Сергей Захаревич - Большая кровь

Совершенно напрасно обвиняет Валерий Абатуров генерала Жукова в том, что, отдавая 27 июня 1941 года начштаба Западного фронта В.Е. Климовских приказ о нанесении контрудара по противнику в районе шоссе Брест — Минск, он не знал реальной ситуации, в которой оказался Западный фронт. Ситуации начальник Генштаба РККА возможно и не знал, но вот указание отдал в высшей степени разумное: боевые порядки 2-й танковой группы Гудериана растянулись по всему брестскому шоссе, командование ОКВ гнало «быстроходного Гейнца» на Минск, тогда как он еще и районом Барановичей толком не овладел.

Удар полуокруженных 3-й и 10-й армий в указанном направлении не только выводил их из кольца, но и приводил в местность (припятские леса и болота), где последующие атаки противника им практически не угрожали, можно было скрытно перегруппироваться и без помех, под прикрытием леса отходить чуть л и не до Гомеля (см. путь группы товарища Борзилова). Однако стадообразная масса белостокской (некогда) группировки Западного фронта в бою на реке Щара была разгромлена и полностью потеряла всякое подобие армии, несмотря на то что с точки зрения численности вроде бы еще оставались грозной силой.

К истории вопроса: операции на окружение

Несмотря на появление в XVIII — начале XIX века многотысячных армий, более широкий размах и обширные театры военных действий, операции на окружение армии противника должного признания в тот период не получили и проводились лишь в редких случаях с разной степенью успеха (Хохенлинден в 1800 г., Ульм в 1805 г., Бауцен в 1813 г.). Тому были свои объективные причины.

«Атака в середину невыгодна, разве кавалерия хорошо рубить будет, иначе сами сожмут. Атака в тыл очень хороша, только для небольшого корпуса, а армиею заходить тяжело (курсив мой. — С.З.)» ( А.В. Суворов «Наука побеждать»).

Даже для осуществления простого обхода одного из флангов противника требовалось отделить от своих главных сил значительную группу войск, которую и направлять в обход. Таким образом, основные силы армии, в преддверии фронтального столкновения с войсками противника ослабевали ровно на эту отделившуюся часть: добрый кусок «отполовинили», в сражении он не участвует (двигаясь обходным маршрутом), а дойдет ли до вражеских тылов — еще вопрос, может и заблудиться, плутать без толку (такие случаи были даже в XX веке, что уж говорить о XIX, при тогдашних-то «средствах связи»!).

Для окружения же требовалось отделить от основных сил уже две части — для обхода обоих флангов противника, что донельзя ослабляло армию при весьма туманных перспективах смелого маневра. А посему долгое время попытка окружения противника на широком фронте считалась крайне опасной для армии, пытающейся ее осуществить.

Тем не менее размах наполеоновских войн привел к совершенствованию штабных структур и форм управления войсками в бою. Во второй половине века XIX на первое место вышла немецкая военная школа. Наполеоновский принцип «порознь идти, вместе сражаться» германцы довели до автоматизма и перебросили клинья фланговых маршей за спину противника. Первой жертвой новой стратегии стали сами ее основоположники — французы в ходе войны 1870—1871 гг. Фланговый маневр позволил сбивать противника с позиции даже в том случае, если не давали результата фронтальные массированные атаки, как, например, 4 августа 1870 года при Вейсенбурге.

Некоторое время мир «переваривал» увиденное, а затем отношение к обходам изменилось полярно — если раньше на угрозу вражеского обходного маневра чихать хотели и презрительно усмехались, услыхав о подобной угрозе (последним, кто усмехался, был Пит Кронье — пока не попал в окружение под Паадербер-гом), то теперь опасность вражеского обходного маневра превратилась в фобию. При малейшем намеке на прорыв или обход противником какого-либо из своих флангов, военачальники спешно снимали с позиции всю армию и начинали отступление — призрак Меца и Седана стоял перед глазами военачальников среднего пошиба («ограниченные фигуры», как охарактеризовал их Борис Тарле). Именно эта боязнь и привела в конечном итоге после «бега к морю» к установлению позиционной обороны в районе Дюнкерка «от моря до моря» — чтоб супостат не обошел флангов и не добрался до тылов.

Хуже всех к фланговым действиям противника приспосабливалась громоздкая и неповоротливая императорская армия России. В русско-японскую она попросту ударялась в бегство, будучи не в силах ничего противопоставить фланговым маневрам предприимчивого в этом отношении противника, а в Первую мировую стабилизировала фронт лишь после катастрофы у Мазурских озер, когда в «котел» у Нейденбурга попали более 100 тысяч человек из состава 2-й армии А.В. Самсонова. А через несколько месяцев, уже после установления позиционного фронта — новый конфуз: в районе Августова 8-я и 10-я армии немцев окружили состоявшую из элитных российских частей 10-ю армию Ф.В. Сиверса (более 100 тысяч человек).

«Обходобоязнь» высших российских военных чинов достигла своего пика весной 1915 года, когда 19—22 апреля (2—5 мая по новому стилю) в районе Горлице 11-я германская и 4-я австровенгерская армии под общим командованием А. Макензена совершили прорыв Юго-Западного фронта генерала Н.И. Иванова. Это рядовое по большому счету событие привело к позорному отходу ВСЕХ русских фронтов на всем протяжении — от Балтийского моря до Карпат. Просто потому, что у российского командования не нашлось никакого противоядия выходу противника на тылы их позиционной обороны.

Боязнь вражеских обходов и неумение к ним приноровиться наблюдались и позже — в годы Гражданской войны. Вот любопытные выдержки из телеграфных переговоров главкома Народно-революционной армии Дальневосточной республики Блюхера с членом Военного совета Приамурского округа Мельниковым в период боев на Дальнем Востоке в 1921—22 годах:

«Блюхер. Бегло ознакомившись с обстановкой, замечаю ряд крупных недостатков в управлении, требующих немедленного устранения.

1. Отсутствие мер охранения и разведки как по фронту, так и на флангах. Ссылка на отсутствие конницы не оправдательна, это можно организовать на подводах, беря их у населения.

2. Отсутствие маневрирования, доходящее до того, что появление в тылу 60 человек влечет к отходу всей группы (курсив мой. — С. 3.). Такое положение, если оно будет продолжаться, приведет к окончательной деморализации и полной потере уверенности частей в своей силе...

7. Неумение примениться ктактике противника, действующего небольшими обходными колоннами на тыл и фланги ваших частей, парировать которые следует выделением небольших резервов, располагая их в тылу и уступами на флангах. Вот ряд правил и необходимых мероприятий, обусловливающих успех, если они выполняются, и разгром, деморализацию, постоянный отход из-за угрозы быть обойденными, если ими пренебрегают».