Журнал Дилетант 2012 №01

И тогда Волынского, что называется, дернуло за язык, и он прилюдно обвинил Бирона, что тот служит Польше в ущерб матушке-императрице.

«Который из вас больше украл, сама разберу!» — в сердцах бросила Анна. Она болела, хотелось покоя. Бирон, зная Анну, поспешил ее заверить, что конфликт уже улажен, а сам решил действовать.

Отсчет дела Волынского надо вести от 12 апреля 1740 года, когда в Тайную канцелярию свезли его дворецкого по ложному обвинению в краже. Тот под пыткой много наболтал, из чего и было составлено аж 14 пунктов обвинения против его господина. Была создана комиссия из семи человек, дабы судить Волынского сотоварищи не просто за воровство и мздоимство, а за дела уже политические. И хотя большое воровство — всегда дело политическое, ни заговора, ни какого-то реального дела комиссия не нашла.

Дыба в ту весну 1740 года работала без продыху. Корчились и визжали на ней первые вельможи российские: Новосильцев, Черкасский, Хрущов. Валялся в ногах, скулил о пощаде и сам Волынский. Всплыли и его собственные жестокости: например, одного купца за то, что тот взятки не дал, Артемий Петрович приказал обвязать всего кусками сырого мяса и голодных собак спустить.

Гнусно и грязно все это делалось: слуги клеветали на господ, сыновья на отцов. Среди этого маленького придворного потрясения произошла и большая трагедия — с дыбы на эшафот прямая уведет Петра Еропкина, автора генерального плана застройки Петербурга.

Существует симпатичная легенда о том, что перед казнью Волынскому отрезали язык, чтоб на эшафоте не заговорил публично о всяких российских несуразностях. Интересно, к кому бы он стал обращаться? К послам, из которых если кто по-русски и понимал, то к эшафоту близко бы уж точно не полез? К народу? Совсем смешно! Стал бы обращаться вельможа к тому народу, в который около года назад приказывал из пушки со своей яхты палить потехи ради?!

Неверна и другая легенда. Якобы в ночь перед казнью, с 26 на 27 июня 1740 года, начальник канцелярии тайных розыскных дел генерал Ушаков жестоко мучил приговоренных исключительно из-за собственных садистских наклонностей. Да нет же, мучил он по старинной традиции — вытрясти из смертников напоследок что-нибудь еще. Пыточный опыт тысячелетний. И так бывало: под пытками все врет человек, а перед смертью вдруг правду и скажет.

Но саму казнь Анна смягчила: Волынскому вместо посажения на кол — четвертование; Еропкину вместо четвертования — отрубание головы… Соймонову и вовсе жизнь сохранила — выслала в Сибирь. И на том спасибо. Много еще чего успеет сделать для России Федор Иванович Соймонов, навигатор, гидрограф, изобретатель, сибирский губернатор, сумевший оставить по себе и в те жестокие времена добрую память.

Подготовила Елена Шмакова

Предполагают, что под именем Шекспира мог скрываться Кристофер Марло — действительно драматург, и притом гениальный. Марло, который был всего на восемь недель старше Шекспира, к 1593 году достиг известности. Он был автором привлекших внимание пьес «Тамерлан», «Фауст» и др. Правда, Марло погиб 29 лет от роду, в 1593 году, когда подавляющая часть произведений Шекспира еще не была написана. Но это препятствие не смущает сторонников кандидатуры Марло.

Еще во время учебы в Кембридже Марло поступил на службу к министру и начальнику разведки королевы Елизаветы Уолсингему. Агентами секретной службы были и некоторые другие деятели тогдашнего литературного и театрального мира.

С февраля по июнь 1587 года молодой Марло исчез из Кембриджа. Когда же университетские власти вздумали было допросить студента о причинах его отлучки, им из столицы намекнули на неуместность подобного любопытства.

Доподлинно известно, что в качестве тайного агента Марло посетил различные страны континентальной Европы. В частности, в Реймсе он собирал данные о планах католического подполья в Англии. Впрочем, некоторые считают, что это задание было только прикрытием еще более важной миссии.

Однако позднее отношения Марло с правительством испортились. Он примкнул к вольнодумному кружку мореплавателя и ученого Уолтера Ралея. Через три века часть исследователей объявит, будто кружок занимался «коллективным написанием» пьес актера Уильяма Шекспира.

Марло обвинили в атеизме. Однако суд по его делу был отложен, а через несколько дней писатель был убит в драке. Путаница с датами смерти и тем более с именем убийцы позволила сделать предположение, что все это не более чем инсценировка, а Марло переждал опасное время в имении Уолсингема, потом уехал на континент и в течение долгих лет посылал в Англию пьесы, которые ставились под именем Шекспира.

Согласно протоколу, рана Марло не могла быть смертельной. Еще более странной кажется судьба убийцы — Фризера. Его посадили в тюрьму, но уже через месяц он был помилован Елизаветой. Томас Уолсингем, слывший другом и покровителем Марло, немедленно принял Фризера к себе на службу, на которой тот оставался 20 лет.

В 1953 году в колледже «Корпус Кристи» в Кембридже, в котором обучался Марло, производился ремонт комнаты, почти не переделывавшейся с XVI века. Под толстым слоем штукатурки была найдена раскрашенная доска. Тщательное изучение показало, что на ней изображен какой-то молодой человек. Некоторые исследователи уверяют, что это портрет Марло, и вдобавок вполне схожий с портретом Шекспира, приложенным к первому изданию его сочинений.

Власяница — монашеская одежда XVI века из грубой шерсти, согласно легенде, принадлежала царю Ивану IV происходит из бывшей Александровой слободы, где в 1564–1576 гг. размешался «опричный государев двор» и существовало монашеское братство, главой которого был сам царь. Учреждение опричнины ознаменовалось опалой и казнью знаменитых княжеских родов. Одним из первых стал прославленный воевода, боярин А.Б. Горбатый, казненный вместе со своим пятнадцатилетним сыном в 1565 г. Сохранилась ладоница его вдовы Н.П. Горбатой-Суздальской.

О масштабах опричного террора красноречиво рассказывает один из списков синодика 1563 г. для церковных поминовений жертв, составленный по указу Ивана IV в конце его жизни.

Эти уникальные экспонаты можно увидеть в 18 зале экспозиции музея.

Бериевская «перестройка» провалилась, не успев начаться. Испугавшись реформ, коллеги составили заговор против Берии