Русин - Второе нашествие янычар. История создания «национально свидомых»

При помощи бесплатных общежитий и «бурс», где учеников воспитывали в «украинском» духе, австрийское правительство постепенно превращало русскую мирскую интеллигенцию в самостийную. Количество таких учеников исчислялось сотнями, в то время как в русских общежитиях, которые содержались на частные средства и были гораздо беднее казенных, были только десятки учеников.

Тоже самое происходило и в учительской семинарии с той только разницей, что там русскому ученику делать было нечего, ибо все знали, что русский, не желающий отречься от своей национальности, по окончании семинарии ни в коем случае не получит места учителя.

А так как подавляющее большинство учеников гимназий и учительских семинарий были сыновья бедных крестьян, которым приходилось вести полуголодное существование, то казенное общежитие представлялось им настоящим раем.

Обработанные в бурсе в русофобском, «украинском» духе ученики, возвращаясь летом домой на каникулы, начали называть своих родителей дураками за то, что те считают себя русскими. Себя же большинство учеников уже начали именовать «украинцами». Родители мирились с этим положением, полагая, что став «украинцем» его сын выбьется в люди: не будет жить в голоде и холоде. А «украинская дурь» со временем вылетит у него из головы.

Но такого практически не было, так как окончив обучение, сделать карьеру можно было оставаясь нерусским «украинцем» — австро-венгерское правительство не только не жаловало русских, но и сажало их в тюрьму за «москвофильство», что было сродни государственной измене.

Более того, в мае 1910 года, губернатор Буковины в течение всего одного дня закрыл все русские общества и организации: русскую бурсу для мальчиков и для девочек, общество русских студентов «Карпаты» и общество русских женщин, которое содержало школу кройки и шитья. При этом правительство конфисковало все имущество организаций, в том числе и библиотеку общества русских студентов. А гимназистов и гимназисток полиция просто выбросила из общежитии на улицу.

Таким образом, румыном Вассилко и «украинцем» Смаль-Стоцким была насильственно «украинизирована» русская Буковина.

Созданное в 1918 году из обломков Австро-Венгрии достаточно химеричное государство, названное Чехословацкой республикой, продолжило австрийскую политику по отношению к проживавшим там русинам. Автономия Подкарпатской Руси была гарантирована еще мирным Сен-Жерменским (Парижским) договором, который 10 сентября 1919 года подписали страны Антанты и представители новообразованной Чехословацкой Республики Карл Крамарж и Эдуард Бенеш, которые клятвенно поклялись, что Чехословакия будет строиться по кантональной системе — как и Швейцария. Каждая национальная автономия должна была иметь собственный законодательный орган (сейм) и автономное правительство, ответственное перед сеймом. Такая же самая широкая автономия предоставлялась и Подкарпатской Руси, что было записано в чехословацкой Конституции. Но они были истинными хозяевами своих слов: сами дали, сами и забрали обратно. Одним из подтверждений чего явилась судьба профессора Туки, словака по национальности. Который получил от чехов 15 лет тюремного заключения только за то, что добивался гарантированной в Конституции автономии Словакии. Вообще за двадцать лет кроме чехов ни одна нация не получила на территории «демократической» Чехословакии никакой автономии. Не стала исключением и Подкарпатская Русь.

Правительство Томаша Масарика и Эдуарда Бенеша уделяло настолько серьезное внимание иностранному происхождению малороссов, что при деятельном содействии галицких самостийников устроила у себя в Пряшевской Руси (часть Карпатской Руси, находящаяся на территории современной Словакии) нечто вроде базы для будущей Великой Украины. Наподобие той, которую Польша пыталась создать из принадлежавшей ей части Волыни при помощи самостийников петлюровского толка.

Будучи врагами России, Масарик и Бенеш оказывали «национально свидомым» сепаратистам огромную всестороннюю материальную и моральную помощь. Сами самостийники говорили по этому поводу: «Украйинська эмиграция тишылася всэбичною моральною й матэриальною пидтрымкою чэського уряду, нэпрыхыльно наставлэнного до Польщи (за Тешин) Украйинськый унивэрсытэт, высокый пэдагогичный инстытут, господарську акадэмию, гимназию, выдавныцтва, товарыства, организацийи та й щэ загал студэнтства, що також мав нэобмэжэный доступ на вси высоки чэськи школы; корыстувався индывидуальнымы стыпэндиямы, цилком выстачаючымы на утрымання та оплату студий; врэшти, чэськый уряд давав индывидуальни дотацийи поодынокым вызначнийшым эмигрантам, нэ говорячы про финансування украйинськых шкил та установ». (Тешинская область Чехословакии была силой захвачена Польшей в 1938 году, после аннексии немцами Судет. Захват Польшей Тешинской области был неприкрытой агрессией, ибо даже согласно мюнхенскому сговору у Польши не было никаких прав на эту область. Эта агрессия и настроила чехов против поляков.)

«Национально сознательные» имели в Чехословакии три высших учебных заведения, в то время как русины, край которых составлял автономную часть государства (значительную по своим размерам территорию) — не имели ни одного . Когда на учительские курсы, учрежденные в Сваляве летом 1936 года, лектором церковно-славянского языка, диалектологии и русского языка был приглашен проф. Г. Геровский, единственный ученый карпаторусский языковед , то мукачевская полиция запретила профессору оставлять Мукачево, где он жил, лишенный даже подданства на своей земле.

Русинские студенты, которых было не более 200–300 человек, целых двадцать лет боролись за стипендии и общежитие. В то время как тысячи галицких самостийников получали стипендии, из которых они могли ежемесячно уделять крупную сумму на поддержку подпольной работы в Галиции: «В Чэхословакийи була вэлыка килькисть украйинськых студэнтив, що диставалы постийни стыпэндийи у высоти прыблызно 500 Кч (чешских крон. — Русин). Чэрэз загальнэ оподаткування студэнтства можно було стягнуты значни фонды… Такым способом вдалося полагодыты справу бэз вэлыкого шуму, навить конспиратывно, выслидом було 75 000 Кч. мисячно, що йих пэрэсылалося на потрэбу У. В. О. (подпольная Украинская Военная Организация. — Русин) до банку у Львови». «Загальнэ оподаткування» (всеобщее налогообложение) студентов было ни чем иным как обычным грабежом, средства от которого самостийники также ежемесячно пересылали во Львов.

По данным еженедельного самостийного журнала «Трызуб», издававшегося в то время в Праге (№ 4 за 1931 год): «Протягом дэсяты рокив на Унивэрсытэти було запысано 7700 студэнтив и студэнток». И это только до 1931 года и только в Университете. Сколько всего было студентов в двух остальных самостийных ВУЗах неизвестно, но только подьебрадская «Господарска Академия» выпустила около 600 инженеров. И все эти студенты пользовались постоянными ежемесячными стипендиями. И на всю эту деятельность по финансированию УВО чехословацкое правительство попросту закрывало глаза.