Андрей Кокорев - Повседневная жизнь Москвы. Московский городовой, или Очерки уличной жизни

Поездки со знакомой артисткой в Киев и Петербург.

В Монте-Карло. Корнет Савин (знаменитый аферист) — генералу Рейнботу: — Генерал, вы превзошли меня, графа Тулуз-Лотрека! Я привлекался всего по трем статьям, а вы по пятнадцати! Вы побили рекорд! (кар. из журн. «Будильник». 1909 г.)

Отметая все обвинения в свой адрес, бывший градоначальник опубликовал книгу «Ответ А. А. Рейнбота на обвинения его в преступлениях должности». В этом увесистом фолианте он (с помощью видных адвокатов К. А. Минятова, М. Ф. Ходасевича и Арнольда) еще до суда попытался опровергнуть практически каждый пункт обвинения. Сам стиль подачи материала — адвокатская казуистика вкупе с памфлетной риторикой — должен был убедить читателя в том, что опальный генерал безупречно исполнял свой служебный долг, а все инкриминируемые ему нарушения явились результатом несовершенства системы государственного управления в целом.

На эту особенность «Ответа.» обратил внимание один из участников ревизии Н. В. Хлебников. В секретной записке на имя сенатора Гарина он так отрецензировал литературный демарш Рейнбота:

«Решительный тон, которым написана книга, естественно приводит к заключению, что может же человек не о двух головах писать столь дерзко, не имея для того достаточных оснований, и, таким образом, книга в общем производит впечатление, на которое она рассчитана.

Невольно возникает сомнение: а что, если авторы книги правы?.. ведь тогда все дело Рейнбота не более как одна сплошная и поистине чудовищная ошибка. Ведь, если в недобросовестных обвинениях Сенаторской Ревизии не может разобраться и умышленно или невольно поддерживает их независимая судебная власть, с одной стороны, высшее правительственное установление, призванное иметь надзор за законностью на всем пространстве Русского государства, с другой, то речь идет не о генерале Рейнботе, не о Сенаторской Ревизии, а ни больше, ни меньше, как о полной непригодности действующего правительственного организма».

Хлебников отметил еще одну важную особенность книги Рейнбота:

«Стремясь какой угодно ценою оправдать свои беззаконные действия, он не останавливается перед тем, чтобы огласить в своей книге тайны управления, которые вверены ему были с указанием, что таковые должны оставаться тайной даже для охранного отделения».

Рискнем предположить, что посредством публикации книги Рейнбот давал понять своим гонителям, что не стоит окончательно загонять его в угол. Раз дело все-таки доходит до суда, то бывший градоначальник согласен принять именно эти обвинения, но никакие другие. В противном случае во время судебного процесса у него еще найдется, что сказать.

На наш взгляд, именно этим можно объяснить то, что общественность так и не узнала о роли Рейнбота в попытках остановить расследование краж на железных дорогах и причинах преследования В. М. Стефанова. А ведь одним из результатов работы комиссии сенатора Гарина стало появление двух объемных документов: «Первоначальный проект доклада чиновника особых поручений при Департаменте полиции Хлебникова о Московской сыскной полиции» и «Материалы обследования Московской сыскной полиции, и жалоб на градоначальство, произведенного Членом Совета Министра Внутренних дел Н. Ч. Затончковским».

Как бы там ни было, тему покровительства преступникам сотрудниками Московской сыскной полиции и причастность к этому градоначальника развивать никто не стал. Когда весной 1911 г. начался процесс над Рейнботом, рядом с ним на скамье подсудимых оказался лишь его бывший помощник Короткий.

Генерал Рейнбот в сопровождении супруги заходит в здание суда.

Более двух недель в зале заседаний Московского окружного суда давали показания многочисленные свидетели. Они называли различные суммы — от десятков рублей до десятков тысяч, но неизменными были описания приемов их выколачивания. Если предприниматель, получив совсем не прозрачный намек, не вносил денег в руководимый градоначальником благотворительный фонд или сумма взноса была слишком маленькой, со стороны полиции тут же следовали карательные санкции. Вот типичный эпизод деятельности градоначальника и его помощника, зафиксированный в стенограмме судебного заседания:

«Свидетель Поликарпов, директор товарищества «Эрмитаж-Оливье», показывает, что он получил печатное приглашение пожертвовать на приют, открываемый благотворительным обществом при градоначальничестве; сам сделать пожертвование не мог, решил подождать общего собрания товарищества. Вскоре затем был составлен протокол, придрались к каким-то пустяшным упущениям. По совету пристава Эрна свидетель отправился к Короткому. Тот ему попенял, что «Эрмитаж» совсем забыл про полицию. Свидетель сказал, что имеет в своем распоряжении сумму в 3000 руб., назначенную на непредвиденные расходы. Короткий нашел такую сумму для столь богатого учреждения слишком малою. Свидетель уехал, когда потом попробовал разузнать у пристава Эрна, сколько же рассчитывают с них получить, узнал, что намечена цифра в 15 000 руб. Вооружившись отчетом, по которому положение товарищества рисовалось совсем уже не в таких блестящих тонах, свидетель поехал к Короткому еще раз. Тот рассмотрел отчет и согласился удовольствоваться 5000, привезенными свидетелем.

Свидетель Мочалов, служащий при «Эрмитаже», показал, что протокол был составлен о том, что обивка диванов в некоторых комнатах грязная. Иных упущений полиция найти не могла.

Пристав Эрн: Как-то его вызвал Короткий и спросил, бывал ли он в номерах «Эрмитажа». Когда свидетель вышел из кабинета Короткого в общую комнату градоначальничества и рассказал о своем разговоре, бывшие тут чиновники сказали: «А вы забыли, что есть благотворительное общество? Протокольчик, значит, нужен». И Эрн, явившись в «Эрмитаж», составил протокол о кое-каких мелких упущениях. Когда он сообщил о том Короткому, тот потребовал, чтобы протокол был немедленно доставлен ему на квартиру. Потом свидетель виделся с Коротким в его кабинете, и помощник градоначальника ему сказал, что «Эрмитаж» хочет отделаться какими-то 3 тысячами, причем прибавил вульгарное выражение и просил предуведомить «Эрмитаж». «А то я им покажу», — выразился помощник градоначальника».

Полковник В. А. Короткий на скамье подсудимых.