Лебедева Н.С. Array - Hюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 т. Т. 8 (1999)

Господа судьи!

Обвинение не смогло доказать, что подсудимый Ширах когда-либо до начала войны в чем-либо помогал осуществлять военную политику Гитлера. Его хотят обвинить в том, что он различными путями был связан с СС и СА, в частности, что СС и СА, а также корпус руководящих работников в партии пополнялись именно из числа членов организации «гитлерюгенд».

Да, последнее утверждение действительно правильно, но оно все же не доказывает, что Ширах принимал участие в военной политике Гитлера или что он принимал какое-либо участие в военном заговоре Гитлера. Правда, обвинение может указать на соглашение между имперским руководством молодежи и рейсхфюрером СС о «службе патрулирования», которая была введена в гитлерюгенд с октября 1938 года (документ ПС-2396). Но «служба патрулирования» была не чем иным, как родом общественной полиции, которая имела власть только в отношении членов гитлерюгенд и только в отношении их. Для того чтобы по данному вопросу не получилось осложнений с общей государственной полицией, необходимо было этот вопрос урегулировать соглашением с рейхсфюрером СС — Гиммлером, ибо он был начальником германской полиции в Германии и мог воспрепятствовать осуществлению «службы патрулирования»...

Что же касается его отношения к СС, то... Ширах в Вене всегда опасался того, что за ним следят и шпионят эсэсовцы. Ему к началу его венской деятельности по должности имперского наместника и имперского комиссара обороны дали постоянного заместителя в лице одного из высших руководителей СС доктора Дельбрюгге, который, как Ширах знал, был близок к рейхсфюреру СС, то есть к тому человеку, который предложил в 1943 году Гитлеру арестовать Шираха за пораженческие настроения и судить в народном суде, что практически означало быть повешенным по настоянию Гиммлера. Ширах отказался от так называемой охраны, предоставленной ему полицией, и решился вверить охрану своей личности одному из подразделений вооруженных сил, которое не подчинялось Гиммлеру...

Обвинение при представлении доказательств связало имя подсудимого Шираха с концентрационными лагерями. Допрошенный здесь свидетель Хелльригель на вопрос, был ли когда-либо Ширах в концлагере Маутхаузен, ответил утвердительно... Следует отметить, что подсудимый фон Ширах посетил концлагерь Маутхаузен в 1942 году, а не в 1944 году, как ошибочно показал свидетель Марсалек... После 1942 года или в какое-либо другое время Ширах не посещал больше никаких концлагерей. Но посещение Маутхаузена в 1942 году не может служить поводом к обвинению Шираха в том, что он будто бы знал о зверствах в концлагерях, одобрял или даже поддерживал их. В 1942 году он не видел в Маутхаузене ничего такого, что могло бы указывать на такие преступления. В 1942 году там еще не было газовых камер, и массовые казни тогда еще не проводились. Во время официальных визитов, о которых сообщалось заранее, все тщательно готовилось, чтобы показать посетителям только то, что не боялось отклика общественного мнения. Издевательства и пытки во время официальных визитов скрывались точно так же, как самовольные казни или жестокие эксперименты. Так было в 1942 году в Маутхаузене, так было в Дахау в 1935 году.

Будучи имперским руководителем молодежи, он, естественно, с самого начала не имел ничего общего с созданием концлагерей, и счастье Шираха, что в его области, в Вене, не было ни одного концлагеря...

В интересах экономии времени я не буду рассматривать вопрос о якобы существовавшей связи между Ширахом и Розенбергом или Штрейхером. Я не намерен также затрагивать якобы существовавшего сотрудничества подсудимого по осуществлению программы рабского труда, так как не было приведено доказательств соучастия его в этом. Не собираюсь я обсуждать здесь того разговора по телефону, который якобы имел какой-то венский чиновник с каким-то штандартенфюрером СС относительно трудовой повинности для евреев, о чем Шираху вообще не было известно.

Мне хотелось бы сделать здесь попутное замечание по теме, которая, в частности, разбиралась в связи с делом Розенберга, а именно высказать точку зрения по так называемой операции «Сено».

Как известно, это была операция, во время которой тысячи юношей и девушек концентрировались в восточных районах военных действий и затем направлялись частично в Польшу, частично в Германию... Об этих делах подсудимый Ширах ничего не знал. Данный вопрос не входил в его компетенцию. Этим комплексом вопросов занималась группа армий «Центр» при содействии министерства по делам Востока. И мне кажется вероятным, что как восточное министерство, так и группа армий «Центр» не обращались к гаулейтеру Вены для того, чтобы получить его согласие на эту акцию, или даже для того, чтобы сообщить ему об этом...

Разрешите сделать еще одно промежуточное замечание, а именно о письме, которое подсудимый Ширах послал из Вены после убийства Гейдриха рейхслейтеру Борману и в котором он предлагает рейхслейтеру Борману осуществить репрессалии в форме террористического налета на какой-либо английский культурный центр. Подсудимый тогда действительно направил письмо Борману, и он не отказывается от этого. С самого начала я должен указать, что, к счастью, эта инициатива осталась только на бумаге и не была осуществлена. Подсудимый, однако, рассказал нам, что тогда под впечатлением покушения на Гейдриха ему было ясно, что возможность восстания населения в Богемии может привести к катастрофе германской армии в России, а он, как гаулейтер Вены, считал своим долгом сделать что-либо, чтобы защитить тыл германской армии, находившийся на Востоке...

Я хочу как защитник подсудимого Шираха подробно остановиться на одной проблеме, а именно на отношении Шираха к еврейскому вопросу...

Ширах совершенно явно не думал ни о погромах, ни о кровавом преследовании евреев и т.д. ...

Но и после ноября 1938 года Ширах никогда не мог думать о том, что Гитлер планирует уничтожение евреев... Когда Ширах в июле 1940 года получил от Гитлера приказ взять на себя руководство Венским гау, Гитлер сам лично говорил с Ширахом по вопросу о том, что он прикажет эвакуировать евреев из Вены в генерал-губернаторство... На основании записей Госбаха и других доказательств, которые предъявлялись на процессе, мы можем заключить, что Гитлер уже в 1937 году планировал выселение евреев, кажется, в Польшу, но решение об уничтожении еврейского народа он принял лишь в 1941—1942 гг.

С эвакуацией евреев из Вены, с которой связывается имя Шираха, он вообще ничего не имел общего. Проведение таких мероприятий находилось исключительно в руках главного управления имперской безопасности и венского филиала этого управления... Единственное указание, которое Ширах получил в связи с вопросом о венских евреях и которое он выполнил, заключалось в том, что в 1940 году он должен был доложить Гитлеру, сколько евреев еще осталось в Вене. Отчет был помещен в письме от декабря 1940 года, где сообщалось о численности венских евреев в 1940 году (60 тысяч человек). Как известно, на это письмо подсудимого Шираха министр Ламмерс послал ему ответное письмо от 30 декабря 1940 г. (ПС-1950), из которого следует, что не Ширах был тем лицом, которое распорядилось о переселении венских евреев в генерал-губернаторство. Из письма вытекает также, что не Ширах был тем лицом, которое провело эти мероприятия. Они были проведены рейхсфюрером СС Гиммлером.