Свободин Петрович - НАРОДОВОЛЬЦЫ

Михайлов. А мы и не делимся, Соня… Восстание будет, только мы хотим его вызвать, действуя сверху вниз, а Георгий – снизу вверх, и нам лучше разойтись, мы практики революции!

Перовская. Когда же сойдемся?

Михайлов. На узенькой площадке, Соня…

Первый народоволец. А говорят, самые споры-то на прогулках, в тюрьме происходят…

Михайлов. Может быть… только знаю, в тюрьме не выживу, умру тотчас же – я человек улицы, сам с собой размышлять не умею, тут Георгий все преимущества получит.

Перовская. Господи, только бы не делиться!

Михайлов. А я сейчас одно думаю: ну будет восстание… после нас. Но как создать такой общественный организм, чтобы старые язвы в нем не возрождались, чтобы гармония между общим и своим не нарушилась?

Второй народоволец. А говоришь, не теоретик…

Михайлов. Я не от теории иду. Что это?

На улице нестройны й говор, женские голоса, крики.

Перовская. Закройте подпол, скорее!

Михайлов. Приготовьте револьверы, и в ту комнату! ( Первому народовол ь цу. ) Ты здесь, с женой.

Первый народоволец. Остаюсь. Где нитроглицерин?

Михайлов. Вот. ( Достает с полки бутылочку и ставит ее на стол. )

Второй народоволец. Кто будет стрелять?

Михайлов. Соня! У нее твердая рука.

Перовская. Ладно. ( Вынимает из муфты револьвер и проверяет его. ) Только в крайнем случае… все на воздух!

Крики становятся сильней. На авансцену врываются бабы.

Б а б ы. Семеновна! Пожар! Пряхинский дом горит! Семеновна! Через два дома огонь, слышишь? Открывай, вещи враз вытащим! Пособим! Слышь?

Михайлов. Несчастная русская революция! Этого недоставало. Ворвутся – все прахом!

Второй народоволец. Нас увидят – сразу подозрение!

Первый народоволец. Глупо-то, глупо-то как!

Михайлов. Уходить всем через окно чулана!

Третий народоволец. В чулане земля!

Михайлов. Пролезем!

Перовская. Не надо!

(Накидывает по-раскольничьи до бровей платок, срывает со стены икону и выбегает на авансцену. Падает перед бабами на к о лени и высоко поднимает икону обеими руками к небу.) Бабыньки ! По д ружки милые! Не надо! На все божья воля! Пусть горит – все ему, – молитвой спасемся, святой молитвой! «Пресвятая богор о дица, спаси нас! Спаси от бед рабы твоя, богородице. Яко еси во бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству . Призри благосердием воспетая богородице на мое лютое телеси озлобление и исцели души моея болезнь. Пресвятая богородице, спаси нас!»

Бабы голосят. Перовская истово бьет поклон. Михайлов и народовольцы скрываются в люке.

Перовская. В храм, бабоньки, в храм!

Бабы отступают.

Затемнение. Улица. Ночь.

Первый народоволец. Соня спасла нас.

Второй народоволец. Да.

Первый народоволец. В одиннадцатом часу пройдут два поезда. Какой?

Второй народоволец. Не знаю, Соня знает.

Первый народоволец. Через Одессу не поехал…

Второй народоволец. И дальше, видать, не удалось.

Первый народоволец. Где?

Второй народоволец. Не знаю, где-то на юге.

Первый народоволец. А кто?

Второй народоволец. Не знаю. Исполнительный комитет знает.

Отдаленный стук поезда.

Первый народоволец. А где Исполнительный комитет, в Москве или в Петербурге?

Второй народоволец. Не знаю. Михайлов тебе за такие вопросы, знаешь!..

Первый народоволец. Он бывает невыносим… А он член Исполнительного комитета, как ты думаешь?

Второй народоволец. Он только агент третьей степени, сам говорил.

Стук поезда ближе.

Первый народоволец. Динамита маловато. У Гриши при аресте полтора пуда взяли.

Высвечивается Пе р о в с к а я.

Перовская. Девятнадцатого ноября тысяча восемьсот семьдесят девятого года в одиннадцатом часу вечера мы ждали прибытия двух царских поездов. Я все думала: вот закончим это, и уеду в деревню, туда, под Саратов. Господи, как мне в деревню хотелось, к бабам да мужикам моим!

9

Кабинет следователя. Д о бр ж и н с к и й и Дурново .

Дурново. Это уже слишком, вы два месяца возитесь с этим вашим Гольденбергом… Эти новые методы, психология – кокетство, простите меня!

Добржинский. На силу отвечать прямолинейной силой – это… вы тоже простите меня, архаизм!

Перовская. В Народную волю формально я все еще не вступала и потому думала, что смогу уехать в деревню. И еще я думала об Андрее… как он там?

Дурново. Что до меня, я всегда рассчитываю на человеческую слабость!

Добржинский. Прижать, и все!

Отдаленный грохот взрыва.

Перовская. Из зарослей, откуда я дала сигнал, я видела сильное крушение. ( Громко. ) Что? Лицо, соединявшее батареи, назвать отказываюсь! Два паровоза и багажный вагон оторвались от состава, еще один багажный вагон перевернулся вверх колесами, восемь вагонов сошло с рельсов… Это был поезд свиты. Царский, всего из двух или трех вагонов, без всякого расписания промчался двумя часами раньше. Они что-то узнали. Слава богу, убитых не было. Я уехала в Петербург – надо было продолжать…

Дурново. Да, прижать, и все! ( Резко отодвигает ящик стола и выбрасыв а ет кипу бумаг. ) Вот… Отец обращает внимание на поведение своих детей, а? Квартирная хозяйка спешит доложить о разговорах своих жильцов. Мы ее не зовем, а она уже спешит! Это? Окончившие курс доносят на своих однокашников, вступивших в кружок, брат пишет о брате, а, каково? Это? Дворник докладывает о непорядке – поздно пьют чай! Племянница доносит: гости тетки поют вольные песни, а? Чиновник пишет: сослуживец записался в библиотеку, водки не пьет! Рассуждает! Его что, за язык тянут? Не донесешь – другой донесет, донести легче, не донести – мучиться, а? Человек слаб, и слабость его – средство наше!

Добржинский. Какова цель… Человек могуч, мое средство – сила его!

Стук в дверь. Входит жандармский офицер.

Офицер. Арестованный доставлен, ваше высокоблагородие!

Добржинский. Прошу вас!..

Офицер вводит в комнату Гольденберга .

Здравствуйте, Григорий Давыдович. ( Многозначительно смотрит на Ду р ново. )

Дурново ( иронически смотрит на Добржинского ). Я пойду. ( Уходит. )

Д о б р ж и н с кий. Садитесь, Григорий Давыдович. ( Подходит к окну. ) Долгая пауза. Гольденберг напряженно смотрит ему в спину. (Быстро повор а чивается, подходит к Гольденбергу , почти шепотом.) Я был принят государем… в присутствии лиц… Он так и сказал: есть приемлемые пункты… Успокоение общества… Кровь не должна более проливаться… Развитие России приобретет новые формы! Это его слова! Вы понимаете, как много зависит от вас, от нас?.. Вы понимаете, в какие отношения поставила вас судьба?..