Андрей Буровский - «Отречемся от старого мира!» Самоубийство Европы и России

Почему скрывали? А потому, что ехали большевики, договорившись с германской разведкой. Потому, что вместе с большевиками ехали два офицера германской разведки — для работы в России. Потому, что большевики регулярно получали очень большие деньги от немцев на революционную пропаганду: Генеральный штаб Германской империи считал, что пораженцы — естественные союзники. Чем больше будет смута в России, тем лучше для Германии во время войны. В апреле-октябре 1917 г. в штабы большевиков неоднократно заходили сотрудники германской разведки и вели долгие беседы.

Называя вещи своими именами — большевики были изменниками и немецкими агентами влияния, а их организация — «крышей» для германской разведки. Об этом откровенно писали газеты, в том числе и советские. По мнению «Русской воли» «то, что Ленин — предатель, всякому честному рассуждающему человеку было понятно еще до его приезда в Россию». {201} 201 Русская воля. 15 июня 1917. В «Живом слове» печатали заметку «Оплеуха большевикам», утверждая, что они «не товарищи, а шакалы и черные вороны — соратники провокаций и братаний с врагами». {202} 202 Живое слово. 11 июня 1917.

Даже в рядах самих рядовых большевиков раздавались голоса, что предателя Ленина «надо повесить». {203} 203 Вторая и третья петроградские общегородские конференции большевиков в июле и октябре 1917 года: Протоколы и материалы / Под общ. ред. и с предисл. П. Ф.Куделли; подгот. к печати Г. Л. Шидловский. — М.-Л.: 1927, с. 29.

Зато большевики нисколько не стеснены в деньгах. В феврале 1917 г. они захватили особняк известной балерины и царской любовницы Матильды Кшесинской и оттуда руководили подготовкой ко «второй революции». В том числе, уже в апреле-мае 1917 г. нанимая китайцев, латышских стрелков и легко вооружая Красную Гвардию.

Богатые и сильные большевики легко управляли черносотенцами — в своих интересах. Левые эсеры и эсеры-максималисты мгновенно оказались в положении мелких, не самостоятельных группок. Анархисты сами не хотели создавать никакой организации — из идейных соображений. Естественно, все революционеры группируются вокруг большевиков.

Долгое время большевики вовсе не были многочисленнее и сильнее меньшевиков. Во время Первой русской революции 1905–1907 гг. численность партии меньшевиков — порядка десяти-пятнадцати тысяч человек. Большевиков — около десяти тысяч, в том числе в Петербурге — три тысячи, и в Москве — две тысячи.

Во время Первой мировой войны меньшевики поддержали свое правительство — в точности, как европейские социал-демократы. А вот большевики всячески желали ему поражения и вели антивоенную агитацию. В результате они и пострадали куда больше — к февралю 1917 г. меньшевиков было порядка ста тысяч человек, большевиков — не более сорока тысяч.

Между февралем и октябрем 1917 г. произошло удивительное — большевики стремительно выросли и численно, и по значению. А меньшевики резко пошли вниз и фактически сошли с политической сцены. На выборах в Учредительное собрание в конце 1917 г. меньшевики набрали только 2,3 % голосов, причем больше половины дало Закавказье — в Грузии они даже стали правящей партией.

Утверждая право своей партии на власть, Ленин писал: «Марксизм как единственно правильную революционную теорию Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханный мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий, обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопоставления опыта Европы». {204} 204 Ленин В. И. ПСС, 5-е изд. т. 41. — М.: 1971, с. 8.

Даже если принимать всерьез его высказывания, все же непонятно: почему именно большевики? почему не реформы, а построение утопии?

Ответ будет простым и жестким. Потому что большевики (как и другие революционеры) открыто «работают на понижение» — апеллируют к самым темным стремлениям, обращаются к самым безответственным и неприятным элементам в обществе: к тем, кто и не хочет никакой ответственности.

Большевики нанимают служить себе китайцев и латышей именно потому, что инородцы нимало не чувствуют себя связанными со страной и народом. Они готовы честно служить тому, кто платит.

Кто из рабочих записывается в Красную Гвардию — то есть в незаконные вооруженные формирования? Вряд ли хорошие рабочие высокой квалификации. Скорее пойдет городская шпана, скрывающаяся от призыва на военных предприятиях, за «бронью». И конечно же, охотно пойдут всяческие криминальные элементы, «социально близкие» для революционеров.

Так большевики готовят тот «кулак» из инородцев и городской шпаны, которым хотят нанести удар по законной власти.

А население страны большевики всячески стараются разложить и деморализовать. И без их пропаганды народ и Временному правительству и Советам подчиняется ровно постольку, поскольку этого хочет.

Советы чаруют массы тем, что дают больше «свободы» самого странного толка: права не делать совершенно ничего для общества и государства, ни от кого и ни от чего не зависеть, никому не подчиняться и вообще творить, что угодно.

Временное же правительство стремится сохранить в стране хоть какой-то порядок и хоть какую-то управляемость.

Помните, в свое время П. А. Столыпин, обращаясь к социалистам, произнес с трибуны Второй Государственной думы свое знаменитое: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия»?

Большевики поддерживают и поощряют даже не тех, кому нужны великие потрясения, а тех, кто лучше других себя именно в эпоху великих потрясений чувствует.

Любое правительство, любая власть оказываются заложниками этой массовой безответственности. Власть получает тот, кто последовательнее других отказывается от власти и терпит больше безобразия и беззакония. Это «и так существует»? Да. Но есть огромная разница между попытками не дать обществу развалиться и сознательной работой на развал. Именно это последнее революционеры и делают, а большевики среди них первые.

Вроде бы, власть пока существует, гражданской войны пока нет, Но во многих регионах — например, в Финляндии, Польше, на Кавказе — уже и постреливают; во многих областях страны вообще нет никакой определенной власти. Даже в самом Петербурге можно наблюдать такого рода сцены: «…в ранний утренний час, в пустынном парке на Крестовском острове, возле дворца, я видел, как матросы охотились на человека. Как на дичь… Человек в разорванной морской тужурке, с непокрытой головой и залитым кровью лицом, задыхаясь, бежал рывками, из последних сил». {205} 205 Волков О. В. Погружение во тьму. Из пережитого. — М.: Советская Россия, 1992, с. 27.