Андрей Кокорев - Повседневная жизнь Москвы. Московский городовой, или Очерки уличной жизни

Еще следовало твердо знать, «…что каждому городовому необходимо, чтобы оправдать свое назначение» и что ему воспрещается на посту; что делать, услышав продолжительный свисток, и в каких случаях можно бесплатно взять извозчика? Порядок зажигания фонарей и езды по улицам, ремонта домов и вывоза нечистот, «забора нищих» и перевозки мяса, правила наблюдения за порядком на улице, за газетчиками и разносчиками, за питейными заведениями и публичными домами — это и еще многое другое городовой был обязан держать в голове. Его учили, как действовать на пожаре и при наводнении, «… если заметит человека, выходящего из какого-нибудь дома с узлом в ночное время», «… если в квартире кто-либо повесится», «…если на посту его появится бешеная собака и кому-нибудь причинит покусы».

В 1900 году инструкция городовым насчитывала 96 параграфов. Она начиналась с того, что обязывала городового «… вести себя всегда прилично своему званию» и строго запрещала ему «… входить в форме без служебной надобности в питейные и трактирные заведения», а также «… принимать от обывателей какие бы то ни было подарки деньгами или вещами». Завершался руководящий документ предписанием «…не допускать постилки соломы у домов, где есть больные, без разрешения и наблюдать за смачиванием ее».

Прощай, широкая!.. Отъезд русской масленицы (кар. из журн. «Развлечение». 1905 г.).

Кроме общих обязанностей городовой, заступив на пост, был обязан твердо знать или, по крайней мере, иметь под рукой занесенные «в памятную книгу»:

«1) Находящиеся под надзором его поста улицы, площади, мосты, сады, церкви, казенные, общественные и частные здания и фамилии домовладельцев.

2) Место нахождения ближайших пожарных кранов и сигналов, почтовых ящиков и кружек для пожертвований.

3) Ближайшие от своего поста: больницу, аптеку, родильный приют и телефон, которым в случае надобностей могли бы воспользоваться чины полиции.

4) Адреса живущих поблизости от его поста врачей и повивальных бабок.

5) Местонахождение камер Прокурора Окр[ужного] Суда, Участкового Мирового Судьи и Судебного Следователя.

6) Местожительство проживающих вблизи его поста высокопоставленных лиц».

Обер-полицмейстер Козлов, придя к выводу, что нижние чины «… требуют особенной заботливости по ознакомлении их с порядком и обязанностями полицейской службы», приказал проводить с городовыми, служившими в участках, постоянные занятия. Два раза в неделю, по вторникам и четвергам, помощники приставов или наиболее опытные околоточные обучали своих подопечных «по предметам их инструкции».

Городовой. Почтовая открытка из серии «Типы России».

По какой-то неведомой причине хуже всего городовые усваивали довольно простые правила пользования вагонами городских конных и электрических железных дорог (трамвая): «1) в означенные вагоны нижние чины полиции могут быть допускаемы для бесплатного проезда за раз не более двух человек на вагон и притом в двухэтажных вагонах только на империал и если имеются свободные места, а в одноэтажных вагонах только на переднюю площадку у кучера и 2) они отнюдь не должны позволять себе вскакивания или соскакивания с подножек передних площадок на ходу вагона». Нарушение городовыми этих правил в период с 1883 г. по 1907 г. было отмечено в семи приказах, и каждый раз начальство напоминало о необходимости: «…участковым приставам и смотрителям полицейских домов подробно разъяснить подведомственным им полицейским чинам установленный порядок проезда в вагонах городских дорог и внушить им, что точное исполнение правил, воспрещающих вообще кому бы то ни было вскакивать на ходу в вагоны, представляется безусловно обязательным для чинов полиции».

Приучали городовых избавляться и от такого наследия дореформенной полиции, как грубое обращение с публикой, особенно при задержании, и с лицами простого звания. Весной 1891 г., издав приказ о пресечении сквернословия на улицах и вообще в публичных местах, обер-полицмейстер Юрковский с удивлением обнаружил, что сами городовые общаются с публикой посредством нецензурной брани. Кроме строгого внушения любители сильных выражений были предупреждены, что любой из них, позволивший себе ругань при исполнении служебных обязанностей, «…будет немедленно исключен из полиции, как не соответствующий полицейскому званию по своему невежеству».

Не осталось без внимания начальства и такое явление, как рукоприкладство. В 1881 г., когда минуло чуть более полугода жизни московской полиции по новому Положению, обер-полицмейстер Янковский строго напутствовал своих подчиненных:

«Никоторые нижние чины полиции, при выполнении своих служебных обязанностей по охранению общественного порядка, дозволяют себе прибегать к личной расправе, выражающейся разными грубыми выходками, а иногда и побоями, наносимыми лицам простого звания. Принимая во внимание, что успешность деятельности полиции, как охранительного органа, зависит прежде всего от правильного применения ею своих обязанностей и что предоставленный законом чинам ее служебный авторитет может поддерживаться только общим к ним уважением, а не такими их действиями, которые возбуждают против них раздражение, предписывается гг. участковым приставам сделать ныне же всем подчиненным им полицейским чинам внушение, чтобы они, при отправлении служебных обязанностей своих, отнюдь не дозволяли себе никаких грубых выходок, а в особенности нанесений кому бы то ни было побоев и иметь за этим неослабное наблюдение. Причем предваряется, что на будущее время за всякий подобный поступок виновные в том нижние чины, как равно и участковые пристава за слабый надзор за ними, будут неминуемо подвергаемы строгой ответственности».

По этому поводу в брошюре «Основы полицейской службы» давалось такое наставление:

«Бить арестанта, когда он лишен возможности защищаться, издеваться и глумиться над ним, когда он и без того сильно страдает, могут только испорченные, злые люди».

В том же руководящем документе городовым предлагалось проявлять гуманизм и по отношению к пьяным:

«Умеренное употребление спиртных напитков не только не заключает в себе ничего безнравственного, но даже служит пользою, в особенности для простого и рабочего люда в сырую и ненастную погоду; чрезмерное же употребление их разрушительно действует на здоровье, хозяйственные дела и нравственность населения. […]

На улицах же и дорогах пьяных охранять от опасности должна полиция, для чего она подбирает их и передает родным или знакомым, а нет их — содержит под стражей до вытрезвления».