Владимир Бешанов - Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года

РККА уже и так задыхалась от такого количества бронетехники, для ее эксплуатации в армии катастрофически не хватало технического персонала и командных кадров, несмотря на то что в стране было развернуто шестнадцать(!) танковых училищ, и все они перешли на двухгодичный срок обучения. В одном Саратове находились 1, 2, 3-е танковые, два училища разместились в Ульяновске. Недоставало горючего; на подготовку механика-водителя танка выделялось всего пять ходовых часов.

Но упрямы советские маршалы: «Это количество новой техники не могло удовлетворить потребности танковых войск…» Почему же маршал Ротмистров был такой неудовлетворенный? Да все по той же причине – «противник превосходил наши войска по средним и тяжелым (?) танкам в 1,5 раза». Ну, это мы уже слышали. Между прочим, в ноябре 1942 года в наступлении под Сталинградом участвовало около 950 советских танков всех типов , под Москвой и того меньше – 800.

Кроме различных образцов танков, на вооружении Красной Армии состояло множество бронеавтомобилей, находивших в то время широкое применение. Производственной базой для их выпуска служила автомобильная промышленность. В Советском Союзе в годы индустриализации вступил в строй Горьковский автомобильный завод, что позволило начиная с 1931 года создавать бронеавтомобили различных типов: легкие, средние и тяжелые. К началу войны в строю находилось более 5000 этих машин. Наиболее распространенными были БА-10 и БА-11, вооруженные 45-мм пушкой.

Таким образом, летом 1941 года немецкий Вермахт действительно был сильнейшей армией мира, что делало его очень серьезным противником. Но ни количественного, ни качественного превосходства в боевой технике по сравнению с Красной Армией он не имел. Все было совсем наоборот. Однако подготовка личного состава и эксплуатация этой техники в германской армии стояли неизмеримо выше, чем в РККА.

Такое положение было не только с танками, но и с артиллерией, и авиацией. Например, Советский Союз имел накануне войны 24 488 боевых самолетов, а Германия – 6852. Тем не менее все мы наслышаны о немецком господстве в воздухе, которое сорвало выполнение контрударов нашими механизированными корпусами. Впрочем, по вышеизложенной методике «красная профессура» может убедительно рассказать о самолетах новейших и устаревших конструкций, какие из них надо считать, а какие не следует принимать в расчет и какой процент из них вообще не мог летать. И где-то среди этих процентов постоянно теряется главный вопрос: об использовании всей этой многочисленной техники Красной Армией, об умении ею правильно распорядиться.

Сталин сам объявил народу 6 ноября 1941 года, что танков у немцев все же больше; видимо, ему не докладывали. В книге маршала Г.К. Жукова «Воспоминания и размышления» мы тоже не найдем конкретной цифры; видимо, начальник советского Генерального штаба был не в курсе. Наконец, крупный знаток вопроса, главный маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров сообщил, что «наши танки по качеству превосходят немецкие танки… но танков у нас все же в несколько раз меньше, чем у немцев». Другой специалист, бывший начальник Оперативного управления Генштаба генерал армии С.М. Штеменко, уточнил: «…к началу войны мы еще значительно уступали противнику в численности современныхтанков».

Количество немецких танков известно. Поэтому складывается впечатление, что либо маршалы этой цифры не знали и считали, что у Германии около 100 тысяч танков, либо у СССР было не более тысячи машин. И то и другое неверно, маршалы просто лукавят. Им неудобно было сказать, что Красная Армия под их руководством отступала до Волги и Кавказа, имея четырех-пятикратное превосходство над противником.

Наконец, Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС издал историю Великой Отечественной войны и закрыл вопрос на долгие годы. В этой «истории» было установлено, что в западных приграничных округах перед войной было «1800 тяжелых и средних танков… Кроме того, имелось много легких танков устаревших типов с ограниченным моторесурсом». Для множества трудов советских историков эта формулировка стала канонической.

Вновь вернемся в 1929 год, который ознаменовался многими важными историческими событиями. Вот на Западе, например, разразилась Великая депрессия, а Советский Союз в это время начал развертывать невиданную по масштабам программу военного строительства.

Товарищ Сталин объявил, что классовая борьба по мере приближения к вожделенному коммунизму обостряется, а международная обстановка характеризуется «усилением агрессивности империалистических государств и резким обострением противоречий империализма». Чем более глубокий кризис испытывает мировой капитализм, тем сильнее ему хочется на нас напасть и разрешить «все противоречия, вместе взятые, за счет СССР». А далее пошли разъяснять политруки: «Учитывая вероятность нападения на нашу Родину, партия приняла срочные меры по техническому оснащению Вооруженных сил и повышению их боевой готовности».

Надо сказать, что на первое в мире государство рабочих и крестьян все время кто-то собирался напасть, и пролетариату все время надо было вооружаться. Сколько себя помню, агрессивность империализма все возрастала и возрастала от съезда к съезду, пока коммунистическая партия стояла у руля. Напомню, что до 1933 года весь мир сотрясал невиданный экономический кризис, в Америке разорившиеся буржуи выбрасывались из окон небоскребов, в Германии еще не было настоящей армии, не верховодили нацисты, а Гитлер подумывал о самоубийстве. Страны Запада притворно и цинично сокращали и ограничивали вооружения, подписывали Вашингтонские и Лондонские соглашения и всякие конвенции. Но партию эти вражеские происки не обманули.

И не могли обмануть. Ведь кризис, экономическое ослабление Европы – самые лучшие условия для распространения «бацилл большевизма». Ленин, пять лет как умерший, но все равно «вечно живой», завещал пролетариату вооружаться и объяснил, для чего: «Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов и организовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы других стран, поднимая в них восстания против капиталистов, выступая даже с военной силой против эксплуататорских государств». И далее вождь объявил, что такая война «за социализм, за освобождение других народов будет законной и справедливой », – что значит юридическое образование.

Верные ученики-ленинцы, уничтожив в стране все другие партии, разгромив всяческие оппозиции, укрепив свое внутреннее положение, начали ускоренными темпами «организовывать социалистическое производство» и готовиться к новому походу. Именно для этого в стране проводятся индустриализация, коллективизация и культурная революция. Ради великой цели «победивший пролетариат» получил семидневную рабочую неделю и был прикреплен к станку с 14 лет. Ради этого у крестьян отобрали землю, хлеб и паспорта и согнали в колхозы. Для этого возводились великие стройки, развивалась тяжелая индустрия, совершенствовалась топливно-энергетическая база и невиданно усиливалась эксплуатация всех слоев населения. Наряду с трудом крепостным все шире применялся рабский труд «детей ГУЛАГа».