Алексей Попов - Диверсанты Сталина. Спецназ НКВД в тылу врага

Решив покончить с партизанским движением, немецкие власти некоторых оккупированных районов ходатайствовали перед Верховным германским главнокомандованием о разрешении переселить все население из лесных районов в степные или же о разрешении сжечь все населенные пункты вместе с жителями. [473]

Следует отметить, оккупанты признавали, что, убивая невинных граждан (якобы за связь с партизанами), они этим только усиливают партизанское движение, невольно пополняя его ряды [474]. Однако предпринимаемые меры не давали должного эффекта, партизанское движение росло, и все большее место в борьбе с ним занимали охранные мероприятия, различные формы чисто оборонительной тактики. В первую очередь это касалось транспортных коммуникаций.

Важнейшими объектами охраны у немцев являлись железные дороги и все, что связано с ними (станции, водокачки и т. д.).

Плотность охраны путей сообщения на временно оккупированной территории СССР колебалась от одного до десяти батальонов на 100 километров дорог. Расход больших сил и средств на их охрану, как признавали сами гитлеровцы, лишал их возможности проводить активные систематические операции против партизан. [475]

Фашисты, не имея возможности охранять все дороги, даже важнейшие на всем протяжении, как правило, охраняли только те участки, где отмечалась концентрация партизан. Они устраивали засады и вводили ночное патрулирование участков железной дороги, для обнаружения мин часто использовали собак. [476]

Хождение по железнодорожным путям и в радиусе 100 метров по обе стороны от них строго запрещалось. Переходы через железнодорожные пути разрешалось только в установленных для этого местах. Кто нарушал это правило, расстреливался без предупреждения. Чтобы по ошибке местные жители не попали под пулю, немцы вывешивали предупредительные знаки на русском языке. [477]

С целью затруднить партизанам подступы к железнодорожным путям в лесной местности лес и кустарник вырубался. В степных районах оккупационные власти требовали скашивать посевы на 300 метров по обе стороны железной дороги. [478]

За каждый железнодорожный участок или магистраль нес ответственность командир, которому были подчинены все введенные в действие на участке охранные части, включая броне— и спецпоезда.

Большое значение в охране важных объектов придавалось укрепленным опорным пунктам, которые размещались на вокзалах, станциях, разъездах, электростанциях, железнодорожных депо и т. д.

По инструкции все опорные пункты должны были строиться так, чтобы выдержать натиск противника при обороне. Стены опорных пунктов на высоту до двух метров защищали мешками с песком. В целях пожарной безопасности соломенные крыши разбирали и заменяли балками, между которыми засыпали землю. По возможности пункты маскировались. Зачастую опорный пункт включал в себя дзот и был огражден колючей проволокой.

В опорных пунктах всегда находилось боеприпасов вдвое, а то и втрое больше положенного. Личный состав должен был при нападении биться до последнего человека. Сдача опорного пункта влекла за собой судебное следствие против его гарнизона. [479]

Как правило, охрана опорных пунктов проводила разведку в радиусе нескольких километров от полотна железной дороги. Но оборонительная тактика и охранные мероприятия не давали должного эффекта, что вынуждало оккупантов все чаще прибегать к активным боевым операциям.

Следует отметить, что боевые операции против партизан всецело зависели от разведывательных данных, в большей степени добытых агентурным путем. Гитлеровцы сами признавали это. Так, в «Особых указаниях по борьбе с партизанами» от 10 февраля 1942 года четко прописано: «Облавы на партизан без агентов или проводников почти всегда безрезультатны, поэтому их следует предпринимать только с использованием агентуры». [480]

Результаты нашего исследования показали, что разоблачение агентуры противника в партизанских формированиях во многом зависело именно от профессионализма чекистов, обслуживающих тот или иной отряд. Так, в лекциях, читавшихся в мае 1942 г. в Высшей школе НКВД СССР, командир партизанского соединения «Митя», в будущем Герой Советского Союза Д.Н. Медведев приводил один интересный случай. В зоне действия его партизанского отряда были задержаны два человека. Когда привели их в штаб и расспросили, кто они, те ответили, что являются бойцами Красной Армии — попали в окружение, затем в плен и из него бежали. Их разместили в разные подразделения, чтобы они не могли общаться, и дали понять, что им верят.

В тот же день, спустя несколько часов, один из них попросился к Медведеву и заявил, что является агентом гестапо и был завербован фашистами для розыска партизан. Затем он подробно рассказал, как обстояло дело. В гестапо с ним начали с хорошего обращения, потом стали угрожать и путем психологического воздействия добились его согласия пойти в район, где находятся партизаны, получить сведения о них и передать в гестапо. Когда Медведев спросил его о его напарнике, тот сказал, что он тоже завербован. При допросе второй долго отрицал, что пришел в отряд по заданию гестапо, но потом сознался.

Позже было установлено, что гитлеровцы применили весьма изощренный метод агентурной работы. Один был завербован для того, чтобы влиться и ничего никому не говорить, а другой должен был внедриться, сознаться перед командованием партизанского отряда, что он завербован, выдать второго и таким образом закрепить свой авторитет.

Еще одним направлением борьбы гитлеровцев против партизан являлась подготовка высокопрофессиональной агентуры, обучавшейся в специальных учебных центрах.

На имя начальника ЦШПД П.К. Пономаренко неоднократно поступала информация о школах гестапо, где готовили агентуру для внедрения в партизанские соединения. Так, 2 июня 1943 года из Главного управления контрразведки Смерш поступили сведения, что в г. Вецаген (Вецати), в 18 километрах северо-западнее г. Риги наряду с подготовкой агентов для подрывной деятельности в нашем тылу, существует так называемая группа «П» по подготовке агентов-провокаторов для борьбы с партизанским движением [481]. Численность ее составляла 50–60 человек. После окончания обучения агенты-провокаторы группами по 4–5 человек и в одиночку посылались в районы действия партизанских отрядов с заданием под видом бежавших из плена или попавших в окружение военнослужащих Красной Армии внедриться в партизанские формирования.

В другой разведшколе в г. Валга, в Эстонии, летом 1942 года, отдельно от остальных разведчиков проходила обучение так называемая группа танкистов в количестве 10 человек. Они были завербованы в лагере военнопленных из бывших танкистов Красной Армии. Наряду с общими знаниями они изучали тактическое применение танков в борьбе с партизанами. После окончания школы «танкисты» были направлены на советских танках для борьбы с партизанами и для охраны немецких воинских колонн. [482]