Владимир Бешанов - 1945. Год поБЕДЫ

В группу армий «Висла» вошли 2-я и 9-я полевые армии.

26 января группа армий «Север» была переименована в группу армий «Курляндия»; из ее состава вывозились морем в Померанию четыре пехотные (389,281, 32, 215-я) и 4-я танковая дивизии, а также 3-й танковый корпус СС с танко-гренадерскими дивизиями «Нордланд» и «Нидерланды».

В свою очередь, группа армий «Центр» стала группой армий «Север». Ну а группа армий «А» превратилась в группу «Центр», состоявшую теперь из 17-й полевой, 1-й и 4-й танковых армий, которыми командовали генералы Шульц, Хейнрици и Грезер. Одновременно Гитлер принял решение о переброске на Восточный фронт 6-й танковой армии СС. Гудериан тут же замыслил контрудар с самыми решительными целями, но мечты снова не сбылись: по воле фюрера эсэсовская армия отправилась в Венгрию. Помимо этого, было приказано сформировать дивизию истребителей танков. Это соединение состояло из рот велосипедистов, вооруженных фаустпатронами и противотанковыми минами, которыми командовали лейтенанты-фронтовики, имевшими опыт борьбы с бронетехникой.

26 января танковые армии 1-го Белорусского фронта вышли к старой германо-польской границе, где еще в 1932–1937 годах немцами был возведен оборонительный пояс так называемого «Восточного вала». Основу его составляли эшелонированные в глубину долговременные огневые точки типа «панцерверке», представлявшие собой двухуровневые железобетонные сооружения с элементами броневой защита и пулеметными установками кругового обстрела. Передний край проходил по склонам холмов, покрытых лесными массивами. Естественные и искусственные препятствия, вроде бетонных надолбов, повышали устойчивость обороны. В межозерных пространствах и районах пересечения дорог были созданы опорные пункты плотностью 5–7 дотов на километр фронта. Узлы обороны связывала между собой система тоннелей, по которым должен был курсировать электропоезд.

В мемуарах Катукова «Восточный вал» выглядит и вовсе неприступным рубежом на границах рейха: «Мезеритцкий укрепрайон, главный на пути к Берлину, был переоборудован по последнему слову инженерной техники. Целый город из железобетона и стали с подземными железными дорогами и электростанциями, он мог вместить в своих недрах по крайней мере армию. Бронированные шахты уходили на 30–40 метров в глубину, а на поверхности дорогу преграждали цепи надолб, протянувшиеся на многие километры. Десятки низких куполов дотов щетинились орудиями и пулеметами…

Военная история еще не знала примеров, когда мощный укрепленный район прорывала танковая армия».

Маршал Г. К. Жуков, давно не читавший никаких «историй», в стремлении помешать противнику выдвинуть резервы и зацепиться за эти «мощные укрепления», поручил их прорыв именно танковым армиям. Соответственно генерал Катуков должен был к 28 января овладеть опорными пунктами в районе Мезеритца, а генерал Богданов — в Померании. Осуществив «небываемое», надо было еще захватить плацдармы на Одере. За танковыми армиями должны были следовать выделенные общевойсковыми командармами стрелковые корпуса. В приказе командующего фронтом № 00172, в частности, говорилось:

« Если мы захватим правый берег р. Одер, то операция по захвату Берлина будет вполне гарантирована ».

Конечно, бронетанковые соединения самостоятельно, без артиллерийской и авиационной поддержки и практически без пехоты, не были предназначены для решения такой задачи, как прорыв укрепленного района. Но «фишка» состояла в том, что «Восточный вал» был заброшен, частично разоружен, оставлен без артиллерии и немцев там не было, если не считать отдельные подразделения фольксштурма. Правда, в район Мезеритца рейхсфюрер приказал выдвинуть отозванное с Балкан управление 5-го горного корпуса СС, которому для начала подчинил 433-ю и 463-ю резервные пехотные дивизии. Но что это были за дивизии!

Катуков, посовещавшись со штабом, пришел к выводу, что «в других условиях приказ показался бы невыполнимым», но в сложившейся обстановке любая самая сложная задача «по плечу танкистам». Гудериан об этом периоде с ностальгией и завистью пишет: «Чем больше русские убеждались в нашей слабости, тем решительнее они действовали. Их танки становились дерзкими». Действительно, советские танки были всюду. Они седлали дороги, громили мелкие гарнизоны, обтекали сильные узлы сопротивления, перерезали коммуникации, внезапно появлялись в глубоком тылу…

Однако первыми рубежа реки Одер достигли не «дерзкие» танкисты, а передовой отряд 89-й гвардейской стрелковой дивизии 5-й ударной армии под командованием полковника Х. Ф. Есипенко. Так уж получилось. В состав отряда входили посаженный на «студебеккеры» 1006-й стрелковый полк 266-й дивизии, 220-я отдельная танковая бригада, 89-й отдельный тяжелый танковый полк, 507-й истребительно-противотанковый артполк, 360-й отдельный самоходно-артиллерийский полк, дивизион минометов и дивизион «катюш», 303-й гвардейский зенитно-артиллерийский полк и рота саперов — 90 танков, в том числе 21 тяжелый ИС, 12 самоходок, 42 орудия и миномета, 12 «катюш». Полковник получил от командарма задачу стремительно двигаться на запад и захватить плацдарм северо-западнее Кюстрина в районе Кинитца. Командиру передового отряда выделялась мощная фронтовая радиостанция типа РАФ.

26 января отряд с ходу пересек реку Нетце, без проблем преодолел никем не занятую линию укреплений, обошел левый фланг 433-й резервной дивизии генерала фон Любе и оседлал «Рейхсштрассе № 1». Когда начала ощущаться нехватка горючего, полковник Есипенко выделил ударную группу в составе трех танковых рот, двух стрелковых и истребительно-противотанкового полка, отдал им все топливо и, бросив часть техники, продолжил рейд. Утром 31 января группа форсировала Одер по льду и захватила плацдарм на левом берегу в 4 километра по фронту и 3 километра в глубину. В городке Кинитц, где никто не подозревал, что Красная Армия уже вошла в Германию, с налета был взят поезд с шестью зенитными орудиями, офицерами и юнкерами зенитного училища. В 14 часов на плацдарм переправился еще один передовой отряд 5-й ударной армии, сформированный из подразделений 94-й гвардейской стрелковой дивизии. Поскольку ни горючего, ни боеприпасов практически не осталось, было принято решение организовать в Кинитце сильный противотанковый узел. Бойцы вырыли окопы, приспособили под огневые точки подвалы каменных домов, перетащили по трещавшему льду артиллерию. Танки и гвардейские минометы пришлось оставить на правом берегу.

До Берлина оставалось менее 70 километров.

2-я гвардейская танковая армия, наступавшая севернее рек Нетце и Варта, почти беспрепятственно пробралась лесными дорогами вдоль цепочки опорных пунктов «Померанского вала». Главные силы 1-го механизированного корпуса генерал-майора С. М. Кривошеева и передовые подразделения идущего следом 9-го гвардейского танкового корпуса были на Одере к вечеру 31 января. Мотострелки переправились через реку, захватили Каленциг и завязали бои за Кюстрин. Таким образом, путь к Одеру севернее реки Варта был открыт. Однако 12-й гвардейский танковый корпус, имевший задачу овладеть городом Шнейдемюль, застрял. Взять город не удалось, его пришлось обойти. Но и дальше продвинуться не получилось. Поворачиваясь фронтом на север, корпус втянулся в затяжные бои и понес тяжелые потери. К примеру, в 49-й гвардейской танковой бригаде остался один исправный танк.