Олег Сувениров - 1937. Трагедия Красной Армии

Не совсем внятным является и утверждение, высказанное вообще-то в очень содержательной в целом официальной справке Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, Комитета государственной безопасности СССР, Прокуратуры СССР, Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС «Дело о так называемой «антисоветской троцкистской военной организации в Красной Армии». Здесь утверждается, что в 1937–1938 гг. «было арестовано и осуждено Военной коллегией Верховного суда СССР 408 человек руководящего и начальствующего состава РККА и ВМФ» 25.

А совсем недавно уже упоминавшийся профессор В.М. Жухрай с упорством, достойным лучшего применения, предпринял новую попытку убедить читателя в том, что никаких массовых необоснованных репрессий в Советском Союзе в предвоенные годы вообще не было. Доказать недоказуемое – дело не из легких. Но Жухрай человек решительный. Уже упоминавшийся доклад комиссии, возглавлявшейся Н.М. Шверником, он решительно (и абсолютно бездоказательно) объявляет «политическим подлогом». Всемирно известный труд «Архипелаг ГУЛАГ», по мнению члена Союза писателей Российской Федерации Жухрая, всего лишь «шизофренический бред», умело отредактированный талантливыми и опытными редакторами Центрального разведывательного управления США и вышедший «за подписью Солженицына». И вот это напечатано в Москве в 1996 году тиражом 20 тыс. экземпляров. А чтобы окончательно возвестить миру «правду-матку», профессор Жухрай счел возможным вложить в уста Сталина [61]такие оценочные суждения: «В 1937 г. за контрреволюционные преступления судебными органами был осужден 841 человек. Из них расстрелян 121 человек. В 1938 г. по статьям о контрреволюционных преступлениях… осуждены были 2731 человек, из них расстреляно 89 человек…» 26.

Как покажет дальнейший конкретный анализ, во всех подобных утверждениях содержится невольная, а скорее всего, «вольная» сознательная попытка преуменьшить размах истребления кадров РККА в предвоенные годы.

С другой стороны, многие авторы называли значительно большие цифры уничтоженных лиц начсостава РККА. Очевидно, одним из первых современников тех событий это сделал Л.Д. Троцкий… 13 марта 1939 г. он писал: «Сталин истребил цвет командного состава, расстрелял, сместил, сослал около 30 000 офицеров» 27. Как видим, Троцкий очень осторожен в оценках; в число безвинных жертв он включает и смещенных с должности. Еще более щепетилен в оценках такой известный исследователь, как Исаак Дойчер, считавший, что чистка затронула 25 тыс. офицеров Красной армии 28. Некоторые авторы считают, что в ходе этих репрессий было уничтожено от 25 до 30 тысяч кадровых командиров и политработников РККА 29. Роберт Конквест считал, что было расстреляно или посажено в тюрьму 35 тысяч командиров 30.

Примерно с начала 60-х годов, по существу, официальными стали данные, приведенные в некоторых закрытых в то время изданиях. Считалось общепризнанным, чуть ли не аксиоматичным, что с мая 1937 г. по сентябрь 1938 г. было репрессировано 36 761 человек в Красной армии и свыше 3 тысяч – в Военно-Морском флоте 31. С тех пор долгие годы везде и всюду в разных вариантах фигурировала именно эта цифра. Сорок или более сорока тысяч репрессированных в РККА, так считали Д.А. Волкогонов, Алесь Адамович, С.П. Иванов, Ф.Б. Комал, В.М. Кулиш, Н.Г. Павленко, Ф.М. Сергеев и др.

Затем на каком-то этапе между некоторыми авторами началась своеобразная гонка: кто из них назовет более высокую цифру безвинно уничтоженных военных? Л.А. Киршнер поднял эту цифру до 44 тыс. 32, а A.И. Козлов пишет, что погибло «вероятно около 45 тысяч армейских командиров» 33. Г.А. Куманев неоднократно печатно утверждал, что число безвинно погибших одних лишь военнослужащих командного состава приближается к 50 тысячам 34. Есть авторы, которые потери «чистых» командиров оценивают в 50–60 тысяч 35. Абсолютный рекорд на сегодня очевидно держит академик РАН А.Н. Яковлев, совсем недавно заявивший в солидной и авторитетной газете: «Более 70 тысяч командиров Красной армии были уничтожены Сталиным еще до войны» 36. Читая все это, так и хочется воскликнуть: «Кто больше?»

Органическая слабость всех этих заявлений состоит прежде всего в том, что они публиковались без всякой ссылки на надежные достоверные документы по принципу: «Я так оцениваю…» и поэтому уже изначально никакой научной значимости не имеют. Хуже того. Эти данные полностью опровергаются многочисленными первоначальными, уже опубликованными и архивными документами высшего государственного уровня и, следовательно, свидетельствуют либо об отсутствии должной осведомленности почтенных авторов, либо о невольной или вольной фальсификации истинных размеров трагедии РККА в 1937–1938 гг.

Полагаю, что вся эта неразбериха началась с грубой ошибки, допущенной безымянными Пименами из Главного управления кадров и Генерального штаба, которые заложили в официозные издания данные о 40 тысячах репрессированных. Цифра эта встречается и в документах Управления по начсоставу Красной армии и в выступлениях Ворошилова конца 30-х годов. Но речь-то там везде шла об уволенных из РККА за 1937–1938 гг. И вот в начале 60-х годов под грифом ГУКа и Генштаба было объявлено, что это и есть репрессированные. Так оно и пошло, покатилось. И, насколько мне известно, первым в 1990 г. обратил внимание на определенную некорректность подобного отождествления Д.А. Волкогонов. Приведя эти цифры, он обратил внимание: «Часть из них была, правда, лишь уволена из РККА» 37. Несколько позднее (в 1993 г.) и подробнее об этом писали B.И. Ивкин, А.Т. Уколов и автор этих строк 38.

В самом широком смысле слова увольнение из армии тоже можно считать репрессией. Но если оно было произведено за пьянство, по болезни, а то и за смертью, то таких уволенных уж никак нельзя считать жертвами тоталитарного режима (а ведь они тоже входят в пресловутые 40 тысяч). Не спасает в данном случае и введение термина «политические репрессии». Исключение (по политическим мотивам) военнослужащего из рядов ВКП(б), увольнение его по этой причине из армии – это, конечно, разновидность политической репрессии. Но это еще не обязательно вело к аресту. Поэтому, на мой взгляд, гораздо корректнее в научном отношении говорить об истреблении военнослужащих по политическим мотивам. Именно оно – истребление – и оформлялось приговором военного трибунала или Военной коллегии Верховного суда СССР. И именно в этом массовом истреблении начсостава прежде всего состояла трагедия РККА в 1937–1938 гг.

Но поскольку всех «военных контрреволюционеров» сначала арестовывали и лишь потом судили, необходимо напомнить, что по приведенным во второй части этой книги (стр. 214) расчетам, за 1937–1939 гг. остались арестованными (по обвинению в заговорщичестве, терроризме, контрреволюции, шпионаже, вредительстве и т. п.) более 11 тысяч лиц комначполитсостава РККА (без учета тех, кои были арестованы органами НКВД уже после увольнения их из армии (флота).