Array Коллектив авторов - История Древнего мира. Том 3. Упадок древних обществ

Международная китайско-римская торговля, оставаясь непрямой, приобрела к этому времени довольно регулярный характер. Упоминания о китайских товарах проникают даже в художественную литературу, их можно встретить у Горация, Вергилия, Птолемея, Плиния Старшего(Торговля между Ханьской империей и Римом впервые началась в 36 г. до н. а. и была возобновлена при Августе.). В I в. н. э. в «Великую страну Цинь», как китайцы называли Римскую империю, отправилось ханьское посольство; правда, оно дошло лишь до римской Сирии.

Одновременно китайцам удалось через Верхнюю Бирму и Ассам установить связи с Индостаном и наладить морское сообщение из портов Вьетнама (в частности, из известного римлянам под названием «Каттигара» порта в Бакбо) до восточного побережья Индии, а через Корею — и с Японией.

Развитие внешнеторговой экспансии империи Хань в направлении стран южных морей, государств Южной Индии и Шри Ланки становится особенно заметным во второй половине II в. н. э. — с утратой ханьского контроля над Великим шелковым путем.

Внутри страны происходит рост производительных сил. Проводились крупные ирригационные работы; поддержание в порядке ирригационных сооружений имело особенно важное значение в Северном Китае, где из-за специфических геологических условий прорыв плотин приводил к страшным бедствиям. Для помола зерна вместо ручных зернотерок начали применять примитивные водяные мельницы, агротехнические изобретения Старшей династии Хань получили большее распространение, были придуманы воздуходувные кузнечные мехи, действовавшие при помощи водяного колеса с вертикальным валом, и водоподъемный насос. Однако распространение все эти нововведения получают лишь с III–IV вв. н. э.

При Младшей династии Хань в. империи ясно определились два направления социально-экономического развития. Главным из них оставалось рабовладение.

Рабовладельческие хозяйства продолжали существовать, хотя труд рабов применялся теперь прежде всего в специфических видах производства (выращивание камфарных и лаковых деревьев, пастьба скота, рыбные и соляные промыслы). Для земледелия, если не считать ирригационных работ, рабский труд не был характерен. Жалобы на непроизводительность его появились уже во второй половине Старшей династии Хань (в правительственной дискуссии «О соли и железе» и докладе сановника Гун Юя); теперь они усилились. Это было связано, в частности, с усовершенствованием навыков труда и хозяйственных' методов — не менее важным показателем подъема производительных сил, чем технические достижения. Развивается новый тип полеводства, требовавший тщательного ручного ухода буквально за каждым растением в поле; рабский труд для этого не годился. Получают развитие сложные хозяйства крупнейших собственников земли, где применялся труд зависящих от них (но лично еще свободных) земледельцев(Исследователи отмечают двойственность их положения: они сохраняли право приобретать землю, но не могли самовольно покинуть арендуемый ими участок господской земли.). Процесс концентрации земли принял неслыханные размеры: новые землевладельцы, никак не связанные с чиновной знатью, иногда обладали имениями, тянувшимися «от области до области». Их влияние распространялось на всю округу, включая и мелкие города. Эти земельные магнаты назывались, как мы уже знаем, «сильными домами». Они имели тысячи рабов, табуны коней, стада крупного и мелкого скота, владели большими мастерскими, значительную часть персонала которых составляли закованные рабы, наживались на торговле и ростовщичестве. На полях этих огромных имений было крайне трудно, а то и невозможно организовать необходимое наблюдение за рабами. Здесь использовался труд бу цюй (посаженной на землю личной стражи) и всякого рода кэ — «гостей», «полевых работников», «гостей-приживальщиков», «нахлебников» и др. Эта группа, напоминающая клиентов или колонов, существовала на правах арендаторов (дянъ кэ) или на положении отроков-рабов (тун ли). Часто нужда заставляла задолжавшую бедноту брать в издольную аренду и обрабатывать землю «сильных домов» на тяжелых условиях. В обширнейших поместьях, имевших по нескольку тысяч «гостевых дворов», наметился переход к предфеодальным формам хозяйствования. Второе направление социально-экономического развития в империи Младших Хань и представляло крупное землевладение, где устанавливались отличные от рабовладельческих отношения, игравшие все более важную экономическую роль.

В государственном секторе получили распространение так называемые тунь тянъ («поля при селении — тунь»). Впервые эта форма государственного полеводческого хозяйства возникла на северо-западных границах империи на рубеже II–I вв. до н. э., но затем нашла применение во внутренних областях империи (что, возможно, свидетельствует об усилении значения императорской собственности). Для изучения этих хозяйств имеются крайне редкие для древнего Китая источники — подлинные документы хозяйственной отчетности на бамбуковых планках. Сельскохозяйственные работы здесь выполняли поселенцы и их семьи, которым выдавали посевной материал, земледельческие орудия и скот: урожай (целиком или в размере 60 %) сдавался в казенные амбары, откуда земледельцы получали натуральные выдачи и одежду. Выдачи и выполненные работы строго учитывались. Несмотря на тяжелые условия эксплуатации, жители этих селений не были все же рабами в юридическом смысле (так как известны случаи их дальнейшего порабощения властями), но находились на положении государственнозависимых, прикрепленных к земле землепользователей. Это аграрное устройство, видимо связанное и с воссозданием общин, получило дальнейшее развитие и стало в известной мере прообразом государственной «надельной системы» — цзюнъ тянъ, нашедшей широкое применение со второй четверти III в. н. э., уже после падения ханьской династии, в китайских предфеодальных государствах периода так называемого Троецарствия и в раннефеодальной империи Цзинь.

Между тем ко второй половине II в. ханьский Китай снова потерял Западный край, хотя заинтересованность империи в нем была несомненна. Восстановление империей Младших Хань в I в. международной торговли по Великому шелковому пути и овладение торговыми путями на северо-востоке и юго-западе явилось мощным стимулом для развития товарно-денежных отношений, роста частного предпринимательства и накопления личных богатств. В феноменальном росте фамильных состояний и безудержном мотовстве богатейших домов современники усматривали чуть ли не первопричину оскудения государственной казны и массового разорения земледельцев. Два крайних полюса социальной действительности — скопление несметных сокровищ в руках немногих собственников (в частности, тех, кто был связан с торговлей и ростовщичеством) и обнищание массы мелких и средних собственников — обозначились к началу II в. с предельной остротой. Создавшееся положение многие деятели рассматривали как катастрофу для государства и связывали его с чрезмерным распространением товарно-денежных отношений.