Валерий Соловей - Кровь и почва русской истории

Вот типичное утверждение современного либерального исследователя, автора учебника по русской истории: «Россия может сохраниться, только став частью западной цивилизации, только сменив цивилизационный код»[1]. Морально сомнительное, оно отнюдь не безукоризненно интеллектуально. Ведь никто не призывает к подобной смене цивилизационного кода Китай, априори исходя из его незападной идентичности. Но и принадлежность России к западной цивилизации остается открытым и остро дискуссионным вопросом. По крайней мере для самого Запада европейскость России отнюдь не аксиоматична, как она аксиоматична для российской интеллигенции. Наоборот, для элитарного и массового сознания Запада sine qua non именно азиатский, а не европейский характер России.

А ведь очень невежливо, очень, скажем так, по-азиатски, ломиться в чужой дом, не спросив мнения его хозяев. А они упорно, из века в век повторяют настырным российским западникам: господа, вас здесь не стояло! О том, что отношение западного общества к русским представляет исторически устойчивую паранойю, пропитано подсознательным страхом и враждебностью, писал не какой-нибудь замшелый русский националист-конспиролог, а рафинированный французский интеллектуал, известный философ Ролан Барт.

Еще с допетровских времен в Европе формировался влиятельный комплекс негативных представлений о России. Он проник в нашу страну и прижился в ней, причем отнюдь не в виде маргинальной позиции, а как хозяин. Комплекс национальной неполноценности, русского самоуничижения и западного превосходства стал системообразующим элементом мировоззрения отечественной интеллигенции. Правда, русская ситуация не уникальна. Аналогичный негативный комплекс представлений европейцы сформировали об Испании. Он получил в испанской историографии название «черной легенды» - отрицательного образа национального сообщества и страны, созданного на основе тенденциозно подобранных или сфальсифицированных фактов с явными идеологическими целями дискредитации государства.

Аналогия с Испанией усиливается тем, что реакции испанцев на «черную легенду» предвосхитили реакции русских. С одной стороны, значительная часть образованного испанского класса восприняла и интернализовала «черную легенду», ставшую в итоге частью собственно испанского исторического мировоззрения. С другой стороны, на официальном уровне испанская монархия противопоставила «черной легенде» не менее тенденциозную «розовую легенду» - «апологетические сочинения, в которых превозносились все мыслимые и немыслимые заслуги и совершенства испанской нации»[2].

Так или иначе, в Испании и в России произошла успешная рецепция негативистского взгляда на собственное прошлое. Судя по его постоянному воспроизведению, он прочно укоренился в российской почве. Почему и как это получилось – вопрос, требующий отдельного рассмотрения. Меня же сейчас больше занимают культурные и психологические последствия негативизации национального прошлого.

По уверениям социальной психологии, позитивный взгляд на себя и группу, к которой принадлежишь, нормален и естественен для человека, в то время как самоуничижение и низкая оценка своей группы – признак глубокого психического неблагополучия, чреватого ослаблением и дезинтеграцией группы. Применительно к нашей теме это означает, что патриотический взгляд на историю выражает фундаментальную общечеловеческую потребность в самоуважении и уважении собственной страны и народа. Наоборот, негативизация истории, унижение страны и народа – даже если они продиктованы якобы соображениями интеллектуальной честности – разрушительны для психического и морального здоровья общества и персонально тех людей, которые настойчиво занимаются подобными вещами.

Люди, последовательно и упорно настаивающие на неполноценности России в сравнении с «цивилизованными странами», в психологическом и культурном смыслах уже расстались с «варварской» Россией и ее «диким» народом; они считают себя принадлежащими к другому - «цивилизованному» - сообществу. Подобный психологический перевертыш можно назвать красивым термином «внутренняя эмиграция», хотя лично мне кажется, что слово «предательство» определяет суть этого явления более точно. Ведь речь идет, говоря без обиняков, о моральном предательстве собственного народа и собственной страны.

Так что же, автор этих строк пытается доказать, что история России должна писаться в патриотическом ключе вопреки любым фактам? Если угодно, да. Хотя бы потому, что жизнеутверждающий взгляд на прошлое критически важен для сохранения психического здоровья и морального сплочения нации, для ее способности творить собственное будущее. Прошлое программирует будущее – это известно не только из литературных антиутопий, но из реальной, подлинной истории.

Данное обстоятельство наконец-то осознано современной российской властью, озаботившейся содержанием и, главное, духом отечественных учебников по истории и общественным дисциплинам. В июне 2007 г. личное внимание сему вопросу уделил президент России Владимир Путин.

К слову, никакие факты не смущают тех, кто пишет истории близлежащих (и не только) к России государств. Народы, покорно склонявшие выи перед любыми иноплеменными пришельцами, народы, чей вклад во всемирную культуру ограничивается парой-тройкой гастрономических изысков или фольклорных номеров, народы, сохранившиеся на свете лишь благодаря доброй воле их северного соседа, предстают в собственных историях неузнаваемыми - свободолюбивыми, героическими, высококультурными воплощениями всех и всяческих достоинств.

К счастью, Россия являет собой той редкий случай, когда нет нужды игнорировать даже самые неприятные факты собственной истории и натужно ее мифологизировать. Просто надо избавиться от полонившего нашу культуру гнетущего комплекса неполноценности и увидеть очевидное: история России – одна из самых успешных среди историй многих стран и народов. Предвижу, что определение нашей истории как «успешной» вызовет непонимание даже среди русских националистов, готовых считать ее героической, драматической, трагической, но никак не успешной. А ведь на протяжении последней полутысячи лет Россия являла одну из наиболее успешных в мировой истории стран.

Но для адекватной оценки ее достижений надо отойти от культурно-исторического западоцентризма, рассматривающего современный мир с телеологической позиции, согласно которой Запад оказывается моделью и идеалом человеческого развития. Запад лишь малая часть современного мира, а его лидерство в человеческом сообществе не более чем кратковременный исторический эпизод, который, возможно, уже близится к своему завершению.