Кирилл Сухомлинов - Медики, изменившие мир

К женщине, которой уготована была роль выносить и произвести на свет дитя, Земмельвейс испытывал истинное благоговение, потому в выборе специальности он не сомневался нисколько

Игнац с юности демонстрировал силу своего характера, в котором бескомпромиссная принципиальность уживалась с романтическим взглядом на мир. В акте рождения человека Игнацу виделась величайшая загадка природы, и это при том, что он в доскональности изучил физиологию беременности и механизм прохождения родов. К женщине, которой уготована была роль выносить и произвести на свет дитя, Земмельвейс испытывал истинное благоговение, потому в выборе специальности он не сомневался нисколько. По прошествии обучения, в 26 лет, ему было присвоено звание магистра акушерства и гинекологии, и после этого он еще два года совершенствовал свои знания на практике в Первой акушерской клинике.

При госпитале Венского университета числилось две акушерские клиники, обе были бесплатными и предназначались для практического обучения медиков, поэтому большую часть пациенток в них представляли женщины из беднейших слоев населения. Первая клиника под руководством профессора Клейна обучала студентов и молодых врачей, а директор второй клиники профессор Бартш и его коллеги преподавали медицинскую науку акушеркам. Земмельвейс обратился к профессору Клейну с просьбой зачислить его на место ассистента и около года терпеливо ждал назначения.

Попасть на роды в акушерскую клинику – тогда для женщины не было ничего страшнее этого. Будущие матери предпочитали рожать где угодно, только не в больнице. Причиной тому была повальная эпидемия родильной горячки (послеродового сепсиса). В большинстве больниц она уносила жизни в среднем трети матерей – молодых здоровых женщин, родивших здоровых детей. В 1850 году в Праге от этой эпидемии скончалось более половины рожениц! По статистике, это заболевание среди смертельных стояло в Европе на первом месте.

В 1850 году в Праге от эпидемии родильной горячки скончалось более половины рожениц! По статистике, это заболевание среди смертельных стояло в Европе на первом месте.

Не поддавалось объяснению то, что родильная горячка поражала прежде всего пациенток акушерских клиник, а не тех, кто рожал дома или где-то в общественном месте. Было принято считать, что это эпидемическое заболевание, возникающее под воздействием многих и зачастую необъяснимых факторов – от атмосферного влияния до местоположения лечебных учреждений. Микробиологии на тот момент еще не существовало, и выявить возбудителя инфекции врачам не представлялось возможным. Клинические же проявления болезни и результаты вскрытия однозначно говорили о картине заражения крови – сепсисе.

По смертности от родильной горячки клиника Клейна в 40-х годах XIX века держала печальную пальму первенства среди родильных домов Европы. Можно представить себе ужас молодого и впечатлительного Игнаца Земмельвейса, столкнувшегося с повальной смертью молодых матерей и равнодушной беспомощностью врачей. Внутренне он дает себе рыцарский обет во что бы то ни стало докопаться до истины и выйти из схватки с гибельным недугом победителем.

Земмельвейс в первую очередь обратил внимание на то, что уровень смертности от родильной горячки в клинике Клейна был многократно выше, чем в клинике Бартша. Молодой врач начинает поиски причины такой разницы с постепенного исключения любых факторов, которые хоть как-то могут повлиять на развитие эпидемии. Первыми в немилость Земмельвейса попали священники, которым он запретил приходить в палаты к роженицам. Затем, узнав, что в клинике Бартша женщинам чаще предлагают рожать на боку, врач старается принимать роды таким образом. Но число смертей от родильной горячки в Первой клинике от этого не уменьшилось.

В большинстве больниц горячка уносила жизни в среднем трети матерей – молодых здоровых женщин, родивших здоровых детей

Разницу в смертности между клиниками пытались объяснить и другие врачи. Теории выдвигались одна нелепее другой. Одни считали, что всему виной дурная слава клиники Клейна и женщины сами себя настраивают на печальный исход родов. Другие говорили о том, что в клинике Бартша роды принимают женщины и там роженицы находятся в более комфортных условиях, нежели пациентки Первой клиники, рожающие в присутствии студентов-мужчин.

Обучение в двух клиниках различалось еще и тем, что акушерки не практиковались на трупах, в то время как студенты, ожидая вызова к роженицам, почти все время проводили в прозекторской, непосредственно примыкавшей к родильному корпусу Современному человеку это может показаться дикостью, но после занятий на трупах тщательно мыть руки в то время было делом необязательным – достаточно было сполоснуть их или вытереть о носовой платок. Статистика явно указывала на то, что с введением в перечень учебных дисциплин патологической анатомии смертность от родильной горячки в Первой клинике резко взмыла вверх – аж в 5 раз! Когда же по вердикту очередной комиссии число допускаемых к роженицам студентов, подозреваемых в грубом отношении к пациенткам, было уменьшено вдвое, произошло семикратное снижение смертности от родильной горячки!

В мае 1847 года Земмельвейс впервые предлагает акушерам перед обследованием пациенток и родами обрабатывать руки и инструменты раствором хлорной извести, которая в то время применялась для обеззараживания наряду с карболовой кислотой.

В 1847 году трагически погибает друг Земмельвейса профессор судебной медицины Якуб Колетшка, случайно порезавший себе палец во время вскрытия трупа умершей от родильной горячки. Симптомы стремительно развившейся болезни и последующие результаты вскрытия были поразительно схожи с картиной родильной горячки. Земмельвейс позже вспоминал: «Мысли о болезни и смерти Колетшки стали преследовать меня и днем, и ночью. Из этого сумбура мыслей начала постепенно выкристаллизовываться уверенность в том, что смерть Колетшки и смерть многих сотен женщин, сведенных в могилу родильной горячкой, имеют одну и ту же причину… Заболевание и смерть Колетшки были вызваны трупными веществами, занесенными в кровеносные сосуды… И здесь передо мной неизбежно возник вопрос: а разве не может быть, что женщины, погибшие от этой же болезни, заболевали именно при попадании трупных веществ в сосуды? Ответ напрашивался сам собой; разумеется, да, ибо профессора, ассистенты и студенты немало времени проводили в морге за вскрытием трупов и трупный запах, очень долго сохраняющийся на руках, свидетельствует о том, что обычное мытье рук водой с мылом еще не удаляет всех трупных частичек».