Юрий Емельянов - Разгадка 1937 года

Через две недели, 15 августа, в печати было опубликовано сообщение «В прокуратуре СССР» о «раскрытии» «террористических троцкистско-зиновьевских групп», которые действовали «по прямым указаниям» Троцкого.

А через четыре дня в Москве открылся судебный процесс над 16 подсудимыми. Помимо лиц, упомянутых в «Письме ЦК», на скамье подсудимых были заместитель директора челябинского завода «Магнезит» Е. А. Дрейцер, заведующий секретариата председателя ИККИ Р. В. Пикель, бывший замнаркома земледелия СССР И. И. Рейнгольд, бывший сотрудник наркомвнешторга Э. С. Гольцман. Там же были политэмигранты из Германии — Фриц Давид, В. П. Ольберг, К. Б. Берман-Юрин, М. И. Лурье, Н. Л. Лурье. Государственным обвинителем являлся прокурор СССР А. Я. Вышинский.

Утверждалось, что все подсудимые были членами созданного в 1932 году подпольного «объединенного» троцкистско-зиновьевского центра. Огульные обвинения в чудовищных преступлениях, выдвинутые следователями НКВД, вряд ли отражали реальную вину подсудимых. Однако огульная реабилитация 1988 года скрыла реальную их вину. Как отмечал исследователь событий 1937 года Александр Елисеев, «подсудимые много рассказали о своих подлинных и мнимых прегрешениях, создавая весьма эффектную амальгаму».

Правда, порой «амальгама» из реальных фактов и фабрикаций рассыпалась. Так, после заявления подсудимого Гольцмана о том, что он встречался с сыном Троцкого — Львом Седовым в копенгагенском отеле «Бристоль», Социал-демократическая партия Дании опубликовала заявление, в котором указывалось, что данный отель был снесен в 1917 году. Когда же в советской печати было сообщено, что встреча состоялась в 1932 году в кафе «Бристоль», расположенном около снесенного отеля, выяснилось, что в этот день Седов сдавал экзамен в Высшей технической школе в Берлине.

Из подсудимых лишь И. Н. Смирнов не признал себя виновным. Доверию самообвинениям ведущих подсудимых способствовало то обстоятельство, что их речи в зале суда перекликались со сравнительно недавними выступлениями Зиновьева и Каменева на съезде партии, в которых они обвиняли себя в измене, предательстве интересов рабочего класса, клеймили себя последними словами, объявляя себя «политическими трупами». Теперь на процессе Зиновьев заявлял: «Мой ущербный большевизм превратился в антибольшевизм, а благодаря троцкизму я дошел до фашизма… Мы заняли место меньшевиков, эсеров и белогвардейцев, которые не могли открыто выступить в нашей стране». Каменев заявлял: «Случайно ли, что рядом со мной и Зиновьевым… сидят эмиссары зарубежных секретных политических ведомств, люди с фальшивыми паспортами, с сомнительными биографиями и несомненными связями с Гитлером, с гестапо? Нет! Это не случайно».

Обвиняемые признавались в подготовке убийства Кирова и планах убийства Сталина, Ворошилова, Кагановича, Орджоникидзе, Жданова, Чубаря, Косиора, Эйхе, Постышева. Среди объектов покушения не был назван второй человек в стране — В. М. Молотов. Вряд ли это можно признать случайным. Скорее всего Ягода продолжал ту же «антимолотовскую» интригу, к которой он был причастен еще в ходе подготовки XVII съезда партии.

Во время процесса в печати развернулась массированная атака на троцкистов. Р. Медведев приводит такие заголовки газет тех дней: «Скрытый троцкист», «Покровительтроцкистов», «Троцкисты на идеологическом фронте», «Троцкистская диверсия в науке», «Троцкистский салон писательницы Серебряковой», «Следы троцкизма в Наркомземе Узбекистана».

В газетах было опубликовано стихотворение Демьяна Бедного «Пощады нет!», в котором говорилось:

Юрий Жуков пишет: «Уже 16 августа в „Правде“ появилась корреспонденция из Азербайджана о том, что газета „Бакинский рабочий“ „покрывает троцкистов“. 19 августа — обширный, на два подвала, материал за подписью Л. П. Берии о разоблачении первого секретаря ЦК Компартии Армении А. Ханджяна, который якобы был в прошлом связан с покончившим еще полтора года назад жизнь самоубийством В. В. Ломинадзе. 23 августа — сообщения об обличительно-разоблачительных партактивах, прошедших в Москве и Киеве, на которых выступили Н. С. Хрущев и П. П. Постышев».

К хору проклятий в адрес подсудимых присоединились и бывшие видные оппозиционеры. 21 августа в «Известиях» была опубликована статья К. Б. Радека «Троцкистско-зиновьевско-фашистская банда и ее гетман Троцкий». В тот же день, 21 августа, «Правда» опубликовала письмо Г. Л. Пятакова, которое было озаглавлено «Беспощадно уничтожать презренных убийц и предателей». Пятаков писал: «Нет слов для того, чтобы полностью выразить негодование и отвращение. Эти люди утратили последнее сходство с человеческой природой. Их надо уничтожить как падаль, которая заражает чистый воздух страны Советов; опасную падаль, которая может вызвать гибель наших вождей и уже привела к гибели одного из лучших людей нашей страны — этого чудесного товарища и вождя С. М. Кирова… Многие из нас, включая меня, из-за нашего невнимания, благодушия и утраты бдительности по отношению к окружающим, невольно помогли этим бандитам творить свои черные дела… Хорошо, что Народный комиссариат внутренних дел разоблачил эту банду… Хорошо, что ее можно истребить… Честь и слава сотрудникам Народного комиссариата внутренних дел».

В тот же день, 21 августа, «Правда» опубликовала письмо бывшего соратника Троцкого еще по дореволюционному времени X. Г. Ваковского «Не должно быть пощады!». 24 августа «Правда» опубликовала статью Е. А. Преображенского «За высшую меру измены и подлости». Пожелания Преображенского, Пятакова, Раковского и других реализовались. Все подсудимые были приговорены к смертной казни и 24 августа были расстреляны.

Бухарин в личном письме Ворошилову писал: «Циник-убийца Каменев омерзительнейший из людей, падаль человеческая… Что расстреляли собак — страшно рад». Однако в ходе процесса неожиданно были оглашены сведения о «преступных связях» Бухарина и других с подсудимыми. Так, обвиняемый Рейнгольд сообщал о своих переговорах с Бухариным, Рыковым, Томским. Каменев утверждал, что участниками заговора были Сокольников, Радек, Серебряков, Шляпников, но заговорщики постарались их засекретить и создать из них небольшую группу для продолжения террористической деятельности в случае провала основного центра. Позже среди этих имен, упомянутых подсудимыми, Вышинский назвал и заместителя наркома тяжелой промышленности Пятакова.

22 августа в «Правде» был опубликован репортаж с московского завода «Динамо», рабочие которого потребовали «расследовать связи Томского — Бухарина — Рыкова и Пятакова — Радека с троцкистско-зиновьевской бандой».