Алексей Исаев - Разгром 1945. Битва за Германию

Немецкое контрнаступление началось в назначенное время. Егерская боевая группа наступала на север вдоль берега Одера. 371-я пехотная дивизия наступала навстречу егерям с запада. Две ударные группировки должны были соединиться и окружить советские части в южной части плацдарма. Поначалу наступление развивалось успешно, но после трех дней боев выдохлось. Добиться окружения хотя бы части советских войск на плацдарме немцам не удалось. Было отвоевано лишь несколько километров на южном фасе плацдарма. После остановки контрнаступления немцами были перегруппированы части по периметру плацдарма. Им оставалось ждать его «вскрытия» советскими войсками.

Наступление войск 1-го Украинского фронта началось 15 марта действиями передовых батальонов 21-й и 5-й гвардейской армий из района Гротткау. Артиллерийская подготовка началась в 7.00 и продолжалась 1,5 часа. В 8.40 в наступление перешли главные силы 21-й и 4-й танковой армий. Преодолевая упорное огневое сопротивление противника и отражая неоднократные контратаки его тактических резервов, соединения армий к исходу первого дня наступления прорвали две укрепленные позиции противника на 8-километровом фронте и продвинулись в глубину вражеской обороны также на 8 км.

Войска 59-й и 60-й армий, наступавшие с плацдарма севернее Ратибор в направлении Нойштадта, перешли в наступление после 80-минутной артиллерийской подготовки. Сломив сопротивление противника, они прорвали главную полосу его обороны на 12-километровом фронте и за день боев продвинулись на 6–8 км.

Сравнительно низкие темпы наступления в первый день операции объяснялись целым рядом причин. Во-первых, артиллерийской подготовкой не была полностью подавлена система обороны противника. Авиационная подготовка 15 марта вследствие плохой погоды оказалась менее интенсивной, чем планировалось. До 12.00 из-за плохой погоды советская авиация боевых вылетов не производила. Только с 12.00 по мере улучшения погоды авиация начала наносить бомбо-штурмовые удары по опорным пунктам, штабам и узлам связи противника. Однако вместо 2995 самолето-вылетов, запланированных на первый день операции, авиация произвела лишь 1283 самолето-вылета. Во-вторых, на боевые действия неизбежно оказывала влияние весенняя распутица. В журнале боевых действий 6-го гв. механизированного корпуса отмечалось: «Местность в районе действия средне-пересеченная открытая. Почва суглинистая и местами супесок, весеннее время сделало почву рыхлой и топкой, в результате танки могли действовать только лишь по дорогам, что лишало корпус основного элемента в наступлении – маневра на поле боя» [71]. Строить оборону направлений вдоль дорог противнику было значительно легче, чем удерживать сплошной фронт. Также в наступлении проявился «краевой эффект» – продвижение находившегося на правом фланге оппельнской группировки фронта 4-го гв. танкового корпуса в первый день операции было незначительным. Однако в целом советское наступление развивалось успешно: оборона 45-й пехотной дивизии в районе Гротткау была взломана, и полки дивизии утратили связь друг с другом.

Самоходная установка СУ-85 на подступах к Гдыне.

