Михаил Мельтюхов - Освободительный поход Сталина

В этих условиях 19 ноября было принято постановление СТО, согласно которому пограничные войска ВЧК были сменены на границе полевыми войсками Красной армии. [198] Там же. Д. 164. Л. 149,165,166–167 об.; Пограничные войска СССР. 1918–1928. С. 186–188, 194–196. Лишь почти год спустя, 27 сентября 1922 г., новым постановлением СТО охрана границы была передана в ведение ГПУ, в рамках которого создавался отдельный пограничный корпус. [199] РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 66. Л. 227–230; Пограничные войска СССР. 1918–1928. С. 196–202. 24 ноября 1921 г. председатель Военного совета Украины и помощник командующего всеми вооруженными силами Украины и Крыма направил РВС КВО следующее распоряжение: «Переход петлюровцев в районе Тирасполя имеет громадное значение в области международных отношений, поэтому Военсовет предлагает вам срочным порядком собрать и представить следующие разведывательные сведения: 1) точное наименование войсковых частей, коим принадлежат перешедшие у Тирасполя с румстороны банды; 2) о содействии, оказанном румынскими погранчастями при переходе банд на нашу территорию и обратном возвращении; 3) каким путем снаряжалась банда на румынской территории и каковы были ее намерения; 4) фамилии взятых в плен офицеров и их показания». [200] РГВА. Ф. 25899. Оп. 3. Д. 162. Л. 16.

Согласно разведсводке 51-й стрелковой дивизии от 29 ноября, по опросам пленных и арестованных выявлено, что банда Пшенника за день до переправы получила из Кишинева при содействии 3-го румынского корпуса 16 винтовок и 15 патронов на каждую. Оружие выдавалось на берегу перед самой переправой. Поскольку оружия было мало, командир 7-й погранроты капитан Станеско своей властью выдал еще 16 гранат. Остальным членам банды было заявлено, что в Парканах их ждут 650 винтовок и 15 пулеметов. Переправа проходила в течение почти 2 часов на 1 лодке по 7 человек. При переправе присутствовали командир 7-й погранроты и солдаты румынской погранстражи. Все это они делали якобы за деньги, не имея никакого официального приказа. Военное министерство требовало убрать банду из Бендер в лагеря, но штаб 3-го корпуса использовал банду в своих собственных целях. После отхода из Тирасполя банда разделилась на две группы. Одна во главе с Дудиченко, Пукаловым и Желабаевым ушла на хутор Бычек и днем 19 ноября вернулась на румсторону. Вторая группа во главе с Пшенником и Емельяновым переправилась у моста в Парканах. Часть бандитов разбрелась по хуторам и городу.

Для расследования дела о налете банд на Тираспольский уезд была создана комиссия под председательством Богданова, которая, рассмотрев представленные материалы Одесской губчека, пограничных войск, частей Красной армии и тираспольского гарнизона, 3 декабря 1921 г. составила заключение. Этот документ позволяет более подробно представить события в районе Тирасполя. 18 ноября контролер поста с. Бычек Юрьев предупредил командира взвода 1-й роты 185-го батальона ВЧК Буренина, что ночью ожидается переправа с румынского берега. Когда стемнело, Юрьев, Буренин и еще 2–3 человека вышли на берег и увидели сигнализацию, на которую кто-то, по-видимому, отвечал с нашего берега. Несколько позже на нашем берегу кто-то стал бить в доску, подавая тем как будто сигнал. Берег был тщательно осмотрен, но никого и ничего обнаружено не было. Все вернулись в помещение кордона. Около 23 часов часовой сообщил, что на воде замечена лодка. Взвод, поднятый по тревоге, выступил к берегу. Там увидели 10–15 человек, высадившихся на берег. Началась перестрелка. Расстреляв патроны, взвод вернулся в помещение кордона за боеприпасами. Выйдя второй раз к берегу, взвод услышал команду: «Первая рота вправо, в цепь марш», — после чего командир взвода отдал приказ отойти от берега за бугор за деревню, где красноармейцы простояли 2 часа.

