сталину ордер на арест своей жены. При этом он попытался встать на ее защиту. «Так как органы НКВД считают необходимым арест вашей жены, — сказал Сталин, — так и должно быть». И он подписал ордер. Увидев растерянное выражение лица Поскребышева, Сталин засмеялся: «В чем дело? Тебе нужна баба. Мы тебе найдем». ( Д. Ранкур-Лаферриер . «Психика Сталина», изд. 1996 г.)

Не менее циничным и садистским было отношение Сталина к бывшему коллеге по Политбюро и личному другу Н.И. Бухарину. Сталин долго вел игру, которую Бухарин сначала не понимал. На XIV съезде партии в 1925 году Сталин в заключительном слове многозначительно произнес: «Крови Бухарина требуете? Не дадим вам его крови, так и знайте».

В конце 1928 года Бухарин подобрал случайно на полу после окончания заседания Политбюро бумажку, на которой было написано рукой Сталина: «Надо уничтожить бухаринских учеников».

Весной 1935 года Бухарин присутствовал на выпускном вечере военных академий. Первый тост, произнесенный Сталиным, был не за военного: «Выпьем, товарищи, за Николая Ивановича Бухарина! Все мы его знаем и любим, а кто старое помянет, тому глаз вон!»

В тот самый 1935 год, когда Сталин поднял тост за Бухарина, Ежов приступил к написанию рукописи «От фракционности к открытой контрреволюции», содержавшей основную версию обвинения «правых» — М.П. Томского, Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. Сталин лично редактировал этот «труд».

На февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года Бухарин по совету-настоянию Сталина попросил у Пленума извинения за голодовку, объявленную им в знак протеста против выдвинутых ему обвинений в шпионаже и вредительстве. Сталин: «Кому ты голодовку объявил, Николай, ЦК партии? Проси прощения у Пленума…» — «Зачем это надо, если вы собираетесь исключать меня из партии?» — «Никто тебя исключать из партии не будет». В очередной раз Бухарин поверил Сталину и унизительно попросил у Пленума прощения…

А в это время звонок в дверь — пришли трое мужчин, предъявили приказ о выселении Бухарина из Кремля. Звонок от Сталина: «Что у тебя, Николай?» — «Вот пришли из Кремля выселять…» — «А ты пошли их к чертовой матери…»

В феврале 1937 года Пленум ЦК ВКП(б) исключил Бухарина из партии, он был арестован, а после громкого процесса над «правым уклоном» был расстрелян 13 марта 1938 года.

Такова цена циничной игры «вождя над своим ближайшим сподвижником»! (Из беседы вдовы Н.И. Бухарина с сотрудником журнала «Огонек», 1987, № 48.)

О судьбе А.П. Серебровского, входившего в плеяду соратников Ленина. Находясь в эмиграции в Бельгии, он, по совету Ленина, окончил Брюссельское высшее техническое училище. Последняя должность — замнаркома тяжелой промышленности.

Ночью 22 сентября 1937 года совершенно неожиданно на квартиру Серебровского позвонил Сталин. Он сказал, что хочет поздравить Серебровского (который в это время находился в больнице на лечении, о чем Сталин, разумеется, знал) с новым назначением наркомом тяжелой промышленности. А 26 сентября прямо из больницы на носилках Серебровского унесли в тюрьму. Его жена обращалась во все инстанции, требовала освобождения мужа, но все напрасно — он был расстрелян. В ночь на 7 ноября арестовали и ее, а старую мать с ребенком выгнали из квартиры на улицу. Жена провела в заключении 18 лет. (Из рассказа дочери Инны Серебровской. «Советская Россия», 16 октября 1988 года.)

12 декабря 1938 года в главном зале Центрального дома литераторов собрался цвет творческой интеллигенции в связи с недавним выходом в свет «Краткого курса истории ВКП(б)». Было известно, что книгу редактировал и даже написал некоторые страницы сам Сталин.

В качестве докладчика Сталин выбрал популярного тогда писателя, журналиста, члена редколлегии «Правды», находившегося в зените славы, Михаила Кольцова. Только что была издана его книга «Испанский дневник» — о героической борьбе испанских республиканцев против фашизма, получившая восторженные отзывы Алексея Толстого и Александра Фадеева и за рубежом.

По воспоминаниям участников совещания, выступление Кольцова было блестящим, но отчета о вечере в прессе почему-то не появилось.

Оказалось, что, закончив доклад около 9 часов вечера, Кольцов отправился в редакцию «Правды». Войдя в свой кабинет, он увидел там четырех человек в военной форме. Быстро подойдя к своему столу, он протянул руку к трубке кремлевского телефона. Но его остановили: «Там знают».

Вскоре Кольцов оказался на Лубянке. Цель его ареста состояла в том, чтобы еще раз припугнуть интеллигенцию, показать, что топор «революционной законности» может обрушиться на любую голову, независимо от наград, заслуг, популярности. Сталин сделал все это продуманно.

Однажды руководитель Коминтерна Георгий Димитров обратился к Сталину с просьбой освободить из заключения под его поручительство нескольких немецких коммунистов.

Сталин только развел руками: «Ну что я могу с ними поделать, Георгий? У меня самого все родственники сидят».

Этой репликой он дал всем понять, что не стоит, бесполезно обращаться к нему с просьбами помочь освободить невинно репрессированных дорогих им людей — он им не помощник, не для того сажал, чтобы потом освободить. (Г енрих Боровик . Статья «Жестокие забавы вождя…». «Литературная газета», 2000, № 3.)

У Сталина было развито чувство юмора, правда, с явным преобладанием черных, мрачных оттенков.

В очень тяжелое для страны время генерала Рокоссовского освободили из заключения, привезли в Кремль. Ввели в кабинет Сталина. «А-а, Рокоссовский, что-то я вас в последнее время не видел. Где это вы пропадали?» — «Был арестован, товарищ Сталин. Сидел в тюрьме». — «Нашел время сидеть», — отреагировал Сталин и сразу перешел к обсуждению дел на фронте, для чего и вызывал Рокоссовского.

На большом прощальном банкете в Кремле в честь пребывания в Москве французской делегации в ноябре — декабре 1944 года Сталин находился в прекрасном расположении духа, много шутил.

Французам особенно запомнились тосты Сталина за Л.М. Кагановича и маршала авиации А.А. Новикова:

— За Кагановича! Каганович — храбрый человек, он знает, что, если поезда не будут приходить вовремя, его расстреляют. (В зале смех, аплодисменты.)

— За Новикова. Это очень хороший маршал. Он создал нам прекрасную авиацию. Если же он не будет хорошо делать свое дело, мы его повесим!

Можно представить настроение маршала авиации от таких слов! (Кстати, шутка Сталина вскоре превратилась в быль — в апреле 1946 года А.А. Новиков был арестован якобы за приемку недоброкачественных самолетов.)