Виктор Сонькин - Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

Когда в 1667 году англичане запретили католицизм и выгнали из государства (в те времена включавшего Ирландию) всех католических священников, ирландские доминиканцы нашли прибежище у папы Урбана VIII, который передал базилику Св. Климента им в пользование. Настоятель базилики Джозеф Маллули во второй половине XIX века провел первые серьезные раскопки, в частности — обнаружил святилище Митры. Он написал об этом книгу, которая до сих пор остается ценным источником по археологии этой церкви. Даже в 1950-е годы доминиканцы предпочитали сами проводить дальнейшие раскопки — правда, с привлечением итальянских студентов-археологов.

На Лудус Магнус, гладиаторскую школу, можно посмотреть как с Виа Сан Джованни ин Латерано, так и с Виа Лабикана. По соседству с Колизеем ее развалины кажутся не слишком впечатляющими, но между тем тренировочная арена, полуовал которой явственно различим (вторая половина прячется под мостовой и соседними зданиями), ничуть не меньше, чем в среднестатистическом провинциальном амфитеатре. Арену окружают развалины двух видов: во-первых, ряды для зрителей, которые могли вместить около трех тысяч желающих, и, во-вторых, небольшие ячейки гладиаторских бараков.

Кстати, латинское слово ludus в первую очередь означает «игра, развлечение», а греческое схоле — от которого произошло русское «школа» — это «досуг». У серьезных учебных заведений довольно легкомысленные корни.

У историков и любителей античности было много претензий к достоверности фильма Ридли Скотта «Гладиатор» (хотя, честно говоря, обличать исторические ошибки в фильмах и романах — занятие довольно бессмысленное), но одна из самых неправдоподобных сюжетных линий — про императора, который лично сражается на арене, — как ни странно, основана на реальных событиях. Настоящий Коммод (он правил с 180 по 192 год н. э.), правда, был задушен в ванне, но к концу своего правления он, по свидетельству историков, совершенно забросил государственные дела и занимался почти исключительно гладиаторским ремеслом. Он даже выразил и, возможно, осуществил желание съехать из императорского дворца и поселиться в гладиаторских казармах. Так что одна из клетушек, обрамляющих арену Лудус Магнус, могла служить пристанищем полубезумному императору.

Историки рассказывают, что Коммод много раз выступал на арене Колизея, неизменно выигрывая все бои (не подыграть императору было смертельно опасно). Но особое пристрастие он испытывал к травле диких животных. В тренеры он взял себе самых лучших лучников и копьеметателей и достиг в этом деле такого мастерства, что поражал львов, страусов, слонов и прочих экзотических зверей с одного удара. Историк Геродиан утверждает, что во время одного из выступлений он выпустил сто дротиков в стаю из ста львов и убил всех до единого, не допустив ни одного промаха. Правда, эти подвиги Коммод совершал не на арене, а с безопасной галереи, сверху, демонстрируя, по словам того же историка, «скорее мастерство, нежели бесстрашие».

Гладиаторские школы возле Колизея построил Домициан. Их было четыре. Лудус Магнус, как понятно из названия, была самой большой; специальный подземный ход соединял ее с Колизеем, так что гладиаторы могли выбежать на большую арену прямо из своих бараков. Лудус Галликус («галльская школа») и Лудус Дакикус («дакская»), вероятно, назывались так по землячествам гладиаторов. Наконец, Лудус Матутинус («утренняя»), как утверждают почти все справочники, предназначалась для упражнений с дикими животными. Вывод этот сделан на том основании, что травли обычно происходили в первой половине дня, до гладиаторских сражений — но, конечно, школу могли назвать «утренней» и по какой-нибудь совсем другой причине.

Сразу за Аркой Константина на земле располагается поросший травой круг. Это — след от монумента, который назывался Meta Sudans , «потеющая мета». Попробуем разобраться, что это за мета и почему она потеет.

Meta по-латыни — это любой объект конической формы, а дальше, по аналогии — поворотный столб на ипподроме, вокруг которого должны промчаться колесницы, не задев его, а также, в переносном смысле, — «граница, предел». У Вергилия Юпитер говорит про врага и соперника Энея: «Ожидает также и Турна / Собственный рок: он достиг меты положенного века». [33] Пер. С. М. Соловьева.

Мета, стоявшая возле Колизея, соответствовала двум из этих значений: она была конической формы, и она отмечала границу нескольких городских районов, примерно как «Монумент четырех углов» отмечает границу американских штатов Аризоны, Юты, Колорадо и Нью-Мексико. Мы помним, что Август разделил Рим на 14 районов — и четыре (а может быть, даже пять) из них сходились возле Колизея. Второе значение — поворотный столб — тоже могло иметь отношение к нашей мете, потому что возле нее триумфальные процессии меняли направление и выходили на финишную прямую, ведущую к Капитолию.

Теперь — почему «потеющая». В русском языке (да и в большинстве новоевропейских) у слов «пот», «потеть» ассоциации в основном отрицательные. Латинское слово — нейтральное, способное функционировать в поэтических контекстах; так, Катулл может сказать «сосна с потеющей корой». Если фонтан «потеет», это значит, что вода из него не хлещет бурной струей, а тихо струится по конической поверхности. Выражение meta sudans обозначало не только этот конкретный фонтан, а все фонтаны такого типа; известно, что другая подобная «мета» была в курортном городе Байях, а еще одна, III века н. э., до сих пор стоит в алжирском местечке Джемиле.

Мета Суданс. Реконструкция.

Римская мета простояла долго. Струи воды и сверкающий мрамор, конечно, остались в далеком прошлом, но еще в 1930-е годы ее кирпично-бетонная сердцевина возвышалась на прежнем месте. Генплан Муссолини предполагал обустройство транспортной развязки вокруг Колизея, и мета этому плану мешала, поэтому ее убрали, предусмотрительно водрузив на ее место мемориальную доску. В 1980-е годы раскопки обнажили подземные структуры на месте меты, вероятно как-то связанные с системами подачи воды, а в середине 1990-х муссолиниевский круговой перекресток закрыли, сделав зону вокруг Колизея пешеходной. Получается, что остов древнего фонтана снесли совершенно напрасно.