Алексей Исаев - Иной 1941. От границы до Ленинграда

Начинало казаться, что долгожданный, но все равно неожиданный успех будет безвозвратно упущен. Фон Лееб 12 сентября записал в дневнике: «Нет согласия на то, что дивизии, входящие в состав корпуса, могут оставаться здесь и в дальнейшем» [409] Цит. по: Лебедев Ю. По обе стороны блокадного кольца. СПб.: Издательский дом «Нева», 2005. С. 44. . Согласие в итоге было получено. На следующий день, 13 сентября, фон Лееб с удовлетворением записал в своем дневнике: «Генерал-фельдмаршал Кейтель в середине дня передал по телефону начальнику штаба группы армий „Север“, что группа армий, если ей это необходимо, может рассчитывать на отсрочку в 48 часов, касающуюся вывода из ее состава мобильных соединений» [410] Цит. по: Лебедев Ю. Указ. соч. С. 48. .

Тем временем по приказу командующего 42-й армией 2-я гвардейская ДНО 13 сентября оставила г. Красногвардейск и отошла к северу, чтобы избежать окружения и разгрома. Оборона на подступах к городу постепенно теряла устойчивость. Также 13 сентября стало тем днем, когда подготовка уничтожения корабельного состава флота перестала быть тайной для большей части командного состава. В середине сентября весь Ленинград готовился превратиться в руины. Одновременно минировались судостроительные заводы, недостроенные и ремонтирующиеся корабли. Все это, естественно, не лучшим образом сказалось на моральном состоянии моряков. По воспоминаниям очевидцев, на причалах Ленинградского порта и в районах стоянок судов складировались глубинные бомбы. Всем было понятно, с какой целью это делается. Казалось, что вот-вот прозвучит страшный сигнал «Хризантема».

В этой критической ситуации в командование Ленинградским фронтом 13 сентября 1941 г. вступил генерал армии Г. К. Жуков. Сталин еще 1 сентября через Поскребышева вызвал Жукова с Резервного фронта в Москву. Тогда это еще не выглядело как вызов пожарной команды на тушение пожара. Однако это явно было прямым следствием размышлений Сталина о том, «что за человек Попов?». Наконец, 11 сентября в 19.10 последовала директива Ставки ВГК о смене командования Ленинградского фронта.

В «Воспоминаниях и размышлениях» Г. К. Жуков писал: «К исходу 10 сентября, руководствуясь личной запиской Верховного и без объявления официального приказа, я вступил в командование Ленинградским фронтом» [411] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т. Т. 1. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. С. 385. . Причем это не разовое упоминание даты, которое можно принять за описку. Сдвиг хронологии событий сохраняется на протяжении всего описания первых дней пребывания в Ленинграде. Здесь Георгий Константинович допустил неточность, хотя обычно он уверенно оперирует реальными датами. Это тем более странно, что Жуков был один из немногих, кто работал с документами при написании мемуаров. Однако документы штаба фронта свидетельствуют, что Г. К. Жуков вступил в командование им только 13 сентября. Так, в ЖБД Ленинградского фронта имеется запись за 13 сентября следующего содержания: «Директивой Ставки ВГК от 11.9.41 в командование Л[енинградским].Ф[ронтом]. вступил генерал армии Жуков. В 17.20 подписан первый приказ по фронту» [412] ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, д. 206, л. 41. . При этом приказ Военного совета фронта № 038 от 5.50 13 сентября был еще подписан К. Е. Ворошиловым. Дополнительным подтверждением датировки смены командования Ленфронта служат воспоминания генерал-майора И. И. Федюнинского. Он писал: «Утром 13 сентября самолет Ли-2 поднялся с Внуковского аэродрома и под охраной звена истребителей взял курс на Ленинград. В самолете находились генерал армии Г. К. Жуков, назначенный командующим Ленинградским фронтом, генералы М. С. Хозин, П. И. Кокорев и я» [413] Федюнинский И. И. Поднятые по тревоге. М.: Воениздат, 1961. С. 42. .

Серьезную опасность на тот момент представлял оголившийся в результате отхода 42-й армии левый фланг соседней 55-й армии. Немецкие танки вполне могли ударить ей в тыл, и оборона на подступах к Ленинграду бы просто рухнула. Чтобы это предотвратить, из 55-й армии был переброшен полк 70-й стрелковой дивизии, а также так называемый отряд майора Петровского. Последний был собран из остатков 1-й ДНО и 237-й стрелковой дивизии. Скорее всего эти меры были приняты еще до прибытия Жукова. Полк 70-й дивизии занял оборону к 15.00 13 сентября, отряд Петровского — к 20.00 того же дня. Однако это все были полумеры. Фактически эти два отряда выстраивались на фланге XXXXI корпуса. Ни один из них даже не седлал шоссе Красногвардейск — Пулково. Немецкие же танки к тому моменту вышли на шоссе Пушкин — Володарский.

Как уже было сказано выше, первый приказ Жукова на посту командующего Ленинградским фронтом был подписан в 17.20 13 сентября 1941 г. Что это был за приказ? Он предусматривал передачу 10-й стрелковой дивизии в 42-ю армию и использование ее в контрударе — «Об уничтожении противника, прорвавшегося в район пос. Володарского».

Этот выпад сразу же ощутили наступающие немецкие части, в ЖБД XXXXI корпуса в 20.00 13 сентября появляется запись: «Операция ударных групп 36-й пд отражена мощным контрударом противника, поддержанным сверхтяжелыми танками, которые нанесли нашим частям потери и отбросили их на исходные позиции. Возникший из-за этого кризис на фронте дивизии преодолен к 22.00, когда вражеская атака отражена» [414] NARA T314 R979 frame 597. . Далее в ЖБД появляется многозначительная фраза: «Следует считаться с возможностью повторения вражеских контратак с северного направления». Контрудары вынуждали немцев осторожнее продвигаться вперед, постоянно заботясь о флангах. Поддержку 10-й стрелковой дивизии «сверхтяжелыми танками» осуществлял 51-й танковый батальон [415] Точных данных о его численности на 13 сентября обнаружить не удалось, но на 10 сентября он насчитывал 7 КВ, 1 Т-34 и 5 БТ. .

Также новый командующий и его штаб сразу же озаботились наведением порядка в войсках на передовой. В утреннем боевом донесении за 14 сентября указывалось: «Для остановки и приведения в порядок 3 гв. сд и бригады морской пехоты высланы командиры штаба фронта с вооруженным отрядом» [416] ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, д. 100, л. 83. . В донесении, датированном 16.00 14 сентября, мы можем видеть выстраивание целой системы контроля исполнения отданных распоряжений: «Для руководства боем и наблюдения за точным выполнением приказа Главкома о ликвидации прорвавшейся к Пулковским высотам группировки противника и восстановления положения на фронт выехали представители штаба фронта с офицерами связи» [417] ЦАМО РФ, ф. 217, оп. 1221, д. 100, л. 86. .

Однако представители в войсках были лишь инструментом контроля за исполнением приказов. Помимо них, нужно было иметь сами приказы, способные переломить ситуацию в пользу защитников Ленинграда. Жуков читал те же самые разведсводки ГРУ ГШ КА, которые были приведены выше. Поэтому он не стал с ходу метать под паровой каток 4-й танковой группы 84, 86 и 107-й танковые батальоны с левого фланга фронта. Риск оголить направление, где находился XXXIX корпус, мог обойтись слишком дорого.