Оскар Йегер - Всемирная история. Том 4. Новейшая история

Тогда Пруссия, не объявляя войны, выступила с 40-тысячной армией и пошла на Краков, одновременно с русским генералом Демидовым; превосходя громадным числом поляков, они при Равке отбросили Костюшко. Винявский, не сделав ни одного выстрела для защиты Кракова, изменнически сдал его 2000 пруссакам, не имевшим за собой даже подкрепления. Весть об измене Винявского произвела в Варшаве ужасное впечатление. Толпы бросились в тюрьмы, избивать «врагов отечества» — преимущественно дворян, преданных России. Костюшко сдерживал неистовства толпы, уговаривал, старался всеми средствами успокоить и поднять дух народа; обнадеживал вооруженной помощью Франции; утешал даже возможностью заступничества со стороны Австрии. Надежда на расположение Австрии, однако же, обманула, так как эта держава, не участвовавшая во втором разделе, уже вела переговоры с Россией. Борьба сосредоточилась около Варшавы; Костюшко собрал тут 22 000 человек, Пруссия и Россия — 66 000 человек не очень-то дружного войска, которое стояло у города. Осада и приступ не удались; восстания в городах, принадлежавших Пруссии: Серадзь, Познань, Калиш, Гнездо, отвлекали силы пруссаков и усмирение восстания велось довольно вяло.

Тадеуш Костюшко. Гравюра работы Физингера с портрета кисти Грасси

Но Екатерина, в своем положении решительницы судеб Польши, знала, что предпринять: она послала в Польшу Суворова, своего самого решительного и великого военного гения, с которым мы уже знакомы по его блистательным победам в Турции. Быстро собрав армию, этот энергичный полководец явился в Крупчицах на Буге и после ожесточенной битвы положил там 10 000 поляков; Костюшко выехал из Варшавы в направлении вверх по Висле и встретил в 10 милях оттуда генерала Ферзена, прежде чем Суворов успел соединиться с ним при Мацпиовицах (10 октября 1794 г). По числу войск перевес был на стороне русских, так как польское подкрепление, на которое рассчитывали, не подошло. Конница была расстроена сильным огнем русских, и пехота не выдержала их натиска. Костюшко старался остановить бегущих и думал снова собрать их и двинуть в бой; три лошади были под ним убиты, наконец он пал тяжелораненый и попался в руки казакам Денисова. В Варшаве и на другом берегу Вислы, в Праге, собрались все, кто хотел еще драться — 20 000 солдат и ополчение.

Обе армии русских соединились, двинулись к городу, и на 4 ноября назначен был штурм Праги (предместья Варшавы). В 5 часов утра пущена была сигнальная ракета и в 9 часов, после отчаянного сопротивления, русские овладели Прагой. По ту сторону, в Варшаве, нельзя было мечтать о долгой обороне. На следующее утро посланы были депутаты от городского магистрата к Суворову и просили о безопасности людей и имуществ. Суворов, обладая верным взглядом и мягким сердцем, прибавил от себя: «И забвения всего происшедшего». Он обещал амнистию и сдержал свое обещание, что еще дороже.

Конец Польши — Finis Poloniae — напоминает известный рассказ о том, как Костюшко, тяжелораненый, падая с лошади, воскликнул с горем: «Настал конец Польши, ее третий раздел — раздел ее остатков!» Король Станислав подписал свой отказ от престола 25 августа и получил пенсию в 200 000 дукатов. Костюшко остался в плену, а толпа беглецов пошла по всей Европе разносить семена ненависти, принесшие впоследствии плоды.

Станислав (Понятовский), король Польши. Гравюра работы Э. Е. Нильсона

Третий раздел Польши был постановлен между Австрией, Россией и Пруссией 3 января 1795 года. Пруссия присоединилась к нему 19 октября, после долгих пререканий, а 24 октября 1795 года в Петербурге он был окончательно подписан. Львиная доля досталась России — 2000 квадратных миль и город Вильна; Австрия получила очень плодородный кусок и город Краков — 834 кв. мили; а Пруссия 1000 кв. миль и город Варшаву.

Одновременно с этим условием был подписан тайный договор в Петербурге; то был оборонительный и наступательный союз Австрии и России, явно враждебных Пруссии; если Пруссия нападет на какое-нибудь из союзных государств, то другая держава поможет не только согласно договору, но всей силой страны, как против общего врага. Известна ли была прусским министрам эта тайна, насколько они ее узнали, и как быстро постигли — все это можно только предугадать, что императрица Екатерина намерена втягивать немецкие государства в войну с Франциею, не желая их допустить до вмешательства в дела Востока. Ввиду всего этого продолжение войны делалось бессмысленным для Пруссии, противным ее собственным выгодам. Само государство усилено требовало мира, который и был заключен в Базеле 15 апреля 1795 года, между королем прусским, представителем которого был граф Гарденберг, и Французской республикой, научившейся опять вежливому обращению и дипломатическим приемам в сношениях, вместо якобинских тирад. Пруссия как отдельное государство и как государство европейское отказывалась от продолжения войны. В соответствии с пятым параграфом этого условия прусские владения на левом берегу Рейна остались заняты французами, и окончательно соглашение по этому вопросу отложено до имперского мира. В тайном пункте, оставшемся тайным очень недолго, Пруссия обеспечила себе вознаграждение на случай, если Франция останется владетельницей на Рейне по условию общеевропейского мира.

Вышеупомянутым договором Германия отдала левый берег Рейна; Пруссии ставят в вину то, что она допустила занятие берега; виноваты столько же те государства, которые довели до такой необходимости; в этом случае упрекали это немецкое неустановившееся государство в том, что было ошибкой всего народа и отпадавшей от нее габсбургской Австрии, умевшей всегда оправдывать свои ошибки необходимостью своих разносторонних интересов. Король медлил слишком долго, он даже противился необходимости заключить договор с республиканцами. Он желал, чтобы чаша эта прошла мимо него; когда он ясно увидел, какую паутину сплели его союзники, он решился не испить чашу. 17 мая составлен был конвент, по которому подробно установлена была демаркационная линия от Эмса до Франкфурта-на-Майне, а землям, лежащим за этой линией, также Пфальцу и Франконии, обеспечен нейтралитет. Такой же мир был заключен и братом короля, великим герцогом Тосканским; затем 23 июля мир с Испанией, тоже в Базеле: Франция возвращала Испании занятые ею владения, а последняя уступала свои владения на острове Сен-Доминго. В августе присоединился ландграф Гессенский; Швеция тоже признала республику и посланник ее был уже на пути. Французскую республику готовы были принять в число европейских держав.