Александр Папчинский - 1937. Большая чистка. НКВД против ЧК

1931 год, как и предыдущий 1930-й, мало что изменил в положении дел на Северном Кавказе. Вообще этот год начался для Евдокимова крайне скверно: в ночь с 29 на 30 марта покончила с собой при невыясненных обстоятельствах Э.Я. Грундман, в лице которой он потерял верного товарища и друга [444]. Спустя три месяца из Ростова-на-Дону поступила еще одна трагическая для Евдокимова весть: в стычке с бандитами погиб его верный соратник по совместной работе на Украине и Северном Кавказе Виктор Оскарович Гофицкий.

16 июня 1931 года на территорию Ставрополя прорвалась банда Ключника. Пополняясь недовольными крестьянами и казаками, банда грабила на своем пути колхозы и убивала партийных и советских работников. Оперативная группа под руководством начальника Ставропольского оперсектора ОГПУ B.C. Гофицкого настигла банду и после ожесточенного полуторачасового боя разбила ее, уничтожив главарей и основной состав. В этом бою и погиб Гофицкий — еще один старый товарищ Евдокимова [445].

Так события позднего вечера 16 июня были изложены в приказе ОГПУ № 332 от 21 июня 1931 года, подписанном Г.Г. Ягодой. Лишь знакомство с архивными документами позволяет обрисовать истинную картину произошедшего в июне 1931 года в Ставропольском округе. Банда местного крестьянина Ивана Ключника в течение последних двух лет оперировала в Петровском и Советском районах Ставрополья. Банда была малочисленной (всего 20–25 сабель), но довольно активной и боеспособной — налеты на села и станицы, стычки с милицией следовали одни за другими. Бандиты не пытались покинуть родные места, здесь они имели массу пособников и при реальной угрозе разгрома всегда могли найти укрытие. Иван Ключник, опасаясь чекистских агентов, не принимал в банду новых бойцов, опору делал лишь на своих старых и проверенных сторонников. Все это способствовало тому, что банда Ключника слыла неуловимой.

15 июня 1931 года бандиты совершили налет на село Петровское (ныне г. Светлоград Ставропольского края). Были разгромлены почта, кооперативная лавка и сельсовет. Информация о бандитском погроме вскоре поступила в Ставропольский оперсектор ОГПУ. B.C. Гофицкий решил, используя лишь чекистов-оперативников, догнать банду по горячим следам и уничтожить ее. В район Петровского спешно выдвинулась чекистская опергруппа, которую лично возглавили Гофицкий и начальник СПО ПП ОГПУ И.Я. Ельшин. Уже на марше поступили новые данные: банда Ключника совершила налет на село Медведка и уходит на северо-восток в сторону Калмыкии. Моментально принимается решение — наиболее боеспособную часть группы направить на перехват, а Гофицкий с оставшимися сотрудниками продолжил преследование уходящих бандитов [446].

Далее произошло невероятное: двигавшийся вслед за бандой Гофицкий (а он был на автомобиле) вырвался вперед и сумел нагнать Ключника и его сторонников. Врезавшись в конную массу ключниковцев, он скомандовал: «Руки вверх, бросайте оружие, вы окружены». В ответ прозвучали выстрелы. Во вспыхнувшей перестрелке Гофицкий был смертельно ранен, ранили и шофера Б. Водяницкого. Сидевший рядом с Гофицким Ельшин успел выскочить из автомобиля и укрыться в ближайших зарослях. Тем временем к месту перестрелки подошла основные силы чекистов. Стрельба лишь усилилась. Но бандиты, пользуясь темнотой (все случилось в девять часов вечера), сумели скрыться в степи. Несколько бандитов было убито, еще несколько сдалось в плен. Отряд ОГПУ, обескураженный смертью своего командира, даже не стал преследовать отступающую банду. Позднее ее разгром довершил прибывший из Ставрополя усиленный отряд ОГПУ [447].

Все эти события (а бунты и восстания прокатились не только по Северному Кавказу, но и по Сибири, Дальнему Востоку, регионам Центральной России) происходили на фоне углубляющейся «войны за портфели» в руководстве ОГПУ. В условиях разворачивающегося кризиса в стране, ставившего под вопрос всю прочность власти, Кремлю было уже не до мелких драчек и интриг Евдокимова, Ягоды, Мессинга и Ольского. Теперь во главу угла ставился вопрос сплочения вокруг руководства страны и ужесточения репрессивной политики.

Сталин, внимательно следивший за борьбой и балансом сил в руководстве ОГПУ, не поддержал Евдокимова и других в атаке на Ягоду. Все было сделано в лучших традициях «тайн мадридского двора»: 15 июля 1931 года Евдокимова отправили в отпуск, а через десять дней грянуло постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О кадрах ОГПУ». Этим документом руководство страны провело кадровые перестановки в ведомстве Менжинского: первым заместителем председателя ОГПУ (вместо Ягоды) стал бывший заместитель наркома РКИ СССР И.А. Акулов, вторым заместителем председателя ОГПУ — Ягода, а третьим заместителем — председатель ГПУ Украины В.А. Балицкий.

Освобождались от работы в ОГПУ С.А. Мессинг и Я.К. Ольский. Евдокимова сняли с поста начальника СОУ ОГПУ и с подачи Менжинского выдвинули на должность полпреда ОГПУ по Ленинградскому ВО. На этом чистка не закончились, вскоре органы госбезопасности покинули И.А. Воронцов и Л.Н. Бельский. Этими кадровыми чистками Сталин стремился прекратить любые попытки «межклановой войны», ведущие в той или иной мере к критике руководства ОГПУ и, как результат, к его ослаблению. Комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) (куда вошли Сталин, Каганович, Орджоникидзе, Андреев и Менжинский) подготовила обширный комментарий к решению о кадровых перестановках. В данном документе говорилось:

«…а) эти товарищи вели внутри ОГПУ совершенно нетерпимую групповую борьбу против руководства ОГПУ,

б) они распространяли среди работников ОГПУ совершенно несоответствующие действительности, разлагающие слухи о том, нто дело о вредительстве в военном ведомстве является «дутым» делом,

в) они расшатывали тем самым железную дисциплину среди работников ОГПУ,

…3. ЦК отметает разговоры и шушуканья о «внутренней слабости» органов ОГПУ и «неправильности» линии их практической работы, как слухи, идущие без сомнения из враждебного лагеря и подхваченные по глупости некоторыми «горе»-коммунистами…» [448].

Для Евдокимова решение Политбюро ЦК стало полной неожиданностью, известие об отставке застало его в Кисловодске, на отдыхе. И хотя в отличие от других он был оставлен на чекистской работе и даже получил вполне престижный пост в Ленинграде, новое назначение никоим образом не радовало его. В разговоре со своим бывшим помощником Ю.К. Ивановым-Бородиным Евдокимов бросил фразу: «Я им таких дел наковыряю, что Москве тошно станет» [449]. Возможно, что такие настроения Евдокимова дошли до первого секретаря Ленинградского обкома партии С.М. Кирова, который в личном разговоре со Сталиным добился отмены назначения Евдокимова в «город трех революций». Гнев сыграл с бывшим начальником СОУ злую шутку, вместо Ленинграда он направился в Среднюю Азию воевать с басмачами.