Сергей Захаревич - Большая кровь

Почему устоял Ленинград (осень 1941)

Одновременно окончательно «посыпался» Северо-Западный фронт. В Ставке были уверены втом, что Ленинград в ближайшем времени падет.

21 августа Сталин отправил в «град Петров» комиссию ГКО (Молотов, Маленков, Косыгин и другие товарищи), которая выразила Ворошилову и Жданову свое «фе» и разогнала Главное командование северо-западного направления за ненадобностью (ибо никакого Северо-Западного направления уже не существовало в помине).

22 августа Жданов и Ворошилов получили директиву лично от Сталина. Начиналась она оригинально: «Вы не дети и знаете, что в прощении вы не нуждаетесь. Вы просто неорганизованные люди»...

Через неделю 18-я армия немцев захватила Таллин, окончательно ликвидировав группировку советских войск в Эстонии, и в тот же день в Финском заливе началась двухдневная драма — крупнейшая катастрофа на море, получившая известность как «Таллинский переход». 28 и 29 августа на минах и от атак вражеской авиации погибли 66 кораблей гражданского и военно-морского флотов СССР, а также не менее 25 тысяч человек. Втом числе погибли 30 транспортов, перевозивших войска и беженцев, уцелели только три. Прикрывавший (если так можно выразиться) четыре транспортных конвоя Балтийский флот под командованием адмирала В.Ф. Трибуца действовал столь бездарно, что аналоги подобной «операции прикрытия» в мировой истории вряд ли отыщутся.

8 сентября части 39-го мехкорпуса немцев захватили Шлиссельбург и отрезали Ленинград от остальных советских фронтов. А 10 сентября в северную столицу прибыл новый командующий Ленинградским фронтом (назначенный вместо Ворошилова) Г.К. Жуков. Сталин был удовлетворен «Ржевской победой»; он, как мы помним на примере 14-й армии в Зимнюю войну, любой мало-мальский военный успех расценивал как доказательство того, что тот или иной военачальник «может». Так родился миф

о «спасении Ленинграда Жуковым». Действительность же была иной...

9 сентября, за сутки до Жуковского «явления» Ленинграду, механизированный корпус Рейнгарда нанес неожиданный удар из района Красногвардейска на Петергоф и Красное Село, прорвав оборону 42-й армии и выйдя к окраинам столицы. Удар был столь неожиданным, что город к обороне оказался совершенно не готов, появления немецких танков там никто не ждал. То, что Рейнгард вошел бы в Ленинград — к гадалке не ходить.

Но вот тут-то и произошло чудо, аточнее — уже>второй за эту войну серьезный «ляп» фюрера. Ему, видимо, с подачи кого-то (в гитлеровской Ставке с конца июля шла какая-то непонятная возня, смахивающая на откровенное интриганство насчет того, что группа «Север», мол, не выдерживает сроки наступления, и допускает постоянные (!) ошибки (?), а также не имеет ярко выраженной ударной группировки и т.д.) показалось, что танки Рейнгарда, намного опередившие пехоту, находятся в опасности (?). Последовал приказ отойти от города (!) в район Урицка и ждать пехоту 50-го армейского корпуса, наступавшую в направлении Пулково. Ленинград в тот момент был спасен. Спасен самими немцами, хотя еще не окончательно. Окончательно его спасут тоже немцы, причем очень скоро. Нет нужды пояснять, что указанные события происходили без влияния на них Жукова.

Но вернемся к истинной цели миссии Георгия Константиновича в Ленинграде.

Если верить постулатам, прописанным в советской историографии, Сталин будто бы послал Жукова спасать город. Спору нет — ничего против удержания Ленинграда вождь не имел, вот только не верил он в такую возможность. Уже в последних числах августа он поставил крест на «Петра творении» и в первых числах cei иября последовал его приказ Ворошилову, Жданову и адмиралу Трибуцу готовить важнейшие районы города, заводы, порты, гавани, верфи и корабли (военные, транспортные, вспомогательные) к уничтожению. Зачем же, в таком случае, Ставка направила Жукова в Ленинград? Все очень просто.

Захватив 8 сентября Шлиссельбург, немцы не только отрезали от контролируемой большевиками территории Ленинград, но имеете с ним и всю оборонявшую «вторую столицу» группировку советских войск — 8-ю (на ораниенбаумском плацдарме), 23-ю, 42-ю и 55-ю армии. На эти силы очень рассчитывал Сталин, надеясь использовать их для обороны московского направления. На судьбу «города на Неве» в сложившейся ситуации генсеку было уже наплевать. Даже в октябре, когда непосредственная угроза захвата Ленинграда миновала, зато назревал захват Москвы, Сталин указывал Жданову (в секретной директиве or23.10.41 Г.):

«Если в течение нескольких ближайших дней не прорвете фронта и ис восстановите прочной связи с 54-й армией... все ваши войска будут и )яты в плен. Восстановление этой связи необходимо... чтобы дать выход нойскам Ленинградского фронта для отхода на восток во избежание плена.. . Это необходимо на случай сдачи Л ен инграда. Армия для нас важней».

Эта директива Сталина в тот же день была продублирована приказом начальника Оперативного управления Генштаба РККА Василевского: «Прошу учесть, что в данном случае речь идет не столько о спасении Ленинграда, сколько о спасении и выводе армий Ленинградского фронта». Таким образом, вплоть до 1943 года все попытки прорыва ленинградской блокады на самом деле были I шправлены не на спасение города, а на вывод из окружения армий фронта.

Сталин послал Жукова в Ленинград для того, чтобы тот возглавил наступление. Какое наступление? Наступление войск Ленинградского фронта (в основном силами 55-й армии) по прорыву вражеской блокады в направлении Волхова, откуда наносила встречный удар 54-я армия (куда в качестве командующего был отправлен маршал Г.И. Кулик). Содействовать этому наступлению должна была и 52-я отдельная армия генерал-лейтенанта Н .К. Клочкова. Пробив брешь в обороне немцев в районе Мга — Шлиссельбург предполагалось, удерживая образовавшийся коридор, вывести все наличные войска Ленинградского фронта в полосу Северо-Запапдного фронта, а Ленинград взорвать к чертовой матери, по возможности до основания, включая памятники архитектуры.

Сталин все, что являлось достоянием СССР, полагал своим личным, а посему не мог допустить, чтобы свое попало в чужие руки. Поэтому вождь не постеснялся отдать указания Жданову об уничтожении исторической части города в случае прорыва немцами последней линии обороны. Примечательно, что в те самые дни, когда Жуков, Жданов и Трибуц минировали Ленинград, в Киеве происходило то же самое — Кирпонос, Власов и Старинов, помимо мостов через Днепр и стратегических объектов, минировали Крещатик. Но об этом позже.

Ширина мгинского выступа, намеченного для прорыва, составляла всего 15—20 км и защищали его сравнительно немногочисленные подразделения немцев. Тем не менее наступление Жукова и Кулика провалилось, прорвать оборону немцев не удалось. Сталин был в ярости. 20 сентября он указывал в телеграмме Кулику: