Владимир Губарев - Тайны Гагарина. Мифы и правда о Первом полете

А инженер Глушко начал свои экспериментальные работы, в том числе и в Петропавловской крепости.

Из воспоминаний В. Соколова:

«Огневой испытательный стенд располагался в Петропавловской крепости, у стены Меньшикова бастиона, между двумя старыми тополями, давно уже срубленными. Двигатели устанавливали соплом вверх. И когда на высоту соборного шпиля с оглушительным грохотом взлетала струя огня и дыма, прохожие на левом берегу Невы останавливались, недоумевая. Вмешался знаменитый «Большой дом», что на Литейном, и распорядился убрать струю. Над соплом установили бронекрышку, закрепив ее дюжиной стальных болтов. Получился гигантский примус. Струя исчезла, превратившись в огненный венчик, а рев только усилился. Но руководящее указание было выполнено, и все успокоились. Никому и в голову не пришло контролировать, как реагирует крепление крышки на мощное газодинамическое воздействие плазменных ракетных струй. И возмездие наступило. Во время одного из огневых испытаний ракетного двигателя крышка сорвалась с ослабленных болтов и, подобно «летающей тарелке», помчалась в сторону пляжа. А день был солнечный, купальный. Но судьба была милостива, и никто не пострадал. Однако огневые испытания в Петропавловской крепости немедленно прекратили, перенеся их за городскую черту».

Теперь на стене равелина о том времени свидетельствует надпись на мемориальной доске:

«В 1932 – 1933 гг. здесь, в Иоанновском равелине, помещались испытательные стенды и мастерские первой в СССР опытно-конструкторской организации по разработке ракетных двигателей – Газодинамической лаборатории (ГДЛ) Военно-научно-исследовательского комитета при Реввоенсовете СССР. Здесь производились стендовые испытания первого в мире электротермического ракетного двигателя и первых советских жидкостных ракетных двигателей, разработанных в ГДЛ в 1929–1933 гг. В ГДЛ были заложены основы отечественного ракетного двигателестроения. Выросший из ГДЛ коллектив дважды орденоносного опытно-конструкторского бюро создал мощные двигатели ракет-носителей, выводивших на орбиты искусственные спутники Земли, Луны и Солнца, автоматические станции на Луну, Венеру и Марс, пилотируемые корабли «Восток», «Восход», «Союз».

На базе ГДЛ и ГИРД создается мощный научно-исследовательский институт – легендарный РНИИ. В его стенах работают все, для кого ракетная техника стала главным делом жизни.

В стенах РНИИ рождаются удивительные проекты. Некоторым из них суждено не только «воплотиться в металл», но и сыграть важную роль в Большой Войне, которая надвигалась на нашу страну.

И тем страннее было видеть, что происходит вокруг…

Первой жертвой стал Тухачевский… Потом Егоров, Блюхер… Потом тысячи высших офицеров армии…

Осуждали и уничтожали военных, ученых, специалистов, деятелей культуры – интеллектуальный потенциал нации, и этому посвящали многочисленные митинги, на которых репрессии народ узаконивал: вожди делили собственные преступления на всех… «Кровавое колесо» продолжало катиться по России.

Но Глушко и Королев пока на свободе…

Из воспоминаний Л. Владиславлева:

«1936 год. Окончен четвертый курс МВТУ им. Н.Э. Баумана. Тогда же, в июле, состоялось собрание актива общества Осоавиахим института. На нем предложили выделить трех человек из числа студентов-отличников на курсы ракетной техники. В числе их оказался и я. Занятия начались в сентябре в здании Московского планетария… Первое занятие открыл Лангемак. Он сообщил, что курсы рассчитаны на полтора года. По завершении теоретической части мы сможем заняться эскизным проектом ракеты на заданные параметры… После краткого вступления Лангемак представил слово инженеру С.П. Королеву. Он начал лекцию с обзора теоретических работ К.Э. Циолковского и зарубежных ученых Годдарда (США), Оберта (Германия). Лекция Королева продолжалась около часа, он говорил вдохновенно, с большим увлечением…

Большой интерес для нас представлял цикл лекций В.П. Глушко по курсу «Ракетные двигатели на жидком топливе». Валентин Петрович произвел на нас большое впечатление. Молодой красивый мужчина, прекрасно одетый в гражданскую одежду. Он читал нам серьезный курс, изобилующий сложными математическими выкладками и формулами химических реакций. Изложение было четкое, так же как и графический материал… Мы чувствовали, как увлечены наши преподаватели идеей создания ракет, как они преданы Родине, ведь в первую очередь создание ракет – это защита нашей Родины».

Пенемюнде… Это название скоро узнает весь мир. Здесь начинает рождаться принципиально новая техника – ракетная… Причем поражают масштабы – речь идет о создании тысяч боевых ракет. Одновременно идут и экспериментальные работы. Естественно, пока больше неудач, чем удачных пусков. Однако пройдет совсем немного времени, и Вернер фон Браун научит летать свои ракеты!

Безусловно, и ему, и разведке Германии известно, что группа ученых и специалистов в Москве также работает с ракетами. Однако не уверен, что фон Браун знает о двигателях Глушко, о том, что русский конструктор его опередил. Ни разу в своих донесениях фюреру немецкий конструктор не упоминает об аналогичных исследованиях в России и Америке – напротив, он всегда подчеркивает, что они впереди…

Наверное, рано или поздно руководство Третьего рейха узнало бы правду, и тогда трудно было бы Вернеру фон Брауну оправдать свое незнание. Но ему помог Сталин. Удар по новейшему оружию (и вообще по всей военной технике!) был почти смертельный: в ГУЛАГе оказались все, кто имел хоть малейшее отношение к ракетам!

Об истинных масштабах ГУЛАГа мир узнает еще не скоро – Александр Солженицын еще только учится в школе, а именно ему предстоит поведать миру о наших концлагерях. И только потом для всех это слово «ГУЛАГ» станет символом ада, сквозь круги которого предстояло пройти лучшим людям.

В стране царит «ежовщина».

Арестованы руководители РНИИ – Клейменов, Лангемак, Королев…

Пришла очередь и Глушко.

Он фигурирует в «Заявлении от члена ВКП (б) с 1922 г.», направленного в партком НИИ № 3 А. Костиковым.

В частности, там говорится:

«Раскрытие контрреволюционной троцкистской диверсионной вредительской шайки, их методов и тактики настойчиво требует от нас вновь еще глубже присмотреться к нашей работе, к людям, возглавляющим и работающим на том или ином участке Ин-та. Конкретно я не могу указать на людей и привести факты, которые давали бы достаточное количество прямых улик, но, по моему мнению, мы имеем ряд симптомов, которые внушают подозрения и навязчиво внушают мысль, что у нас не все обстоит благополучно… Работы по двигателям на жидком топливе начаты Глушко В. в Ленинграде еще в 1928 году. Причем он начал работать сначала с одним топливом (бензин – жидкий кислород), а затем, кажется, в 1929 году перешел на керосин – азотная кислота. Таким образом, в течение 7-ми лет ведется работа целой группой людей под руководством Глушко над освоением двигателя, и нужно сказать до сих пор этот вопрос не решен. Вокруг работ Глушко в прошлом и даже теперь создана большая шумиха. Этот человек и в ГДЛ, и в Институте расценивается со стороны дирекции очень высоко. Достаточно указать, что Глушко все время получает высокую персональную ставку, и в прошлом даже состоял на Инснабе. Что же мы имеем на самом деле? Где причины, которые тормозят более быстрое развитие и решение вопроса?..»