Александр Усовский - Кто натравил Гитлера на СССР. Подстрекатели «Барбароссы»

Как вы думаете, уважаемые читатели, был ли отдан соответствующий приказ?

НЕТ! Сто девяносто восемь торговых судов Германии общим водоизмещением 829 568 тонн (то есть около 20 %) весть о начале войны застала в иностранных портах. Из них лишь считаным единицам удалось после 3 сентября 1939 года удрать в Фатерланд – все остальные же были сначала интернированы, а затем (с течением времени) и реквизированы, чтобы сражаться против Германии. Как вам такая вопиющая непредусмотрительность обычно крайне предусмотрительных немцев?

Например, в голландских колониях нашло убежище 31 германское судно; в Европу они уйти не могли, море контролировали британцы, но голландцы, объявив о своем нейтралитете, согласились на пребывание немецких «торговцев» в портах Ост– и Вест-Индии без спуска германского флага. И тут в мае 1940 года немцы начинают вторжение в Голландию! Естественно, все немецкие торговые корабли (22 парохода общим водоизмещением 135 533 тонны были захвачены в Ост-Индии, 7 кораблей общим водоизмещением 25 994 тонны – в Вест-Индии, два были затоплены своими экипажами) тут же были реквизированы голландским правительством в изгнании (то бишь в Лондоне).

С итальянским торговым флотом, кстати, произошла та же петрушка – к тому же в гораздо большем масштабе: почти треть итальянского торгового флота (256 судов) в день объявления англичанами войны немцам оказалась за пределами Средиземного моря. Все эти корабли с течением времени были англичанами и американцами реквизированы – чтобы послужить врагам своей Родины…

А вот все английские, французские и подавляющее большинство польских торговых судов накануне войны покинуло немецкие и итальянские порты. Да, за годы войны немцам удалось захватить несколько торговых судов и военных кораблей Норвегии, Голландии, Франции и некоторых других государств – но это были жалкие крохи, и количество захваченных судов и на треть не компенсировало число оставшихся 3 сентября 1939 года в иностранных портах немецких кораблей, затем захваченных врагом.

Да, немецкий подводный флот за время войны утопил 2759 торговых судов и 148 кораблей союзников, потеряв при этом 781 подводную лодку и практически все свои надводные корабли – но все усилия ребят Деница и Редера не могли решительно переломить ход войны на море; слишком велико было превосходство врага, слишком несопоставимы были силы сторон. Плюс к этому – англо-французский (а затем англо-американский) блок мог позволить себе строить столько кораблей, сколько полагал необходимым: начиная с мая 1943 года транспорты типа «Либерти», эскортные корабли (корветы, эсминцы и фрегаты) сходили с американских стапелей ЕЖЕДНЕВНО, эскортные авианосцы – еженедельно, крейсера – ежемесячно. Противопоставить этой мощи немцы ничего более-менее сопоставимого не могли.

И вот теперь ответьте мне на простой вопрос: КТО ГОТОВИЛ ВТОРУЮ МИРОВУЮ ВОЙНУ?

Первые месяцы 1940-го – время первого кризиса немецкого военного флота. Вести войну с британскими эскадрами он не может в принципе. Выводить на французские и английские торговые пути подводные лодки становится все сложнее – путь от немецких баз до вожделенных портов Западной Англии и Уэльса субмаринам преодолевать все труднее из-за нарастающего противодействия англичан. К тому же вызревает опасная неопределенность на севере, в Норвегии. Эта страна нейтральна – когда Гюнтер Прин, возвращаясь из своего эпического похода, встречает норвежский пассажирский пароход, то беспрепятственно пропускает его в Англию, – но ее нейтралитет вызывает серьезные опасения.

Если англичане высадятся в норвежских портах, то будут в состоянии перерезать снабжение Германии шведской железной рудой – и войну можно будет считать законченной, ибо до 80 % стали в Германии выплавлялось из импортного сырья. Кроме того, бритты получат в свои руки отличный инструмент для удара в сердце рейха – от аэродромов Южной Норвегии до Берлина каких-то триста километров!

Посему немецкому флоту предстоит выполнить непосильную задачу – упредить англичан и содействовать высадке германских десантов на норвежском побережье.

К 12 марта 1940 года Гитлер подписывает директиву «Везерюбунг» – план оккупации Дании и Норвегии. По этой директиве вермахт, люфтваффе и кригсмарине должны будут совершить невозможное: овладеть территорией противника десантом с моря – при полном и абсолютном господстве вражеского флота на этом самом море.

Немецкие солдаты и матросы это невозможное совершат.

«Странная война» продолжалась уже семь месяцев, и если на море какие-то боевые действия еще велись, то на суше – на Западном фронте – царило сонное спокойствие. Французы и англичане неторопливо занимались совершенствованием своих позиций да изредка постреливали в сторону «Линии Зигфрида» – казалось, настоящая война в их планы вообще не входила.

Многие историки ставят это спокойствие на линии Мажино в безусловную вину англо-французскому командованию. Дескать, будь французские генералы понапористее, будь лорд Горт посмелее – глядишь, Вторую мировую удалось бы завершить к Рождеству тридцать девятого года победным парадом союзников в Берлине.

С какого такого перепугу?

Эти историки в курсе, сколько своих лучших сыновей потеряла Франция в 1914–1918 годах? Многие советские «исследователи» всерьез пишут, что царская Россия понесла в Первой мировой войне колоссальные потери и из-за них, главным образом, и рухнула в феврале семнадцатого.

Так вот – самые серьезные потери в Первой мировой понесла ФРАНЦИЯ. В абсолютных цифрах, может быть, ее потери и не очень впечатляют, особенно на фоне наших потерь во Второй мировой (всего французы потеряли на полях Шампани, у Вердена и на Сомме полтора миллиона убитых), но в относительных – вызывают холодную дрожь в сердце. Если Россия в результате Первой мировой войны потеряла убитым на полях сражений каждого семьдесят седьмого своего сына (1 800 000 из 140 миллионов населения), то Франция – каждого двадцать седьмого!

Посему нет ничего удивительного в том, что французы не испытывали никакого желания затевать новый Верден или новую битву на Марне.

Аналогично – и англичане. Гибель армий Китченера на Сомме и при Пашанделе вызвала настолько глубокую горечь в Великобритании, что вновь бросаться на немцев в штыки ни один здравомыслящий английский генерал не планировал даже в самых страшных снах.

А самое главное – «странная война» была самым экономически рентабельным и ресурсно необременительным способом победить Германию!

«Стратегия выматывания» – может быть, официально это нигде и не провозглашалось, но объективно сия концепция существовала в штабах и правительствах союзников и, более того, де-факто вполне могла привести англо-французов к победе!