Рафаэль Халхатов - Величайшая подводная битва. «Волчьи стаи» в бою

Хуже всего оказалось то, что практически у всех германских подлодок, участвовавших в этом походе, снова возникли проблемы с торпедами. Даже легендарный ас-подводник Эрих Топп потопил лишь 3 корабля, а все 12 лодок уничтожили 18 судов.

И тем не менее Дёниц был очень доволен. Но мыслил трезво и записал в «Журнале боевых действий подводных сил»: «Такая благоприятная обстановка, которая складывается только раз в жизни, дала хорошие результаты, но ее можно было бы использовать гораздо эффективнее».

Появление «у-ботов» в западной части Атлантического океана всерьез обеспокоило английское Адмиралтейство. Неспособность ВМС США организовать заблаговременно противолодочную оборону грозила новым витком подводной войны. Ежедневные донесения Роджера Винна из отдела слежения за германскими подводными лодками не сулили ничего хорошего: «Количество германских подлодок в Атлантике достигло рекордного числа в 53 единицы. Число потерянных в январе кораблей приближается к критической цифре». А вскоре поступили еще худшие новости. В начале февраля Винн доложил, что его отдел «не может с точностью предсказать настоящие и будущие передвижения германских субмарин». Поток информации из канала радиоперехвата иссяк. Специалисты из военно-морской и радиоразведки даже засомневались, что он когда-либо восстановится. Дело в том, что еще в сентябре 1941 года англичане получили сведения о первых испытаниях новой версии немецкой шифровальной машины «Энигма». Стало известно, что ее собираются использовать в первую очередь на подводных лодках Кригсмарине. Шифр «Гидра», который использовали немцы в радиопереговорах «у-ботов» и штаба Дёница, готовились заменить на новый — «Тритон».

Подлодки VII серии были основной «рабочей лошадкой» Кригсмарине. Они совершили более 2600 боевых походов, потопили около 1365 кораблей противника (из них 190 военных судов)

Специалисты-шифровальщики неоднократно заверяли «фюрера подводных лодок», будто нет никаких свидетельств тому, что англичане расшифровывают его секретные радиограммы. Дёниц оказался недоверчивым: возникало слишком много совпадений. Первый раз он встревожился в сентябре 1941 года, когда британская субмарина атаковала сразу три его «у-бота» у островов Зеленого мыса. Могла ли случайно появиться в отдаленном районе океана английская подлодка? На этот вопрос Дёниц ответил так: «…Либо наши коды расшифровали, либо имеет место утечка информации непосредственно из штаба». Вслед за этим британцы подозрительно быстро атаковали и уничтожили в Атлантике корабли снабжения подводных лодок. Еще одно совпадение? Не слишком ли их много? И Дёниц воспользовался возможностью поменять коды. Разведка британских ВМС оглохла. Лучшие дешифровщики Англии ничего не могли поделать. И все это случилось как раз в тот момент, когда «немецкие секреты» стали так необходимы США.

Англичане пытались помочь неопытным союзникам чем могли. Адмиралтейство послало на помощь американцам 10 корветов и 24 противолодочных траулера. Одним из них, под названием «Сент-Ломан», командовал лейтенант Колин Уорвик. К январю 1942 года он уже заслужил репутацию строгого и чрезвычайно способного офицера. В самом деле, у Уорвика и его экипажа имелся богатый опыт сопровождения конвоев, а на корабельном флажке красовались две звезды, означавшие две уничтоженные германские подлодки. «Сент-Ломан» должен был отплыть из Гринока в Нью-Йорк незамедлительно. «Весь необходимый уголь мы загрузили, — вспоминал Уорвик, — но это было воскресенье, а продовольственные склады открывались лишь в понедельник. Мы остались без свежего мяса и овощей, но отправились в плавание, как того требовал приказ, утром в воскресный день. А до самых Соединенных Штатов нам предстояло питаться солониной да галетами».

В начале февраля «Сент-Ломан» достиг Нью-Йорка. Меры безопасности здесь по-прежнему были недостаточными. Уорвик изумлялся: «Мы подошли к Нью-Йорку, увидели эсминец и сразу же передали ему свои опознавательные световым сигналом, но эсминец никак на нас не отреагировал. Мы подошли ближе к городу, там находилось несколько патрульных катеров, мы просигналили и им, но ни один нам не ответил. Мы вошли в нью-йоркский залив, но и здесь, похоже, никому не было дела до небольшого английского корабля.

Наконец-то с берега нам просигналили прожектором: „Проходите“. Мы были рады, что нас хоть кто-то заметил.

Когда мы пришвартовались в гавани, к нам на борт поднялся американский офицере приказами, и я рассказал ему о том, что произошло с нами в нью-йоркской гавани: „Вы знаете, это странно, но нашего прибытия сюда, черт подери, почти никто не заметил“».

Американцы продолжали удивлять Уорвика: «На следующий день я отправился с рапортом к командиру базы. Командиру, похоже, все, творившееся вокруг, было безразлично. Он сказал: „Поручаю вам патрулировать гавань и докладывать обо всех прибывающих кораблях. И сделайте одолжение, если в следующий раз кто-то не ответит на ваши сигналы — стреляйте по ним. Я не шучу! Стреляйте!“ Мне не оставалось ничего, кроме как ответить: „Есть, сэр, ваш приказ будет исполнен“. Через пару дней, когда мы патрулировали в гавани, я понял, что вахтенные одного из катеров береговой охраны уснули: мы осветили их корабль прожекторами, но никакой реакции на это не последовало. Пришлось выстрелить осветительным снарядом из 102-мм пушки. Грохот раздался ужасный. На катере сразу же проснулись, и он на полном ходу помчался к побережью…»

Уорвик надеялся, что их корабль пошлют эскортировать конвои, но вместо этого он получил приказ «искать и уничтожать подводные лодки». На деле это означало вести заведомо бесплодные поиски в открытом океане. Англичане уже «наступали на эти грабли» и знали, что подобная тактика, использовавшаяся в начале войны Королевскими ВМС, крайне неэффективна.

Каждый из опытных офицеров-противолодочников знал, что лучше перехватывать субмарины немцев на ближних подступах к конвоям.

Уорвик же продолжал получать бестолковые приказы. Так, ему велели обследовать буи, установленные местными рыбаками недалеко от побережья Лонг-Айленда: «Меня проинструктировали: „Нам кажется, что кто-то крепит под этими буями контейнеры с припасами для немецких подводников“. Естественно, и я, и моя команда догадывались, что именно может оказаться под этими буями. Прежде мы их не трогали, чтобы не портить отношения с рыбаками. Но теперь у нас был приказ, и поэтому мы извлекли из воды все эти буи. Под каждым из них находились сети с лобстерами. Мы вывалили лобстеров на палубу, а буи и сети покидали за борт. Нам досталось не менее сотни лобстеров, и я доложил командованию, что никаких припасов для германских подлодок под буями нет».