Адриан Голдсуорти - Падение Запада. Медленная смерть Римской империи

Наиболее неотложной задачей стало восстановление армии. Феодосии, в отличие от своего отца, не проявил себя в полной мере как военачальник, но, несомненно, был выдающимся организатором. Людей удалось найти, задействовав целый ряд источников живой силы; Феодосии издал ряд строгих законов против уклонения от призыва, членовредительства с целью избежать службы и дезертирства. Численность армии увеличилась, но многие из вновь призванных еще не прошли должного обучения, да и на остальных тоже вряд ли можно было положиться. Римляне продолжали использовать прежнюю стратегию: они тревожили отдельные группировки готов, блокировали их передвижение и не давали добывать провиант. Попытка более решительного нападения закончилась неудачей: колонна, возглавляемая самим Феодосием, понесла тяжелые потери {377} 377 Williams & Friell (1994). P. 28-35, Kulikowski (2007). P. 150-153, и Burns (1994). P. 45-72. .

За несколько лет римляне истощили силы готов, которые то и дело попадали в засады и становились жертвами внезапных нападений. Отдельные отряды сдались; часть готов Грациан расселил в Италии. Детали этих кампаний остаются нам неизвестны: к сожалению, рассказ Аммиана Марцеллина заканчивается на том, что произошло через несколько месяцев после Адрианополя, а аналогичным нарративным источником по истории событий вплоть до VI века мы не располагаем. В конце концов в 382 году все готы, остававшиеся на территории империи, сдались. Фритигерн не упоминается, и вполне возможно, что он умер или был убит, как и часть его соплеменников. В итоге готы получили многое из того, о чем первоначально просили: их поселили во Фракии и на прилегающих территориях вдоль Дуная. Конкретные детали договора активно обсуждаются исследователями, но мы сейчас не станем их рассматривать. Достаточно сказать, что отчаянное сопротивление готов привело к тому, что условия их расселения оказались куда более выгодными, нежели это обычно бывало. Их вожди в значительной мере сохранили власть и, вероятно — пусть на практике, а не формально, — до некоторой степени пользовались автономией в вопросах местного правления {378} 378 См.: Heather (1991). P. 149-181, (2005). P. 182-189, Wolfram (1997). P. 87—89, и Burns (1994). P. 73—91, более скептическую оценку случившегося находим в работе: Halsall (2007). Р. 180—185. .

В том, что готы в конце концов потерпели поражение, нет ничего удивительного, поскольку они были не способны противостоять империи с ее обширными и разнообразными ресурсами и системой организации. Удивительно другое: потребовалось шесть лет, чтобы вынудить их сдаться, и римляне не добились полной победы в соответствии со своими обычными ожиданиями. Для тех, кто делает акцент на силе и эффективности функционирования империи в конце IV века, это представляет собой серьезную проблему. Якобы увеличившаяся и весьма боеспособная армия, похоже, на деле столкнулась с необходимостью напряженного поиска достаточного числа людей, чтобы справиться с племенами-мигрантами. И все же проблема вряд ли была нова или характеризовалась большими масштабами. В ходе недавних крупных кампаний римляне потерпели явное поражение трижды. При Адрианополе оно было катастрофическим, однако под командованием Лупицина и Феодосия войско также серьезно пострадало (пусть и в меньшей степени) — и в лучшем случае с трудом свело вничью сражение при Ад-Салицес. Вряд ли эти результаты можно назвать впечатляющими; опять-таки они подтверждают ощущение, что в этот период армия действовала наиболее эффективно, проводя операции малого масштаба, заставая врага врасплох, полагаясь на быстроту и используя засады, а не нападая открыто. Империя по-прежнему располагала мощными ресурсами, но в разных ситуациях дело обстояло по-разному. Очевидно, воинов, находившихся в распоряжении полководцев и пребывавших в состоянии боевой готовности, не хватало — ведь тервингов пропустили специально для восполнения этой нехватки. Римская империя победила в шестилетней войне не в силу эффективности своих действий, но лишь по причине собственных обширных размеров. В 386 году римская армия успешно блокировала другую группу готов, пытавшуюся переправиться через Дунай. Более чем вероятно, что в 376 году лучше всего было отказать тервингам, поскольку власти оказались не способны принять мигрантов как следует. Даже если бы небольшая часть готов с боем прорвалась в империю, они вряд ли причинили бы римлянам столько убытков и стали виновниками такого разорения [55] Замечание одного из исследователей о том, что «несмотря на поражение римлян, кампания при Адрианополе явила преимущество римской стратегии» (Nicasie (1998). Р. 254), несколько удивляет, хотя данная точка зрения не выглядит уникальной на фоне новейших воззрений на эффективность армии (и империи в целом) в IV веке. Автор делает акцент на неудачах в обеспечении готов продовольствием с точки зрения тыловой службы. О причинах катастрофы см. также в работе Н. Ленского: Lenski (2002). Р. 355—367; автор в значительной мере возлагает ответственность на Грациана, упрекая его в медлительности и нежелании сотрудничать. . {379} 379 По вопросам численности войск см. в особенности: MacMullen R. Corruption and the Decline of Rome. New Haven (Conn.), 1988. P. 173-177, 185-186. В работе Г. Элтона содержатся более скептические оценки: Elton (1996). Р. 152—154.

Спустя лишь год после заключения договора с готами вновь всплыла знакомая проблема: войска в Британии провозгласили императором своего командующего Магна Максима. Он также происходил из Испании и был знакомым — а возможно, даже родственником — Феодосия. Грациан отказался признать узурпатора и собрал армию, чтобы противостоять ему, когда Максим вторгся в Галлию. Близ Парижа произошло несколько стычек, но через несколько дней основные силы армии Грациана перешли на сторону врага. Император бежал, но близ Лугдуна (совр. Лион) его схватили и обезглавили. Переворот, очевидно, был хорошо подготовлен, и Максим обеспечил себе поддержку многих старших офицеров и придворных чиновников. Некоторых виднейших представителей двора казнили, но большинство переметнулось к победителю. Менее очевидны причины, по которым утратил поддержку Грациан. Он одержал немало побед, но его обвиняли в излишнем благоволении к одному отряду аланской кавалерии, а также в том, что он начал уделять больше времени удовольствиям, нежели государственным делам {380} 380 Amm. Marc. XXXI. 10. 18-19, Williams & Friell (1994). P. 36-40, Potter (2004). P. 549-552, Curran J. From Jovian to Theodosius // САН. 2 nd ed. Vol. XIII. Cambridge, 1998. P. 104-106. .

Максим контролировал провинции на территории Европы к северу от Альп и, очевидно, рассчитывал на то, что Феодосии признает его коллегой. Он предложил двенадцатилетнему Валенту II покинуть Милан и прибыть к его двору в Трире, чтобы они могли править вместе, «как отец и сын». Искусно организованные задержки в переговорах позволили выиграть время, чтобы войска, верные мальчику-императору, взяли под контроль проходы через Альпы. Максим по-прежнему надеялся на урегулирование ситуации и в тот момент не попытался применить силу. На некоторое время Феодосии признал узурпатора; его имя появляется в официальных документах. Он также возвысил его сына Виктора (тому исполнилось не более пяти-шести лет), даровав ему титул августа. Однако через несколько лет Максим предпринял неожиданное нападение на Италию. К 387 году он занял Милан, и территории Валентиниана полностью перешли под его контроль. Последний вместе с большей частью своих придворных благополучно бежал к Феодосию {381} 381 О предложении жить как «отец и сын» см.: Ambros. Epist. 24. 7. .