Мурад Аджи - Дыхание Армагеддона

Селение, едва виднеясь в зелени леса и садов, притягивало малахитовыми горами, белокаменными постройками и храмом, приметным издалека. Он — как бутон цветка на горе, его шатровая крыша с красной черепицей маяком горела на склоне… В голове не умещалось: перед тобой даже не ровесник римского Колизея. Киш старше на целых пять веков. Он ровесник Древней Персии и Ахеменидов, ее великих царей.

Вот когда появился здесь этот храм.

Тур Хейердал конечно же знал, что Европа подобной архитектуры не имела, что у нее были свои архитектурные вкусы. Потом европейцы подобные здания будут строить у себя и назовут их готическими, а стиль — готикой, он сложит лицо Европы, но у него не будет автора, потому что упоминать о тюрках европейцам запретит Церковь.

Многое я мог бы рассказать о храме в селении Киш, об археологических экспонатах, которые обнаружили во время его реставрации. Например, о чаронах, точно таких, как на Алтае или в Скандинавии, о могиле гигантского человека, ее открыли у стены, покойник был двух с половиной метров роста. О захоронениях в полу, они теперь — словно витрины в храме, превращенном в музей. Настоящие окна в подземелье… Но не буду рассказывать — не хочу.

У каждого должен быть свой рассказ после посещения этого святого места. Свои переживания.

…Горы, поросшие лесом, тут зовутся по-тюркс-ки — «балканы». Не знаю, есть ли в Норвегии схожее слово? Но топоним прижился в Европе после первой волны Великого переселения народов, она дала многие нынешние географические названия. Альпы стали Альпами, Дунай — Дунаем, Балтика — Балтикой. Киш — Кишем (на древнетюркском «кыдж» — пригород, селение). А у Шеки было другое имя — Нуха, возможно, оно связано с Ноем или с его потомками, до 1968 года город называли Нуха…

И еще одно интересное наблюдение.

Тюрки, шедшие на Запад, не селились на равнине. Не умели. Равнину они научатся осваивать через пятьсот-шестьсот лет, их поселения на Кавказе были у подножий гор, как и на Алтае. Это — штрих того времени, его я видел в Шеки, в Кише, в других древних городах и селах Кавказа. Позади крутые горы, прикрывающие тыл, а впереди широкая долина с пастбищами и полями. Рядом река, срывающаяся с горных вершин.

Традицию заселения новых земель тюрки поменяли позже — в Средневековье, когда начали осваивать степь… В Скандинавию их орды пришли в 435 году, тогда стала Балтика Балтикой. По имени орды Балтов, которую сюда привел Аттила. Если же следовать древнетюркским языковым правилам, «балту» означает «топор», «секира», но смысловое его значение много глубже. Оно подразумевает охрану, стойкость, надежность, которую обретает человек, взявший в руки балту… Чем не характеристика викинга, главным оружием которого был как раз топор?

Любопытно, что эта «привязанность» к горам наложила отпечаток на маршрут Великого переселения, на местоположение древних городов. Точно так, по той же схеме, заселяли Северную Индию, Средний и Ближний Восток, Северную Африку, возводя поселения, как правило, в предгорьях, на берегах рек.

Во всяком случае, не в открытой степи… То было утро планеты, когда новая цивилизация поглощала островки античного мира, объединяя континент. Той созидающей силой и был тюркский мир. Это он подвел черту под античной эпохой, это он перевернул страницу для записи истории Средневековья.

Иначе говоря, поделил Время на две эпохи. Старую и новую.

У читателя может возникнуть вопрос: что отличало новую и старую эпохи? Отвечу: религия! Людям открылся Бог-дух. На континент вступала вера в Бога Небесного, ее утверждало Великое переселение народов. Утверждали тюрки, шедшие в авангарде той великой миссии.

Случайно ли, царя Аттилу римляне уже звали Бичом Божьим? Случайно ли, на его знамени сиял равносторонний крест?.. Нет, конечно, таких случайностей не бывает.

Язычество бесславно уходило в прошлое, не без боя уходило оно. Языческий Рим воевал, воевал отчаянно. И проигрывал. Можно как угодно рассказать его историю, но не упомянуть о том, что в 312 году после разгрома римляне впервые из уст победителей услышали молитву во имя Бога Небесного, — значило бы умолчать о главном.

Молитва звучала по-тюркски [10] Подробнее о приходе конницы и креста в Европу читайте: Аджи М. Тюрки и мир: сокровенная история. М., 2004. .

В ту пору в Риме многое изменилось. Появился «Миланский эдикт», его составили император Константин и Лициний Август в 313 году в Милане. Первый документ нарождающейся на Западе религии. Именно религии! А в нем сказано: «…соблюдать то богослужение… чтобы божественное и небесное Существо, как бы его ни называли, было благосклонно к нам и ко всем, находящимся под нашей властью». Эти слова я взял из монографии А. П. Лебедева «Эпоха гонений на христиан» (с. 298).

Тогда заложили «первый камень» и в храмовую архитектуру Запада, ее создавали тоже во имя Тенгри. Одной из первых восточный мотив приняла базилика Санта Мария Маджоре. Или — Сан Паоло фуори ле мура. Они отличались от римских построек, вобрав традицию восточных храмов, тех, что были и на Кавказе… Присмотритесь!

Архитектура — это летопись, но записанная в камне [11] Место первых базилик в истории храмового зодчества чрезвычайно велико. То еще не христианские храмы, что важно подчеркнуть, а некий «исток» для развития христианского зодчества в Европе. Не будет ошибкой утверждение: в Средневековье именно слияние восточных и западных новаций выработало особую линию архитектуры. Ту, которую называют теперь европейской… На римской почве взрастали новые побеги, принесенные с Востока. Аналогичная картина наблюдалась в Индии, Персии, Сирии, Египте — всюду заметен сплав культур. Вернее, след Великого переселения народов. .

В Скандинавию храмы пришли в V веке, с Аттилой, то было время утренней зари, которая разгоралась над Северной Европой, где исповедовали отнюдь не христианство.

О неминуемой победе света над тьмой, о всадниках и вере в Бога Небесного европейцам сообщил Апокалипсис. Он привел их к простой мысли: непобедимая армия Рима пала, потому что была слабее. Покровитель тюрков сильнее всех римских богов.

То было важное открытие, с него в Империи начиналось новое миропонимание. В нем по-новому проявлялась психология человека, который успехи жизни всегда объясняет благосклонностью или, наоборот, неблагосклонностью высших сил. Так уж устроены мы, наше сознание, сотканное из тончайших нитей духовного и материального мира.

Отсюда показная пышность обрядов язычества, кровавые жертвоприношения и блуд, отличавший античный мир. Отсюда — спокойная уверенность тюрков, с презрением взирающих на распутное варварство Запада.

Теперь ученые знают: нормы поведения людям диктует мораль, с которой они живут. В ней, и только в ней, проявляется вера. То есть в том, как люди ведут себя до и после молитвы!