Андрей Кокорев - Повседневная жизнь Москвы. Московский городовой, или Очерки уличной жизни

Сразу признаемся, подтверждений существования в реальности идеальных околоточных надзирателей найти так и не удалось. Зато в пользу второго предположения говорят факты, всплывшие в 1910 г. во время суда над околоточным надзирателем Абиняковым, письмоводителем при полицмейстере 2-го отделения [58] Включало в себя Хамовническую, Пресненскую, Сущевскую части и участки (по площади, не уступавшие частям): Бутырский, Мариинский, Петровско-Разумовский. . Чтобы не возникло путаницы, следует пояснить: подсудимый не руководил околотком, а лишь относился к низшим чинам полиции; по кругу служебных обязанностей он был «чиновником для письма» — нечто вроде секретаря. Показания полицейских даже не требовали комментариев, поэтому газеты в отчетах о процессе просто приводили слова свидетелей:

«Вот повествует о деятельности Абинякова пристав Мариинского участка кап. Языков.

— Непосредственно к полицмейстеру Абиняков никогда не допускал даже приставов. А всем предлагал писать рапорты.

Зная о влиянии Абинякова на Юрьева, все, конечно, подчинялись своей участи, и спешили понять совсем не двусмысленные намеки Абинякова о взятках. То за учение сына нужно заплатить, то кормиться нечем, то просто без объяснения просил деньги. И давали. Языков дал в два приема 55 рублей.

Вот один за другим дают показания околоточные надзиратели. Собирали, говорят, к Пасхе и Рождеству для Абинякова рублей по 25–30. Собирали и просто временами рублей по десяти. Но Абиняков не брезговал никакими суммами: брал рубль, когда денег больше не было. Любил просить на извозчика.

— Зачем же вы давали? — недоумевает председательствующий Н. В. Стрижевский.

— Да как же, он нужный был человек, — отвечают околоточные надзиратели. — Предупреждение о ревизии участка полицмейстером, всякого рода другие сообщения, перевод из разряда в разряд, а при случае — возможность избавиться от наказания, — все это было во власти Абинякова.

И тут же иллюстрируют эти заявления примерами. Провинился в чем-то околоточный надзиратель Молчанов. Вызывает его по телефону Абиняков. С таинственным видом прикрыл Абиняков дверь и дипломатично повел беседу.

— Мне поручено произвести дознание по вашему делу. Но я — ваш друг и «зла вам не желаю», и т. д.

— Я понял, — говорит Молчанов, — что все клонится к «благодарности».

Когда полицмейстер Юрьев являлся производить ревизию участка, его неизменно сопровождал Абиняков. И вот, чтобы ревизия сошла благополучно, околоточные надзиратели тут же устраивали между собой «сбор» и вручали Абинякову».

Обвинитель, товарищ прокурора Н. Н. Чебышев, не называл полицейского-взяточника «оборотнем в погонах», но сотворенное им зло охарактеризовал особо:

«Русская взятка имеет много разновидностей; но едва ли ошибусь я, если скажу, что самым злокачественным видом ее нужно считать такую, которую берут со своего же, находящегося в зависимости, сослуживца. С кого брал Абиняков? С этих нищих околоточных! Какую дезорганизацию подобные люди вносят в правительственный механизм, вселяя в низах этого механизма уверенность, что взятка полноправна, что благодаря ей — все можно сделать».

Суд, признав Абинякова «виновным в лихоимстве», приговорил его «…к отрешению по суду от должности и 25 рублям штрафу, с заменой штрафа недельным арестом».

Конечно, деятельность Абинякова по сокрытию нарушений была довольно эффективной, но это не значит, что руководство московской полиции было полностью слепо и глухо. Обращение к такому источнику, как приказы обер-полицмейстеров и градоначальников, позволяет судить, что начальство прекрасно было осведомлено обо всех хитростях околоточных.

Взять хотя бы приказ А. А. Козлова от 10 ноября 1882 г.: «…из поступающих ко мне сведений оказывается, что чинам этим через послабление и уклонение от прямых своих обязанностей участковых приставов предоставлена такая служебная деятельность, которая вовсе не соответствует их назначению и по преимуществу принадлежит самим участковым приставам, а именно: 1) околоточные надзиратели составляют протоколы, не только в случаях, предусмотренных инструкциею, но вообще по всем делам, возникающим в участке; участковые же пристава вовсе устранили себя от составления протоколов, хотя это составляет прямую их обязанность; 2) некоторые околоточные надзиратели производят дознания по возникающим делам у себя на квартире и вызывают туда требующихся по этим делам лиц, тогда как полицейское дознание может быть произведено или на месте происшествия, или же в участковом управлении; квартира же околоточного надзирателя ни в каком случае не может представлять полицейскую камеру; 3) равным образом на квартиры околоточных надзирателей водятся лица, задержанные по разным случаям городовыми, вместо того, чтобы лица эти предоставлялись в участковое управление или в полицейский дом; 4) околоточные надзиратели во время дежурства при участковом управлении самостоятельно арестовывают и посылают в полицейские дома для содержания под стражею лиц, составляя о том постановления, а также вытребывают из-под стражи и освобождают арестантов, тогда как заключение под стражу и освобождение из-под оной должно принадлежать только приставу или заступающему его место его помощнику; околоточному же надзирателю хотя и представлено инструкциею право на задержание лиц в отдельных случаях, но право это не может распространяться далее привода арестованного в участковое управление, где постоянно должны находиться налицо или сам пристав, или один из его помощников. Кроме этого, вопреки § 5 инструкции, околоточные надзиратели, вместо личного выполнения своей обязанности по предъявлению обывателям относящихся до них требований присутственных мест, правительственных лиц и выдачи судебных повесток, посылают для этого вместо себя городовых; протоколы свои околоточные надзиратели сдают в участок без всяких расписок, а также получают из участка и сдают туда обратно тоже без расписок бумаги, поручаемые им для исполнения, и, наконец, протоколы, составляемые околоточными надзирателями, отличаются крайнею неполностью в изложении, в некоторых протоколах не объясняется ни время и места составления, ни жительства обвиняемых и других прикосновенных лиц, текст же протоколов излагается с такою небрежностью, которая во многих случаях дает возможность обвиняемым легко опровергать заключающиеся в протоколе обвинения и избегать через то законной ответственности».

Манкирование околоточными обязанностью вручать обывателям повестки в 1903 г. вскрыл, не вставая из-за письменного стола, Д. Ф. Трепов:

«Мною усмотрено из поступающих в мою канцелярию переписок, что околоточные надзиратели из числа передаваемых им для исполнения бумаг, повестки о явке в управление участка и даже судебные передают ночным сторожам для выдачи по принадлежности».