Наталья Павлищева - Ложный Рюрик. О чем молчат историки

А ведь вот она, истина, на поверхности, в которую вписываются все известные факты летописей и археологов, которая не противоречит ни одной из существующих систем фактов. О чем речь?

Помните о том, что озеро Ильмень до сих пор Словенским морем зовут? Или Русским. И шириной это море даже во время разлива (а могли и спада воды подождать) километров 50–60. Это вам не полторы тысячи от Рюгена, вполне преодолимо даже со скотиной на борту, если ладья побольше.

Ну при чем здесь Ильмень, который Словенское море?! Где Ильмень, а где варяги.

А при том, что вдоль всего южного берега Ильменя соляные источники, до сих пор курорт Старая Русса на том стоит, и город Сольцы процветает, и соль здесь еще до прихода словен и кривичей ВАРили, а когда словене все к рукам прибрали, то промысел стал называться русскимпо имени всей местности — По русья.

Солеварни Порусья снабжали солью не только округу, но и часть Европы, в том числе заморских шведов и данов.

Народ там испокон века жил, если верить «Сказанию о Словене и Русе», так и вовсе в IV–III тысячелетии до нашей эры город Руссу поставили, правда, потом непонятная эпидемия заставила с этих мест уйти, но ведь вернулись через много веков. Может, генетическая память вела в эти места?

Как бы то ни было, город Руссу поставили, правда, впервые в летописях он упоминается гораздо позже своего реального основания (даже без «Сказания…»), но вы же помните: если в летописи не упомянут, значит, не было такого! Что, если отменить все, о чем не упоминали наши летописи? Вот скандал был бы…

Вернемся к варягам, вернее, к тем, кто варил соль на южном берегу Ильменя.

Солеварни — это сложный процесс. Конечно, есть места, где воду выпаривает само солнышко, а соль остается, но в большинстве случаев роль выпаривателя на себя приходилось брать людям.

Соляных дел мастеров уважали во всей Европе. Если человек хотел, чтобы вокруг него суетился обслуживающий персонал какой-нибудь таверны, он мог просто сказать, что принадлежит к элите производителей соли. При этом не мешало представлять себе технологию, потому что детей лейтенанта Шмидта во все времена хватало, а за наглое вранье могли и побить.

Соляных источников с большим содержанием этого вещества не так уж много, чаще раствор приходится сначала превращать в рассол и только потом выпаривать. Думаю, читатели не намерены заняться производством соли немедленно, потому саму технологию описывать не буду, и без меня ясно, что нужен большой чан или нечто подобное и огонь под ним.

Кажется, что самое сложное изготовить тот самый рассол, а дальше все просто: налил воду в чан, развел огонь и жди, когда выкипит. Но это не так, в солеварении, как у сталеваров, чуть передержишь — пригорит, все будет испорчено, потому что соль держит запах хорошо, недодержишь — останется влажной и серой, это, конечно, не трагедия, но плохо. Опытный солевар точно знал момент, когда нужно пену снимать, когда помешать, а когда лучше не трогать.

Это зачатки промышленности на Руси, в остальном еще долго будут ремесла, а соль варили промышленным способом — много и с разделением труда. Для этого нужна дисциплина и организация. У жителей Порусья хорошо организованы были не только солеварни, но и вся жизнь. Солевары (трудяги, варяги) знали толк в организации.

Одна беда — роды разрастались, а места в Порусье не так много, сама Русса стояла на пригорке, вокруг заболочено, соляные источники, с одной стороны, богатство, с другой — вокруг них хлебушек не посадишь, расти не будет.

Там наверняка стало тесно, и если поступило приглашение от соседей с северного берега перебраться к ним, то приняли его с благодарностью.

Обратите внимание, братья поспешили увести свои роды подальше — в Изборск и на Белое озеро, чтобы не мешать местным.

Может, и правы те, кто утверждает, что Рюрик свой, местный, хоть и «из заморья», потому не было проблем с языком, обычаями, хоть и наводили порядок жесткой рукой, но ни себя, ни тех, кто призвал, через колено не ломали. Конечно, недовольные нашлись, но ни одна власть без таковых не обходится.

И не нужны нам никакие ютландские бандиты или вендские флюгеры, не нужны выходцы со дна моря или сбежавшие из-под монастырского правления, у нас свои варяги есть, и Рюрик тоже нашелся.

Думаете, это все? Ничуть, хоть я уже ушла от спора норманистов и антинорманистов, они все эти варианты, выдвигаемые непрофессионалами, и во внимание не принимают, что им, профессионалам, наши «бредни»?

А мы знай свое: носы, куда не следует, суем, факты сопоставляем с неподходящим уклоном и вопросы неудобные задаем. А еще версии выдвигаем. Ох уж эти дилетанты! Ничем их не пристращаешь, диссертаций не защищают, научной терминологией не пользуются, авторитетов не признают! Признаю, ей-богу, признаю, но вопросы-то от этого никуда не деваются… И версии как-то складываются… И не только у меня…

Версия ВТОРАЯ, ИЛИ ВАРЯГИ ИЗ… а вот пока не скажу откуда!

Рюрику, может, и ни к чему, а вот его товарищам вполне пригодился бы…

Великая Варака… Средняя Варака… Варницкая Варака…

Что это?

Есть в Архангельской области, на самом берегу Онежской губы Белого моря, заброшенная деревенька Унежма. Покосившиеся от возраста дома, ни телефона, ни дорог, ни даже электричества… И жителей — по пальцам пересчитать… Есть еще одна Унежма — на железной дороге, связывающей Вытегру с Беломорском, но я о той, что на самом берегу.

А всякие Вараки — это небольшие горушки вокруг деревни: ближе к устью реки Унежмы Великая Варака, потом Средняя и так далее… До Джомолунгмы, конечно, далеко, и даже на Кавказские пики не тянет, но на той местности вполне заметно, а Великая Варака даже Унежму от холодного ветра с моря прикрывает.

Но какое отношение к Рюрику и его варягам может иметь заброшенная деревенька на берегу Белого моря?

Не спешите откладывать книгу в сторону, тут есть над чем поразмышлять. Еще раз попробуем по порядку, то есть с тех самых времен, когда последний по счету Валдайский ледник начал отступать, освобождая территорию ото льда. Давненько это было даже относительно призвания варягов, тысяч двенадцать лет назад.

Ледник — это не значит с севера, где льда побольше, на юг, где, как водится, море теплое и пляжи с ласковой волной и белым песочком (а еще красотками в купальниках или их имитации, в смысле, имитации купальников, а не красоток — ммм…). Ледники были разные и оледенения тоже, но именно этот, перекроивший в Европе все и изменивший ее до неузнаваемости, наползал с северо-запада, дотянувшись до самой Валдайской возвышенности, за что таковым и прозван, отступал соответственно в обратном направлении. На территории Скандинавии задержался дольше, чем, например, на побережье Белого моря.