Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Однако если все же удалось до осени 1938 года создать армию почти из 40 дивизий для нападения на Чехословакию без проведения мобилизации при одновременной незначительной охране границ на западе, то отсюда вытекает, что это был наивысший возможный для того времени военный потенциал.

При таких обстоятельствах, зная состояние вооружения и военный потенциал соседних государств, связанных между собой союзами и пактами о взаимопомощи, ни один из генералов старой школы не мог думать о том, чтобы развязать войну. Тот факт, что уже годом позже — в 1939 году состояние германского вооружения было значительно лучше, объясняется в первую очередь оккупацией Чехословакии.

В заключение следует указать на то, что в этот период не планировалась стратегическая агрессия.

Занятие демилитаризованной зоны в Рейнской области не было запланировано. Это была импровизация со стороны Гитлера. «Директивы о наступлении и ведении боя» от июля 1937 года являются общими наставлениями на случай возможных военных осложнений.

Для полноты картины я должен указать также и на документ ЕС-194. Это приказ верховного командующего вооруженными силами фон Бломберга, говорящий об авиаразведке и наблюдениях за передвижениями подводных лодок во время оккупации Рейнской области. Кейтель подписал приказ и препроводил его дальше. Это единственный документ, относящийся к тому периоду.

Кейтель до 30 сентября 1933 г. находился в военном ведомстве в качестве полковника и руководителя отдела, а с октября 1935 года, будучи генерал-майором и начальником отдела вооруженных сил имперского военного министерства, являлся членом имперского комитета обороны.

Таким образом, с 30 сентября 1933 г. по 1 октября 1935 г. он не был в военном министерстве и тем самым не имел тех функций, которые подходят под пункт обвинения его по должности; в этот период он не участвовал в заседаниях имперского совета обороны, протоколы заседаний которого были представлены обвинением как имеющие большую доказательственную ценность...

Решения от 4 февраля 1938 г. оказались роковыми для генерала Кейтеля и для германских вооруженных сил: для Кейтеля потому, что он не мог еще оценить должным образом вновь созданную инстанцию «верховное командование вооруженных сил» (ОКВ).

Гитлер устранил последний барьер между собой и вооруженными силами — народом под ружьем путем устранения фигуры главнокомандующего вооруженными силами и имперского военного министра, который по конституции должен был быть ответственным лицом за вооруженные силы. Такое судьбоносное решение стало для Кейтеля и для всего германского народа роковым, причем в момент вынесения решения причастные к этому лица даже не подозревали этого. Сейчас, оглядываясь назад, легко сказать, что такая непроницательность была преступной...

Для подсудимого Кейтеля, который в то время лично не знал Гитлера и впервые познакомился с ним во время предварительных переговоров по поводу данного решения, это не было его собственным решением. Гитлер назначил Кейтеля на вновь созданную должность начальника ОКВ .Кейтель принял ее. Если мы оставим без внимания человеческие чувства, то и тогда для начальника военного управления в имперском военном министерстве не было никакого основания отклонять данное предложение, тем более что оно было сделано фон Бломбергом. Какое значение придавал Гитлер этой должности, Кейтелю было не известно...

Привожу выдержку из показаний фон Бломберга:

«Гитлер заявлял:

"Я не хочу иметь в будущем военного министра, а также не хочу иметь впредь командующего вооруженными силами, который стоял бы между мной как верховным главнокомандующим и главнокомандующим отдельными частями вооруженных сил...".

Он потребовал кандидата на пост "начальника бюро", который должен был вести дела под его начальством. Таким образом ответственным за вооруженные силы должен был быть он, Гитлер...

Я предложил Кейтеля на должность "начальника бюро", и мне казалось, что он был на своем месте...».

Декрет о руководстве вооруженных сил от 4 февраля 1938 г. известен Трибуналу. Поэтому мне не нужно оглашать его здесь. Положение подсудимого Кейтеля, круг его компетенции и ответственность ясно вытекают как из этого, так и из целого ряда других документов.

Гитлер не хотел иметь ответственное имперское военное министерство. Он не хотел также, чтобы кто-нибудь другой, кроме него, имел верховную власть над всеми вооруженными силами. В своем лице он объединил оба института, заявив по поводу верховной власти: отныне он лично и непосредственно будет осуществлять верховную власть и функции имперского военного министерства, которым должен по его поручению управлять Кейтель.

Таким образом, Гитлер создал военный штаб для осуществления своей военной и технической программы. Штаб назывался «верховное командование вооруженных сил» (ОКВ) и был не чем иным, как военной канцелярией фюрера и верховного главнокомандующего. Такие канцелярии уже существовали в виде имперской, президентской канцелярии и партийной канцелярии. Начальником военной канцелярии был назначен подсудимый Кейтель, его назвали «начальником штаба верховного командования вооруженных сил» (начальник ОКВ).

Из этого следует, что ОКВ не должно было быть промежуточной инстанцией между верховным главнокомандующим вооруженными силами и тремя видами вооруженных сил. Противоположная точка зрения обвинения, выраженная в графическом изображении, покоится на ошибочной оценке. Между верховным главнокомандующим и тремя главнокомандующими — главнокомандующим сухопутными войсками, главнокомандующим военно-морскими силами и главнокомандующим военно-воздушными силами — не существовало промежуточной инстанции со своими собственными полномочиями, как это имело место до 4 февраля 1938 г.

ОКВ не было самостоятельным военным учреждением или ведомством. Оно было лишь военно-техническим штабом Гитлера и его военным министерским ведомством. ОКВ не имело никаких самостоятельных полномочий. Поэтому ОКВ не могло издавать собственные приказы. Больше того, все распоряжения, декреты, директивы или приказы, которые поступали из ОКВ, были выражением воли верховного главнокомандующего вооруженными силами. Главнокомандующие тремя видами вооруженных сил всегда сознавали, что между ними и верховным главнокомандующим не существует никакой промежуточной инстанции. Они никогда не рассматривали и не признавали ОКВ такой промежуточной инстанцией. Это было подтверждено письменными показаниями подсудимых Деница и Редера, так же как и показаниями Геринга и доктора Ламмерса. Мнение, что ОКВ или подсудимый Кейтель как начальник ОКВ были полномочны издавать собственные распоряжения или приказы, неправильно. Всякое устное или письменное служебное общение с другими военными учреждениями, выходящее за рамки обмена мнений, зависело от решения верховного главнокомандующего.