Несмотря на полученные от пленных данные о готовящемся советском наступлении, немцы явно недооценили его размах. Поэтому до начала операции ими не было накоплено резервов в непосредственной близости к советским плацдармам. Действительные масштабы советского наступления были осознаны немецким командованием только после его начала. 16 марта в журнале боевых действий штаба оперативного руководства вермахта появилась запись: «Южнее Гротткау противнику удалось вбить глубокий клин. Здесь появилась 4-я танковая армия, местопребывание которой оставалось неизвестным» [72]. «Палочкой-выручалочкой» могли стать механизированные соединения. 20-я танковая, 10-я танко-гренадерская и 19-я танковая дивизии были сняты из района Штрелена и Шведница и поспешили на помощь. Они все еще сохраняли боеспособность. На 15 марта в 20-й танковой дивизии насчитывалось 9 Pz.V «Пантера», 21 Pz.IV, 13 САУ StuGIII, 10 PanzerjaegerIV/70 и 2 FlakpanzerIV, в 10-й танко-гренадерской дивизии – 29 САУ StuGIII и StuGIV и 9 PanzerjaegerIV/70, в 19-й танковой дивизии – 17 Pz.V «Пантера», 20 Pz.IV и 11 PanzerjaegerIV/70. Не все эти дивизии по названию являлись танковыми в действительности. 10-я танко-гренадерская дивизия просела в численности до боевой группы. Само по себе название «боевая группа» обозначало временное объединение танковых, мотопехотных, саперных и артиллерийских частей под единым командованием для решения тактической задачи. Как правило, танковая, танко-гренадерская или пехотная дивизия дробилась на две-три боевые группы. Тот факт, что дивизия стала «боевой группой», означал, что от соединения осталась половина, треть или даже меньшая доля ее состава. Другими словами, оставшихся от дивизии частей хватало только для создания одной типовой боевой группы. Для отражения советского наступления также выдвигались отдельные части. Из района Штригау была переброшена 300-я бригада штурмовых орудий.

Прибытие резервов противника неизбежно осложняло обстановку на фланге оппельнской группировки 1-го Украинского фронта. В связи с этим нельзя не отметить продуманное построение Коневым правофланговой ударной группировки фронта в Верхне-Силезской операции. Два танковых и механизированный корпуса шли параллельными маршрутами и в глубине обороны противника стали двигаться уступом. 4-й гв. танковый корпус и 6-й гв. механизированный корпус 4-й танковой армии действовали на внешнем фронте намечающегося окружения, 10-й гв. танковый корпус – на внутреннем. Движение уступом приводило к тому, что возможный контрудар во фланг 10-му гв. танковому корпусу в направлении с запада на восток неизбежно попадал под удар 6-го гв. механизированного корпуса, двигавшегося с севера на юг. Удар во фланг всей танковой армии оказывался под ударом с севера 4-го гв. танкового корпуса. Немцы оправдали ожидания командующего 1-м Украинским фронтом и действовали именно так, как он предполагал. Поэтому наибольшая нагрузка в операции легла на 4-й гв. танковый и 6-й гв. механизированный корпус. Они должны были предотвратить непосредственное воздействие немецких резервов на обходной маневр и отражать деблокирующие удары.

16 марта стало днем борьбы наступающих с прибывшими механизированными соединениями противника. Как это обычно происходит, резервы вводились в бой по частям. Первыми вступили в бой 19-я танковая дивизия и 10-я танко-гренадерская дивизия. Заполнить разорванный на лоскуты фронт они не могли. Поэтому 10-й гв. танковый корпус 4-й гв. танковой армии быстро нащупал брешь в построении противника и продвинулся далеко вперед, начав маневр на окружение противника. Два других корпуса оппельнской группировки 1-го Украинского фронта втянулись в бои с резервами противника. Боевая группа 10-й танко-гренадерской дивизии прикрыла город Нейсе с севера. 19-я танковая дивизия столкнулась с плотным заслоном в основании прорыва, созданным 4-м гв. танковым корпусом и 34-м гв. стрелковым корпусом. 6-й гв. механизированный корпус тем временем нащупывал промежутки в восстанавливаемой обороне для прорыва на юго-запад. 16-я и 17-я гв. механизированные бригады стали обходить Нейсе с запада. Противодействие оказывали контратаки частей 10-й танко-гренадерской дивизии и артиллерия 405-го народно-артиллерийского корпуса. Интенсивность боев резко возросла. Если 15 марта 6-й гв. механизированный корпус потерял 7 человек убитыми и 18 ранеными, 16 танков сгоревшими и подбитыми, то 16 марта потери корпуса составили 149 человек убитыми и 247 ранеными, 36 танков и 2 СУ-100. Численность танков в 16-й и 17-й гв. механизированных бригадах корпуса упала до 16 машин.