Олег Сувениров - 1937. Трагедия Красной Армии

– Веров (военком АОН – 2 Приморской группы войск ОКДВА): «Особый состав Дальневосточной армии по первому зову партии и правительства готов сложить свои буйные головы за дело Ленина – Сталина».

– Романенко А.А. (дивизионный комиссар, член Военного совета ОКА): «Мы сейчас должны подготовиться так, чтобы у нас, по крайней мере, были потери не больше одного человека на 10 человек противника» 10.

Горькое похмелье наступило в ходе серьезных военных неудач в войне с Финляндией в 1939–1940 гг. Многие командиры собственными глазами увидели, какую зияющую рану боеспособности Красной армии нанесли массовые аресты и расстрелы 1937–1938 гг. А некоторые даже пытались дать им свою, весьма суровую оценку. В своем выступлении на совещании по военной идеологии (май 1940 г.) командарм 2-го ранга Д.Г. Павлов прямо заявил: «У нас врагов народа оказалось столько, что я сомневаюсь в том, что вряд ли они были все врагами. И тут надо сказать, что операция 1937–1938 гг. до прихода т. Берия так нас подсидела, и, по-моему, мы очень легко отделались с таким противником, как финны» 11. С этой мыслью полностью согласился и выступавший позднее комкор М.П. Кирпонос: «Правильно заметил тов. Павлов, что очень хорошо, что нам пришлось воевать с финнами, а не с кем-либо еще» 12.

Первые вести о начавшемся и все более развертывавшемся большом терроре в СССР внимательно и всесторонне анализировались в западных странах. Особое внимание (по вполне понятным причинам) уделялось этому в Германии. Только-только в советских газетах появилось сообщение о расстреле восьми высших командиров РККА во главе с М.Н. Тухачевским, как официальный орган вермахта «Deutsche Wehr» 24 июня 1937 г. выходит со статьей «Счастье и гибель Тухачевского». В ней, в частности, говорилось: «Расстреляв этих известнейших военачальников Советского Союза, сознательно пожертвовали в интересах политики боеспособностью и руководством Красной армии. Тухачевский, бесспорно, был самым выдающимся из всех красных командиров и его нельзя заменить… Мы все глубоко ошиблись в Тухачевском (сегодня, после его расстрела, это можно сказать). Даже самые лучшие знатоки России также ошиблись в нем. Тухачевский поступил на службу к коммунистам не из хладнокровного расчета, как мы все думали, а для того, чтобы не дать своей родине развалиться в коммунистическом хаосе и создать армию, которая могла бы защищать родину… Мнимый шпионаж, конечно, просто выдуман. Если большевики утверждают, что «обвиняемые» признались в нем, то это, конечно, ложь» 13.

Известие об учиненной тайным судилищем беспощадной и юридически необоснованной расправе с видными советскими военачальниками вызвало, с одной стороны, радостное удивление у Гитлера и его окружения, а с другой – широко и довольно эффективно использовалось для воспитания неприязни и ненависти к Советскому Союзу и его армии. Готовя свои войска к будущему «Drang nach Osten», официоз NSDAP «V.о. lkischer Beobachter» писала 14 июля 1937 г. об СССР: «А страну с такой системой убийств все еще частично причисляют к культурным государствам» 14.

Так писали люди, открыто называвшие себя фашистами. Но аналогичные суждения высказывались и в иных кругах, и в других странах. В этот же самый день 14 июля 1937 г. «Газета польска» поместила материал под заголовком «Видный французский офицер об опасности союза с Советами». В материале этом говорилось о том, что правая французская газета «Эпок» опубликовала статью одного из представителей французского Генерального штаба, бывшего военного атташе в Берлине генерала Рене Турне. В этой статье генерал предупреждал об опасности, которой, по его мнению, подвергается Франция, если заключит военный союз с СССР: «Дело Тухачевского напоминает французской общественности… о союзе с Советами, которого домогаются сторонники коммунизма. Однако или Тухачевский и его группа правильно осуждены за измену, тогда что можно подумать об армии, в которой командиры способны совершить такое преступление, или эта группа командиров никаких тайн не выдавала немцам, тогда какое же можно иметь уважение к правительству, которое уничтожает командный состав лишь за то, что он имеет свое политическое мнение… В свете последних событий, имевших место в СССР, французский штаб не был бы уверен в том, что важные планы не были бы переданы немцам» 15. Приходится признать, что в логичности этим рассуждениям не откажешь.

Как уже отмечалось ранее, после краткого извещения об осуждении и расстреле «восьмерки» во главе с Тухачевским, никаких официальных сообщений в советской печати о судьбе многих тысяч арестованных и уничтоженных военнослужащих больше не появлялось. А многие широко известные не только в СССР, но и на Западе советские военные вдруг пропадали, исчезали, как тени в солнечный полдень. Зарубежным дипломатам и корреспондентам оставалось только догадываться, что дело нечисто, что новые и новые сотни и тысячи лиц начсостава РККА зачислены в разряд врагов народа. В западных странах высказывалось мнение и по этому аспекту проблемы.

В 1938 г. в Англии вышла переведенная с немецкого языка книга Эриха Волленберга «Красная Армия». Автор книги сам пятнадцать лет (с 1921 г. по 1936 г.) прослужил в РККА и со знанием дела утверждал: «Нельзя отрицать того, что в результате казней Красная армия обезглавлена». В опубликованной в английском журнале «Spectator» (июль 1938 г.) рецензии (автор Гудсон) говорилось: «Эта книга дает также основание не доверять официальной версии, согласно которой почти все лица, принявшие активное участие в качестве руководителей в войне 1918–1920 гг. и не дрогнувшие в самые тяжелые для республики времена, вдруг стали участниками заговора с целью подрыва мощи СССР, которую они сами создали и предательства интересов Советского Союза в пользу Германии и Японии» 16.

Убедительно опровергая официальные советские постулаты об «оздоровительном» и «укрепляющем» значении массовых чисток и расстрелов, зарубежные авторы по свежим следам вполне компетентно оценивали роковые последствия большого террора для самой коммунистической партии, для страны, для армии. Свое понимание происходивших в СССР событий высказал американский корреспондент Джозеф Барнс. «Впервые в истории, – заявил он в декабре 1938 г., – большевики сейчас расстреливают друг друга в таких больших количествах. До войны в Центральном Комитете партии были обнаружены шпионы, но никогда еще они не доводили партию до состояния настолько близкого к деморализации» 17. А когда Сталин на XVIII партсъезде на весь мир заявил, что в Советском Союзе достигнута полная демократизация политической жизни страны 18, то немецкая газета «Berliner Bersenzeitung» поместила 12 марта 1939 г. статью (отклик) корреспондента из Москвы под заголовком: «Сталин излагает свою систему. Полная демократизация советского государства – к ней относятся массовые казни» 19.