Глеб Носовский - Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами «древних» греков

Рис. 7.16. Отправление Ивана Кольца с докладом к Ивану Грозному. «По совету Ермак з дружиною своею единомысленною написаше послание благочестивому государю царю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, принося вину свою, изъявляя службу, яко низложил Кучюма царя… и послал к тебе государю с атаманом Иваном Колцовым и служилыми декабря 22 день волчьею дорогою, нартами и лыжи на оленях; им же вожь бе Яскалбинской князь Ишбердей со своими Вогуличи в Великую Пермь, и оттоле к Москве доидоша» [53], кн. 2, с. 612, илл. 203. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. Взято из [67], с. 104.

Рис. 7.17. Иван Грозный принимает посольство от Ермака-Василия. «Егда же доидоша Московскаго царства к благочестивому государю и великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии, и отписку и есак вручиша; егда ж начаша чести, и слыша государь, яко взят царство Сибирское и царя победив, и языки Татар, Вогулич и Остяков под руку его привед и ясак собрал и послал с атаманом и прот-чими, велми возрадовался и прославил Бога и Ермаку послал великие дары: 2 пансыря и сосуду и шубу свою, атаманов же кормом и выходом одарив, и вскоре к Ермаку возвратил с жалованною и похвалною грамотою тоею же дорогою, ею же приехаша» [53], кн. 2, с. 613, илл. 204. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. Взято из [67], с. 105.

Отметим, что в Кунгурской или Ремезовской Летописи, которую мы, в частности, цитируем, Великая Пермь уже перенесена романовскими летописцами в Сибирь, см. подпись к рис. 7.16. Но произошло это лишь в XVII–XVIII веках, когда Романовы и их западноевропейские коллеги старательно очищали карту Западной Европы от русско-ордынских названий. Ранее Великой Пермью именовали территории Германии и Австрии, см. «Новая хронология Руси», гл. 14:20. Так что имеющийся сегодня в нашем распоряжении летописный рассказ о Ермаке — довольно позднего происхождения и был тенденциозно отредактирован Романовыми. Эта сибирская Летопись связывается с именем сотника Ульяна Ремезова, который «в 1650 году узнал все обстоятельства Ермаковых дел и смерти от Таиши Калмыцкаго Аблая» [39], т. 9, гл. 6, столбцы 241–242. Так что ремезовский текст появился не ранее СЕРЕДИНЫ СЕМНАДЦАТОГО ВЕКА, то есть примерно лет через семьдесят после гибели Ермака-Василия. То есть по прошествии значительного времени.

Осенью 1583 года к Ермаку прибыло подкрепление, чтобы упрочить завоевание. На самом деле, повторное после XIV века покорение огромного Сибирского царства, рис. 7.18.

«Таким образом, город Сибирь… и окрестные племена ВНОВЬ признали себя нашими данниками. Ермак же предпринял после этого еще один удачный поход вверх по Иртышу, чтобы распространить на восток наши владения.

Это было его последним подвигом. Едва он вернулся в город Сибирь и расположился для отдыха, КАК ЕМУ ДАЛИ ЗНАТЬ, что бывший царь Кучум преграждает путь караванам бухарских купцов, идущих к нам. ПОВЕРИВ ЭТОМУ ИЗВЕСТИЮ, ПО-ВИДИМОМУ, ВЫМЫШЛЕННОМУ, бесстрашный атаман взял с собой 50 казаков и в первых числах августа поплыл вверх по Иртышу навстречу бухарцам. Но ни о них, ни о Кучуме нигде не было никакого слуха… При этих обстоятельствах близ устья реки Вагая наших удальцов застигла ночь… (Они — Авт. ) расположились на ночлег, не приняв никаких мер предосторожности. А между тем коварный Кучум был недалеко и тайно следил за всеми их движениями… Кучум отправил туда своих людей. Они незаметно подкрались к спящим и начали беспощадно их убивать, причем СПАССЯ ТОЛЬКО ОДИН, привезший оставшимся в Сибири казакам печальную весть о погибели их атамана (см. рис. 7.19 — Авт. ). Сам Ермак, когда проснулся, кинулся к своему стругу, но не мог вскочить в него, одетый в тяжелый жалованный царский панцирь, и… потонул.

Рис. 7.18. Прибытие подкрепления к Ермаку. „Майя с 10 числа, посланы воеводы с Москвы к Ермаку… князь Семен Волховский да Иван Глухой с 500 человеки… Егда ж доехаша до Сибири в 2 день, зиме же пришедши и гладу велию припадшу яко понудитися и тела человеческие ясти, и о[т] гладу мнози изомроша и воеводы. Весне же приспевши, Татара и Остяки от новин своих рыбы и овощи и запасы принесоша, и казаки от гладу насытишася“ [53], кн. 2, с. 614, илл. 205. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. Взято из [67], с. 111.

Рис. 7.19. Неосторожность Ермака, приведшая его к гибели. „Бе бо у Кучюма Татарин в смертной казни, и сего посла проведати Ермака и броду через перекоп; Татарин же перебред и виде казаков всех спящих, возвестив Кучюму; и не верно бе, и паки посла, веле унести что; и пришед второе, взят 3 пищали и 3 лядунки, и принесе; бе же нощи тоя дождь умножен, яко судбами Божиими постиже рок, и прииде на воинов смерть“ [53], кн. 2, с. 617, илл. 207. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. „Античный“ Геродот описал это событие как гибель спартанского царя Дориея. Взято из [67], с. 122.

Рис. 7.20. Татары находят тело Ермака, прибитое к берегу и снимают с него латы. „Уразуме[ша] все по пансырем, яко Ермак, и знающе, что государь прислал ему 2 пансыря, и каковы видеша; егда же начаше снимать Кайдаул мурза с него, тогда поиде кров из рота и из носа, что из жива человека… и положиша его нага на лобаз и послаша послов во окрестные городки, да снидутся видети нетленнаго Ермака, точащаго кров живу“ [53], кн. 2, с. 618, илл. 208. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. Взято из [67], с. 128.

Рис. 7.21. Тризна по Ермаку, устроенная татарами. „И нарекоша его богом и погребоша по своему закону на Баишевском (Башлевском — Авт.) кладбище под кудрявую сосну… и собраша… на поминки 30 быков и 10 баранов и учиниша жрение по своему извычаю, поминающе реша: „… Аще ли жива тя учинити бы себе царя, и се видим тя мертва беспаметна рускаго князя““ [53], кн. 2, с. 619, илл. 209. Из Кунгурской или Ремезовской Летописи, составленной в XVII веке. Взято из [67], с. 130.

13 августа тело Ермака было прибито к берегу под епанчинские юрты (см. рис. 7.20 — Авт. ). Ловивший в это время рыбу татарин Яныш… вытащил богатыря, одетого в панцирь. Когда сбежались все татары и начали снимать с него одежду то из рта и носа лихого атамана, по словам летописи, хлынула кровь как из живого человека. Обнаженное тело Ермака было выставлено напоказ всем окрестным жителям, которые стали колоть его своими копьями и пронизывать стрелами из луков. Когда же они убедились, что кровь продолжает течь из него, как из живого, а вьющиеся над ним птицы не решаются начать клевать труп, то поганых объял ужас: ОНИ ПРИНЯЛИ ЕРМАКА ЗА БОГА и похоронили по своему обряду под кудрявой сосной… и устроили богатейшую тризну, заколов 30 быков и 10 баранов (см. рис. 7.21 — Авт. ). Так погиб Ермак.