Максим Калашников - Третий проект. Спецназ Всевышнего

Традиции эти включают в себя особые практики, которыми можно заняться для получения прямого непосредственного опыта, они позволяют достичь умиротворенного состояния и услышать тихий спокойный внутренний голос, вдохновиться от общения с духом для постижения глубинных потребностей души.

Эти практики ведут нас к познанию на личном опыте ощущения всеобъемлющей реальности…» (Д.Понд. «Запад в поисках Востока» – Москва, «Грандфайер», 2004 г., с. 14).

Восточные мировоззрения, духовные практики и психотехнологии есть величайшая сокровищница человечества. Она дает шанс на его преображение, на прорыв в Нейромир. На рождение «тех-кто-следует-за-нами». Русская Православная традиция без малого тысячу лет была переплетена и тесно взаимодействовала с самыми сокровенными знаниями Востока. Особая, глубинная связь установилась у сакральных восточных школ со Святорусской традицией и ее наследниками – исихастами и старообрядцами. Староверы (вернее, «нововеры») сосредоточили в себе сокровенные знания Индии и Китая, соединив их с откровениями христианской религии и породив неизвестную дотоле, открытую миру веру сверхнового русского народа.

Третий же кит – это западный индустриализм и техницизм, без коих нельзя построить настоящий, всеохватный Нейромир. Потому что прямого пути из мира духовного в Нейромир, как мы с вами выяснили, нет. Даже миллион ясновидящих и магов в опустошенной, разоренной стране ничего сделать не смогут. Символ Нейромира – люден со сверхчеловеческими способностями, повелевающий неисчерпаемыми энергиями, овладевший технологиями трансмутации.

Соединив все три начала, мы породим новую Реальность. Нейромир. Запад и Восток очень многое сделали для возникновения Нейромира, но лишь Россия станет третьим, завершающим элементом.

Русская история хранит метафоры подобного «миротворения».

Когда царь и церковь принялись жестоко уничтожать наше, русское Православие, назвав его «старообрядчеством», приверженцы Святорусской традиции ушли из чуждого им мира. Духовными подвигами и неустанными трудами они создали свой, кержацкий мир.

Сталин пытался идти тем же путем, превратив отвергнутую всем миром Россию в Мир Полудня, страну сильных, добрых и красивых людей.

Мы уверены, что Запад недаром старался нас раздробить, обескровить и уничтожить. Видимо, он понимал, что русские с их прирожденными качествами гармонизаторов и синтезаторов разных культур потенциально готовы породить новый мир, идущий на смену индустриально-финансовому строю. Не зря небесной покровительницей русских стала Богородица.

Как это ни парадоксально, но судьбы мира ныне решаются в нашей избитой, выграбленной, опаленной стране. Это – наша судьба, наша Божественная миссия…

Наверное, сказанное нами кажется вам немыслимо смелым, прозвучит как фантастика. Но ничего несбыточного здесь нет. Впрочем, как и другого выхода. Тут тот самый случай, когда – либо пан, либо пропал, и третьего не дано.

Обретя смысл и поверив в него, русские способны совершить буквально космический прыжок.

В одном из самом любимых наших фильмов, «Экипаже», есть потрясающий момент. Ту-154 оказался в далекой стране, где только что случилось сильнейшее землетрясение. Нужно спасать людей в горящем аэропорте среди мрачных гор. От содроганий недр пошли трещинами взлетные полосы – и разбегающиеся лайнеры погибают, разбиваясь на старте. А с гор на обреченных идет селевой поток, неся на себе камни и полыхающую нефть.

В багровых отблесках надвигающейся беды русский командир решает. Взлетать – почти наверняка погибнуть. Оставаться – верная смерть. И командир, вытерев пот со лба, решает: взлетать! Потому что иного выхода просто нет. Даже самого призрачного. Уходя от надвигающегося селя, под музыку Шнитке, лайнер начинает двигаться. Пронзительно свистят турбины. Сквозь клубы дыма проплывает киль самолета с гордой надписью: «СССР»…

Мы, читатель, оказались в том же положении. Нам в спину дышит Смерть. И нужно взлетать, хотя, на первый взгляд, взлететь мы никак не можем. Хуже того: даже разбега нам не дано. Взмывать придется с места, вертикально.

Иначе не получится.

Как назвать ту политику, которую Россия должна вести дальше? Модернизацией? Новой индустриализацией? Реконструкцией? Отбросим прочь мелкие, частные задачи, читатель. России предстоит воскреснуть. Воскресение из мертвых? Нет, не просто восстание из мертвых, а преображение – вот русский путь в начале наступившего века.

Спорить не станем – это действительно похоже на задачу, которая встала перед Россией в конце 1920-х, в самом начале сталинской эпохи. Похоже, но сейчас покруче будет. Внешне все выглядит гораздо благополучнее, чем тогда, а в действительности-то обстановка пострашнее. Мы даже не об алгоритме Апокалипсиса и семи роковых тенденциях говорим. Пока не о них. Просто сейчас у русских и энергетики намного меньше. И ресурсов. И веры. И сил. Соперники в цивилизационной гонке ушли от нас намного дальше, чем тогда.

Сталинские методы достижения целей сегодня никак не подходят. Почему? Не будем даже о морали и нравственности твердить. Бессмысленно с чисто экономической стороны гнать миллионы людей с лопатами, тачками и кирками, чтобы прорыть Беломоро-Балтийский канал, перегородить великие реки плотинами или поднять целые города во чистом поле. Ничего это не даст. Задачи другие. Вдобавок, резервы старой мобилизационной экономики исчерпаны. Ведь она очень здорово работает в традиционных отраслях, а нам нужны отрасли совершенно нетрадиционные.

Состояние духа нашего народа тоже совсем иное. В 1920-е он переполнялся верой в свою способность творить чудеса. Чудес еще не было – но люди верили, что они вот-вот появятся. Вера выступала главным резервом восстановления страны. Нынче же веры нет. Ей на смену пришла смертельная социальная усталость. Повальная апатия. Страха тоже нет. Есть безразличие.

Теперь предстоит совершить иное: сначала добиться первых успехов только потом разжечь веру народа в собственные силы, воодушевить его. Пока мы не можем уповать на взрывы народного воодушевления, и это – непреложный факт.

Значит, ради решения задачи преображения России надо искать нетрадиционные пути. Мобилизация – всегда подготовка к войне. Но прообразом новой русской экономики должна стать не боевая дружина, а некое сообщество волшебников. Чудотворцев. Волхвов…

С какой площадки нам придется стартовать в неведомое, уходя от смерти? На каком фундаменте придется возводить Новую Реальность? И тут, если отбросить все иллюзии, картина удручающая. Иному врагу такого не пожелаешь.