Сергей Захаревич - Большая кровь

6-ю армию.

Советское же командование, используя временное бездействие (так называемый «организационный период») в стане противника, организовало четыре зоны воздушной блокады окруженной группировки Паулюса, к которой привлекло около тысячи самолетов.

В первой зоне (за внешним фронтом окружения) самолеты противника должны были уничтожаться, в основном на аэродромах, силами 8-й, 17-й воздушных армий, а также авиации дальнего действия.

Между внешним и внутренним фронтами окружения располагалась вторая зона, в свою очередь разбитая на 5 участков, в каждом из которых действовала одна истребительная авиадивизия (из состава 8-й и 16-й воздушных армий плюс 102-я истребительная авиадивизия ПВО).

Непосредственно у района окружения располагалась третья зона воздушной блокады. Здесь против вражеской авиации действовали зенитные орудия (до 400 единиц) и пулеметы (около 250 единиц).

Наконец, сам район окружения представлял собой четвертую зону воздушной блокады, в которой немецкие самолеты поражались в воздухе и на земле совместными усилиями авиации, зенитной и полевой артиллерии.

В результате блокирующих действий советской стороны Люфтваффе потеряли порядка 1200 самолетов, из них около 80% транспортных и бомбардировочных.

Толькотут вспомнили о Манштейне (всех остальных покорителей Европы уже давно отправили в отставку). Под его начало перешла немногочисленная прорывная группа 4-й танковой армии Гота, которая и нанесла контрудар в районе Котельниково — Лксай-Есауловский.

Наступление Манштейна привело к тому, что расстояние между окруженными и деблокирующими войсками немцев к середине декабря сократилось до 70 км (от позиций 48-го танкового корпуса генерала Балька на реке Чир до Паулюса было всего 40 км, однако Манштейн решил не наносить здесь удара, поскольку на этом направлении предстояла сложная переправа через Дон).

Но это было все, чего добился Вермахт. После этого деблокирующей группе самой пришлось отражать контратаки превосходящих сил Красной Армии и пятиться назад на исходные позиции — сил для развития успеха у Манштейна просто не было. Безусловно, в этот момент Паулюсу следовало нанести встречный удар со своих рубежей и советская оборона не сдюжила бы. Однако командующий 6-й полевой еще накануне деблокирующего удара принял малопонятное решение не предпринимать попыток прорыва кольца окружения, пока танки Гота не приблизятся к нему примерно на 30 км.

Отход деблокирующей группы Манштейна повлек за собой отступление с Кавказа. Тут ведь дело еще и в том, что если бы из кольца вырвалась хотя бы часть войск группировки Паулюса, немцы почти наверняка восстановили бы фронт и продолжили, теперь уже не отвлекаясь на всяческие волжские авантюры, свое наступление на Кавказе.

Поражение же 6-й полевой повлекло за собой не только отход немцев от Волги и Дона, но и отступление кавказской группировки — из-за угрозы тылам, и это в тот момент, когда судьба Новороссийска и Грозного уже фактически была решена. Вовсе не мифическое контрнаступление Закавказского фронта заставило группу Листа начать отход к Ростову и Краснодару, советские войска просто следовали за отступавшими войсками противника (еще в конце сентября Сталин сам оценил положение советских войск на Кавказе как тяжелое).

К началу февраля 1942 года группировка Паулюса прекратила свое существование. В плен попали около 90тысяч человек (до 15 тысяч из них составляли советские военнопленные, служившие в Вермахте, — «хиви»), а 40 тысячам удалось в разное время эвакуироваться из кольца по воздуху. Таким образом, 140 тысяч немецких военнослужащих погибли в боях.

Общий вывод : как и в завершающей стадии кампании 1941 года, в самый решающий момент (когда уже делать ровным счетом ничего не надо было — самое сложное было сделано), немецкие войска снова послали «не туда, не так и не вовремя», и сделал это один конкретный человек — фюрер Третьего рейха. При точных действиях Вермахта (а ему, повторяю, ничего выдумывать не требовалось — всего лишь следовать разработанному ранее плану «Блау») у советских войск не было ни единого шанса на самостоятельное исправление ситуации, удержания за собой Волги и Кавказа. Но снова, как и год назад, произошло чудо.

Глава б

Как рвали, да не прорвали блокаду Ленинграда

Некоторые историки задним числом упрекают советское командование втом, что оно обороне Ленинграда предпочло наступательные операции, завершившиеся провалом и большими потерями. Эти упреки беспочвенны. С точки зрения стратегии высшее командование поступало совершенно справедливо: учитывая положение Ленинграда и тамошней группы войск, кольцо блокады требовалось разжать. К тому же налицо имелись предпосылки для успешного ее прорыва — растянутость позиций группы армий «Север», состоявшей наделе из одной только 18-й армии (протяженность фронта — от Балтийского моря до озера Ильмень), и сравнительная незначительность расстояния, отделяющего блокированную ленинградскую группу от Волховского фронта — километров пятнадцать в районе Шлиссельбург — Синявино.

Вопрос в другом — как можно было не прорвать эту блокаду за два года? Даже если бы в районе Синявино наступала 6-я армия Роулинсона образца битвы на Сомме, то уж за какие-то пол года (пусть даже при таких же потерях, что и в 1916-м году) эти несчастные 15 км она как-нибудь «проколупала» бы. Район поселков №№ 1 и 5 был сильно укреплен? Простите, а артиллерия с авиацией на что? Да этот ограниченный кусок земли за столь продолжительный период времени можно было «перепахать» так, что и прорывать ничего не пришлось бы — немцы сами унесли бы оттуда ноги. Почемуже войска двух фронтов терпели неудачи врай-оне Синявино более двух лет?

Именно в районе Ленинграда выявиласьвся несостоятельность советской военной школы. Ее, несостоятельность эту, можно разбирать подробно, как конструктор «Лего». В чем причины неудачи?

1. Советские командующие воевали по карте, таким же образом планировали и операции. Мало кто из них бывал на передовой, чтобы ознакомиться с местностью (хотя бы в пределах прямой видимости), по которой предстояло наступать — Жуков в этом отношении выделялся в лучшую сторону. Поэтому местность для наступления зачастую выбирали самую неподходящую.

В результате атака велась методом огульного навала в определенном географическом направлении. О том, как атаковали советские войска в районе Невской Дубровки (на этом пятачке площадью 1 квадратный километр полегло, по разным данным, от 250 до 500 тысяч человек — абсолютный рекорд всех времен и народов!), свидетельствуют очевидцы с немецкой стороны:

«Они атаковали три раза вдень и я понял, что они дерутся до последнего солдата. Атака не прекращалась, пока весь лед перед нашей пулеметной позицией не покрывался телами убитых».