Анатолий Фоменко - Доктор Фауст. Христос глазами антихриста. Корабль «Ваза»

Глава 3 называется: «О том, как Гаргантюа одиннадцать месяцев пребывал во чреве матери», а глава 4 — «О том, как Гаргамелла, носившая в своем чреве Гаргантюа, объелась требухой», с. 37–39. Отцом Гаргантюа Рабле объявляет некоего Грангузье, а матерью — некую Гаргамеллу. Вот как они насмешливо описаны.

«Грангузье был в свое время большой шутник, по тогдашнему обычаю пил непременно до дна и любил закусить солененьким… Уже в зрелом возрасте он женился на Гаргамелле, дочери короля мотылькотов, девице из себя видной и пригожей, и частенько составляли они вместе животное о двух спинах и весело терлись друг о друга своими телесами, вследствие чего Гаргамелла зачала хорошего сына и проносила его одиннадцать месяцев», с. 37–38.

Далее Рабле пускается в многословные рассуждения о том, что такой необычно длинный срок вынашивания младенца иногда встречался «в древности». Дескать, например, Нептунов младенец родился через 12 месяцев. И далее: «По той же причине Юпитер продлил ночь, проведенную им с Алкменой, до сорока восьми часов, а ведь в меньший срок ему бы не удалось выковать Геркулеса, избавившего мир от чудищ и тиранов.

Господа древние пантагрюэлисты подтверждают сказанное мною и объявляют, что ребенок вполне может родиться от женщины спустя одиннадцать месяцев после смерти своего отца и что его, разумеется, ДОЛЖНО ПРИЗНАТЬ ЗАКОННОРОЖДЕННЫМ… Благодаря таким законам ВДОВЫ СМЕЛО МОГУТ ПУСКАТЬСЯ ВО ВСЕ ТЯЖКИЕ ЦЕЛЫХ ДВА МЕСЯЦА ПОСЛЕ КОНЧИНЫ СУПРУГА.

Милые вы мои сукины дети… ежели попадутся вам такие вдовушки, с которыми приятно было бы иметь дело, то валяйте-ка сами, а потом приводите их ко мне. Ведь если они забеременеют на третий месяц, то ребенок все равно будет признан наследником покойного, а как скоро они забеременеют, то уж потом действуют без всякой опаски: пузо нагуляла — поехали дальше!..

Вот при каких обстоятельствах и каким образом родила Гаргамелла; если же вы этому не поверите, то пусть у вас выпадет кишка! А у Гаргамеллы кишка выпала третьего февраля, после обеда, оттого что она съела слишком много годбийо. Годбийо — это внутренности жирных куаро. Куаро — это волы, которых откармливают в хлеву и на гимо…

Добряк Грангузье взыграл духом и распорядился, чтобы угощение было на славу. Жене он все-таки сказал, чтобы она не очень налегала, потому что она уже на сносях, а потроха — пища тяжелая. «Кишок без дерьма не бывает», — промолвил он. Однако ж, невзирая на предостережения, Гаргамелла съела этих самых кишок шестнадцать бочек, два бочонка и шесть горшков. Ну и раздуло же ее от аппетитного содержимого этих кишок!», с. 39–40.

Далее Рабле увлеченно описывает грандиозную попойку и обжорство, в которых участвуют Грангузье и Гаргамелла (то есть, как мы сейчас увидим, Иосиф и Мария Богородица). Отводит подробностям четыре страницы. Рассказывает со смаком и живописно. Сейчас убедитесь сами. Глава эта называется «Беседа во хмелю». Наконец повествование подходит к шестой главе под названием «О том, каким весьма странным образом появился на свет Гаргантюа», с. 44.

«Пьяная болтовня все еще продолжалась, как вдруг Гаргамелла почувствовала резь в животе. Тогда Грангузье поднялся и, полагая, что это предродовые схватки, в самых учтивых выражениях начал ее успокаивать… В Евангелии от Иоанна, глава шестнадцатая, наш Спаситель говорит: «Женщина, когда рожает, терпит скорбь, но когда родит младенца, уже не помнит скорби…»

— Ну, ну! Вам, мужчинам, легко говорить! — сказала она. — Уж я с Божьей помощью для тебя постараюсь. А все-таки лучше, если б тебе его отрезали!

