Юрий Темиров - Энциклопедия заблуждений. Война

Брейдер стал инвалидом. Ему ампутировали обе ноги: одну ниже, другую выше колена. Придя в себя после травмы, летчик сначала хотел покончить жизнь самоубийством, но, справившись с психологическим стрессом, сумел взять себя в руки и начать тренировки. Казалось, воздушная карьера Брейдера закончилась, но уже через год после катастрофы он снова сел за штурвал самолета. Случилось это в июле 1932 года. Все же врачи оказались неумолимыми: разрешения вернуться в военную авиацию безногий летчик не получил.

После того как в Европе разразилась Вторая мировая, Брейдер снова ходатайствует о зачислении в ВВС. На этот раз ему идут навстречу — он снова становится военным пилотом. Беда подстерегала летчика 9 августа 1941 года: вступив в неравный бой с шестью истребителями люфтваффе, он был сбит, сумел катапультироваться, но потерял протез и попал в плен. Далее последовало заключение в лагерь для военнопленных. После того как с парашюта ему сбросили протез, несколько раз пытался бежать, но тщетно. В лагере летчик пробыл до 1944 года, пока не был освобожден американцами.

За годы службы Брейдер Стюарт одержал 22 победы — это 18-й результат среди летчиков-истребителей Королевских ВВС. После войны пилоту было присвоено звание полковника и он продолжил свою карьеру, возглавляя школу летчиков-истребителей.

Еще одним легендарным пилотом времен Второй мировой, проявившим чудеса человеческого мужества, является японский летчик Сабуро Сакаи. На его счету 64 воздушные победы, а легендой авиации он стал потому, что воевал будучи одноглазым. Его карьера летчика-истребителя началась 8 декабря 1941 года на Филиппинских островах во время нанесения удара по американской военной базе Кларк-Филд. Первой победой Сабуро Сакаи было уничтожение американского тяжелого бомбардировщика В-17, который, по утверждению современников, пилотировал герой США Колен Кельи. Роковым для японца стал бой с американским асом в небе над Гуадалканалом. Машина Сакаи была подбита из пушки, сам пилот получил тяжелое ранение в глаз. На поврежденном самолете, почти ослепший и частично парализованный, он пролетает расстояние более чем в тысячу километров и сажает машину на своем аэродроме.

После лечения, в январе 1943 года, Сабуро Сакаи вновь поднялся в воздух и продолжал воевать вплоть до капитуляции Японии. В 1944 году он служил на островах Иводзима и Сикоку, где основным заданием истребителя был перехват американских «летающих крепостей» В-29. Не было практически ни одного боя, в котором бы одноглазый Сабуро не одержал победы. По окончании войны его воинская доблесть долгое время оставалась неизвестной даже в Японии.

Как видим, Алексей Маресьев был прав, когда говорил, что он не единственный.

У каждого из руководителей коммунистической партии и советского государства после «восшествия на престол» сразу же обнаруживался целый «букет» уникальных качеств. Причем звание «выдающегося продолжателя дела Маркса и Ленина» было, пожалуй, среди прочих самым рядовым. Проявляли наши вожди и незаурядные творческие таланты. Сталин по примеру Ленина в основном усердствовал на ниве мыслительства и истории. А вот Леонид Ильич Брежнев в ряду генеральных секретарей был первым известным писателем. Слова «известный писатель» мы употребили без кавычек, потому что его произведения действительно были известны каждому советскому человеку. «Малой землей», «Возрождением» и «Целиной» «зачитывались» не только школьники (труды Брежнева включили в школьную программу), но и рабочие, колхозники (первые прямо у станка, а вторые прямо в поле) и, само собой, интеллигенция.

Первая часть брежневской трилогии — «Малая земля» — посвящалась одноименному плацдарму, захваченному советскими войсками южнее Новороссийска и удерживаемому на протяжении февраля — сентября 1943 года. Слова песни «Малая земля — геройская земля, в бой во имя всей Земли» вполне соответствовали ситуации, сложившейся на небольшом участке прибрежной полосы. На плацдарме практически не существовало четко выраженной разницы между передовой и тылом. Со всех сторон его окружали горы, контролируемые немцами, поэтому Малая земля была открыта не только воздушным бомбардировкам, но и артиллерийскому, минометному и пулеметному огню.

Сообщение с Малой землей можно было поддерживать только морем и лишь в ночное время. Под покровом темноты необходимо было успеть доставить пополнение, боеприпасы, продукты, забрать раненых. Если не успевали к рассвету, корабли бросали беспомощных людей на берегу и под прикрытием дымовой завесы пустыми уходили на базу в Геленджик. Скопление бойцов у береговой линии становилось легкой мишенью для врага, который не обращал внимание на бинты и носилки. Ценой невероятных усилий и жертв Малую землю удерживали целых 7 месяцев. Героизм защитников плацдарма заслуживает того, чтобы о нем знали и помнили. Однако по всем известной советской традиции события обросли мифами и даже откровенной ложью. Мы ведь не случайно вспомнили о «Малой земле» Л. И. Брежнева. Эта книга не только сделала подвиг малоземельцев общеизвестным, но и служила главным источником многочисленных заблуждений и домыслов.

Советские историки всячески подчеркивали исключительное значение плацдарма для успешного осуществления начавшейся в сентябре 1943 года Новороссийско-Таманской операции Северо-Кавказского фронта. Акцентировать внимание на том, зачем понадобилось удерживать плацдарм в течение 7 месяцев, было, скажем так, неуместно. Между тем прыгавшие с кораблей в холодную февральскую воду под немилосердным огнем немцев бойцы штурмового батальона майора Цезаря Кунникова не сомневались, что от выполнения поставленного перед ними задания зависит судьба не только десанта, но и всего наступления. Отвлекая на себя основные силы противника, давая возможность высадиться остальным, они не знали, что наступление на Новороссийск (февральское, а не сентябрьское) захлебнулось и планировавшегося соединения с двумя сухопутными армиями не будет. Как бы там ни было, но отступать тоже было поздно. Неудача февральского наступления обрекла десантников на более чем полугодичный ад.

Большинство последующих мифов связано с именем будущего генерального секретаря ЦК КПСС, а тогда начальника политотдела 18-й армии полковника Брежнева. Как по мановению волшебной палочки, появляются многочисленные «воспоминания», в которых полковник Брежнев неизменно изображается на самых опасных участках, «делит с подчиненными все тяготы фронтовой жизни». Уже в годы Перестройки исследователи собьются со счета краюшек хлеба, которые начальник политотдела разделил с солдатами. В ходе рассказов сухопутные подразделения превращаются в части морской пехоты, на острие удара оказываются дивизии, которых там и в помине не было. Как и в случае с ленинским бревном на субботнике, которое с Владимиром Ильичом несли сотни людей, нашлось немало желающих засвидетельствовать для истории свое счастье служить под началом Леонида Ильича Брежнева.