Вдруг перед ними в темноте обрисовалась подвода брата председателя местного сельревкома Бакланова, на которой сидело несколько человек. Один из них окликнул красноармейцев: «Стой, что пропуск». Один из красноармейцев ответил: «Курок». Тогда сидевшие на подводе открыли стрельбу и подались в сторону. Погранвзвод, разбившись на две группы, также отошел из Бычка на Малаешты и Красногорку. Позднее обе группы соединились в Красногорке, а утром туда прибыла 1-я рота 185-го батальона из Токмадзеи, оповещенная Юрьевым. Обе части вернулись в Бычек, но оказалось, что бандиты еще ночью ушли в Парканы. Однако вместо преследования банды, как предлагал командир эскадрона Петрухин, командир роты велел собрать раненых и отправить их в Токмадзею, куда уехал и он сам.

Кроме взвода 1-й роты 185-го батальона в Бычке находились 4 кавалериста из 17-го кавэскадрона, жившие отдельно на квартире. Командир погранвзвода не знал, где именно они проживали, и в суматохе боя о них никто не вспомнил. В результате 2 кавалериста были убиты, 1 ранен, был убит также один из двух пограничников, оставшихся в помещении кордона из-за отсутствия обуви (другой спасся, спрятавшись за печкой). К банде примкнул местный житель Л. Донцов, посоветовавший председателю сельревкома Бакланову укрыться в его хате, так как «у них восстание», но «сегодня я тебя спасу, а завтра ты меня». Бакланов так и поступил. В селе из местных жителей бандиты никого не тронули, ограничившись обыском.

По сообщению местных жителей, вооружено было около половины бандитов, которые разбились на две группы. Одна направилась в Плоское, где как будто рассыпалась, так как о ней более ничего не известно. Другая группа двинулась на Парканы. Там находился гарнизон в составе частей 184-го батальона и взвода 18-го кавэскадрона (всего до 50 человек с 25 винтовками и 3 пулеметами), солдаты которого жили на квартирах, где также находилось оружие. Стрельба в с. Бычек, если ее и слышали, была воспринята как учебная, тем более что еще 18 ноября их предупреждал об учении Буренин. В итоге красноармейцы были застигнуты врасплох и 20 из них были убиты. Захватив Парканы и вооружившись трофейным оружием, бандиты устроили крестьянский сход, который призвали к восстанию и походу на Тирасполь. Часть крестьян охотно присоединилась к бандитам, а часть была вынуждена подчиниться.

Об этих событиях в Тирасполе узнали лишь около 9 часов утра от бежавших в город красноармейцев 451-го стрелкового полка. В городе находилось 464 штыков, 70 сабель при 11 пулеметах, тогда как банда оценивалась в 150–200 человек. Однако наличие в Тирасполе нескольких штабов со своими формированиями привело к тому, что единого командования не было. Начальник гарнизона Забалуев 17 ноября уехал для выполнения особого задания, его заместитель не пользовался доверием. Поднятый по тревоге 2-й батальон 451-го полка в составе 45 человек занял оборону и умелыми и энергичными действиями, по сути, остановил наступление банды. Однако гибель комбата привела к замешательству и отходу батальона в город. Мобилизация 7-й роты Коммунистического полка местных коммунистов затянулась, а прочие отряды действовали без какой-либо координации. Начальник особого отдела Южный вместо организации обороны и разгрома банды постоянно связывался с Одесской губчека, информируя о сложившемся положении и запрашивая инструкций. Как выяснила комиссия, еще 16 ноября Южный от агента получил сведения о готовящемся налете петлюровской банды, готовящей переправу в Кицканах, Парканах и Бычке. Не полностью доверяя этим сведениям, Южный сообщил их в Одессу и предупредил местное командование, усилившее пограничников 60 красноармейцами. Однако части в Бычке и Парканах не были ориентированы об этих сведениях, им было просто приказано усилить бдительность. Естественно, что никто не воспринял это как серьезное предупреждение. Во время боев в Тирасполе и хождений Южного на телеграф поднятая по тревоге рота ВЧК оставалась в бездействии, ожидая его приказа.