Рафаэль Халхатов - Величайшая подводная битва. «Волчьи стаи» в бою

Все! Терпение Дёница закончилось. Он обратился с рапортом к главнокомандующему Кригсмарине гросс-адмиралу Эриху Редеру с требованием провести следствие. «Методика испытаний новых торпед является предательской… Немецкие подводные лодки оказались фактически безоружными… В Торпедной инспекции и на полигоне Экспериментального института обнаружены недочеты в подготовке торпед к сдаче флоту», — писал «фюрер подводных лодок» и имел на то основания. Сам факт запуска в массовое производство такого сложного и дорогого оружия, как торпеда, оснащенная негодным взрывателем, да без должных испытаний, — это уже не халатность или техническая ошибка, а преступление.

Редер приказал начать следствие. Военная прокуратура арестовала главных виновников: инспектора торпедного вооружения адмирала Геттинга, руководителя Экспериментального института торпедного вооружения адмирала Вера и двух ведущих инженеров. Следствие длилось около года.

Оно установило, что грозные торпеды превратились в «деревянные болванки» из-за неполадок в трех механизмах: магнитном взрывателе, контактном взрывателе, гидростате.

Выяснилось, что на испытаниях магнитный взрыватель устанавливался на устаревшей торпеде G7 (скупердяи немцы решили сэкономить!). В серию же была запущена новая торпеда G7а с более мощным двигателем и, как следствие, более сильной вибрацией. Эта вибрация и вызывала преждевременные взрывы.

Кроме того, оказалось, что при создании магнитного взрывателя не были должным образом учтены особенности магнитного поля Земли. Залежи железной руды в Скандинавии создали магнитную аномалию, оказавшую влияние на чувствительность взрывателей.

Контактный взрыватель оказался просто бракованным. Исследование показало, что боек ударника этого взрывателя слишком короткий, а капсюль-воспламенитель ненадежен: он либо вообще не срабатывал, либо срабатывал так быстро, что не успевал передать взрывной импульс детонатору. Наконец, сложность конструкции ударника этого взрывателя приводила к тому, что при углах встречи торпеды с целью менее 50° он часто заклинивал.

Относительно гидростата — прибора для автоматического управления ходом торпеды но глубине выяснилось, что и его конструкция оказалась неудачной. Действие гидростата основано на принципе равновесия двух сил: давления столба воды и сжатой пружины, приложенных к неподвижному диску. Прибор воспринимает давление столба воды, соответствующего заданной глубине хода торпеды, и сохраняет это давление, перекладывая с помощью рулевой машинки горизонтальные рули торпеды. Причина неправильной работы гидростата стала известна лишь в начале 1942 года. Вот как об этом вспоминал Дёниц:

«30 января 1942 года командир действовавшей в Атлантике подводной лодки U-94 доложил по радио, что при пробной проверке торпеды он обнаружил в гидростате давление, значительно превышающее атмосферное. (Такой осмотр на борту лодки не разрешался, но замученный ненадежными торпедами командир проявил инициативу. — Р.Х. ) Главный инспектор торпедного оружия [19] После снятия в декабре 1939 гола главного инспектора торпедного оружия Геттинга на эту должность назначил и контр-адмирала Куммена, с которым у Дёница сложились хорошие деловые отношения. немедленно приказал проверить гидростатические приборы всех торпед, подготовленных для отправки на действующий флот. В результате выявился большой процент негерметичных корпусов гидростатов». С технической точки зрения гидростат был сконструирован совершенно безграмотно. Выяснилось, что тяги рулей торпеды проходили через мембрану гидростата, а сальники оказались негерметичными.

Разгневанные подводники требовали строго наказать виновных. В штабе подводного флота подсчитали, что из-за отказов торпед отделались «легким испугом» три английских линкора, семь крейсеров, десятки эсминцев и транспортов, общим водоизмещением свыше 300 тысяч тонн, а вот английские глубинные бомбы оказались исправными и для четырех «у-ботов» попытки атаковать противника «болванками» в ходе операции «Везерюбунг» стали последними. И это только за несколько дней в апреле 1940 года. А до и после?..

Приговор над «творцами» «торпедного кризиса» вызвал всеобщее изумление. Адмирала Геттинга суд оправдал, адмирала Вера признал виновным в том, что возглавляемый им Институт торпедного вооружения не обеспечил разработку надежной конструкции торпед, поверхностно провел их испытания и рекомендовал к принятию на вооружение флота. Адмирала уволили со службы и «заточили» в крепость в качестве почетного (!) узника. Впрочем, в узилище Вер провел совсем немного времени. Уже через полгода за него вступился шеф Люфтваффе Герман Геринг, который забрал экс-адмирала в свое ведомство, где тот занялся конструированием авиационных торпед. Умер «непотопляемый» Вер в 1968 году достойным западногерманским пенсионером.

Немцы смогли добиться надежности работы своих торпед лишь к концу 1942 года. Магнитные взрыватели могли считаться полностью надежными лишь с 1944 года, когда войну и на море, и на суше немцы уже проиграли [20] Справедливости ради следует вспомнить: отказы, преждевременные разрывы торпед имели место и на флотах других государств, например в ВМС США, ВМС СССР. .

В войне на море командование Кригсмарине стремилось активно использовать и минное оружие. Минными постановками в 1939–1940 годах руководил контр-адмирал Бонте. Активные минные заграждения выставлялись эскадренными миноносцами, торпедными катерами, вспомогательными крейсерами, самолетами и, конечно, подводными лодками.

Германский подводный флот не имел в начале войны специализированных подводных заградителей, таких как, например, советские заградители типа «Л» [21] Перед вступлением СССР во Вторую мировую войну в составе Советского ВМФ находилось 19 подводных заградителей типа «Ленинец», трех серий, 6 кораблей находились в достройке. Водоизмещение 1025/1400 тонн; скорость хода 14,5-18/8 — 9 узлов; вооружение: шесть-восемь 533-мм торпедных аппаратов (12–18 торпед), одно 100-мм и одно 45-мм орудия, 18–20 мин, которые ставились через две кормовые минные трубы. По своим характеристикам лодки типа «Л» не имели равных и мире. , поэтому к постановкам привлекались обычные «у-боты». На вооружении подводного флота состояли донные магнитные мины ТМА и ТMВ. Они устанавливались на глубинах до 40 метров через торпедные аппараты. Боезапас субмарин VII серии — 22–26 мин ТМА или 33–30 мин ТМВ, в зависимости от подсерии лодки. Немцы рассчитывали нанести противнику большие потери при помощи этого новейшего боевого средства. Донные мины невозможно было обезвредить посредством обыкновенного траления. Взрыватель мины реагировал на изменение магнитного поля при вхождении судна в зону, где установлена мина, и срабатывал в момент прохождения над ней. Взрываясь под судном, магнитные мины поражали его в самое уязвимое место — в днище, не защищенное броней и не имеющее конструктивной противоминной защиты.