— Что отрезали? — спросил Грангузье.

— Ну, ну, полно дурака валять! — сказала она. — Сам знаешь что.

— Ах, это! — сказал он. — Да пес с ним совсем! Коли уж он так тебе досадил, вели хоть сейчас принести нож.

— Э нет, избави бог! — сказала она…

Малое время спустя она начала вздыхать, стонать и кричать. Тотчас отовсюду набежали повитухи, стали ее щупать внизу и наткнулись на КАКИЕ-ТО ОБРЫВКИ КОЖИ, ВЕСЬМА ДУРНО ПАХНУЩИЕ; ОНИ БЫЛО ПОДУМАЛИ, ЧТО ЭТО И ЕСТЬ МЛАДЕНЕЦ, но это оказалась прямая кишка: она выпала у роженицы вследствие ослабления сфинктера, или, по-вашему, заднего прохода, оттого что роженица, как было сказано выше, объелась требухой…

Из-за этого несчастного случая вены устья маточных артерий у роженицы расширились, и ребенок проскочил прямо в полую вену, а затем, взобравшись по диафрагме на высоту плеч, где вышеуказанная вена раздваивается, повернул налево И ВЫЛЕЗ В ЛЕВОЕ УХО. Едва появившись на свет, он не закричал, как другие младенцы «И-и-и! И-и-и!», — нет, он зычным голосом заорал: «Лакать! Лакать! Лакать!» — словно всем предлагал лакать, и крик этот был слышен от Бюссы до Виваре.

Я подозреваю, что ТАКИЕ НЕОБЫЧНЫЕ РОДЫ представляются вам не вполне вероятными… Я, по крайней мере, держусь того мнения, что это ни в чем не противоречит Библии… Ведь для Бога нет ничего невозможного, и если бы Он только захотел, то все женщины производили бы на свет детей через уши.

РАЗВЕ ВАКХ НЕ ВЫШЕЛ ИЗ БЕДРА ЮПИТЕРА?.. РАЗВЕ МИНЕРВА НЕ РОДИЛАСЬ В МОЗГУ У ЮПИТЕРА И НЕ ВЫШЛА ЧЕРЕЗ ЕГО УХО?..

А чтобы унять младенца, ему дали тяпнуть винца… Иные ученые скоттисты утверждали, что его выкормила мать и что она могла нацедить из своих сосцов тысячу четыреста две бочки и девять горшков молока зараз, однако это неправдоподобно. Сорбонна сочла такое мнение предосудительным, благочестивый слух оскорбляющим и припахивающим ересью», с. 44–47.

А теперь давайте разберемся — о чем нам столь грязновато рассказал Рабле. И с какой целью.

• Поставив в самое начало книги упоминание о родословной Христа-Мессии в связи с родословной великана Гаргантюа, Рабле фактически связывает нитями сходства Гаргантюа и Христа. Недаром Рабле говорит, что эти две родословные особо выделяются на фоне остальных родословных своей подробностью.

• Рабле подчеркивает, что не только роды были необычными, но и сам срок вынашивания был дольше обычного. Вместо девяти месяцев — одиннадцать. И тут же Рабле вспоминает, что нечто похожее произошло при зачатии и рождении Геркулеса-Геракла, отцом которого был сам бог Юпитер. Но мы уже хорошо знаем, что Геракл — это одно из фантомных отражений императора Андроника-Христа, см. нашу книгу «Геракл», гл. 1. Таким образом, Рабле вновь откровенно намекает на то, что Гаргантюа — это Христос.

• Обращает на себя внимание не очень понятное на первый взгляд рассуждение Рабле по поводу того, что при длительном сроке вынашивания женщина может родить уже после смерти отца младенца. То есть ребенок появится на свет в отсутствие отца. И что тогда «вдовы», дескать, могут пускаться во все тяжкие. Не исключено, что здесь мы наталкиваемся на слегка замаскированное искажение христианского догмата о Непорочном Зачатии, то есть что Иисус был зачат от Духа Святого, в отсутствие отца-мужчины. Как бы «без отца». Ведь евангельский Иосиф не был отцом Иисуса.