Анатолий Юновидов - Десанты 1941 года

Истребители 69-го авиаполка действенной помощи кораблям оказать не могли, так как весь состав полка непрерывно занимался штурмовкой плацдарма, а над районом высадки постоянно дежурили всего 2 машины. Правда, и девятки прикрытия не смогли выполнить свою задачу, даже когда противодействовали 12 пикировщикам противника — сказалась полная неготовность истребителей к взаимодействию со своими кораблями, защищающимися от противника зенитным огнем.

(7 часов — 17 часов 22 сентября)

22 сентября солнце в Крыму всходит в 6 часов 44 минуты, с первыми его лучами боевые действия активизировались.

Истребительная и штурмовая авиация OOP и ЧФ на рассвете штурмовала аэродром Чаплинка. Из находившихся там 30 истребителей в воздух не смог подняться ни один. На аэродром было произведено до 10 атак. Удары наносили 3 Ил-2, 2 И-153 и 5 И-16. На стоянках было уничтожено 7 Me-109 и 3 Ю-88, 7 палаток летного состава, цистерны с горючим. Самолеты прикрытия вели воздушный бой с 10 Me-109, в ходе которого два из них сбили.

По официальным данным, во время штурмовки был потерян только один истребитель — лейтенанта Шкутского.

Также были нанесены удары по аэродромам в районе населенных пунктов Бадей и Зельцы. Эти два авиаудара довольно малоизвестны, и их нечасто описывают в литературе, посвященной операции.

Данные о нахождении этих аэродромов были получены уже перед самой операцией от взятого в плен румынского летчика, выбросившегося с парашютом со сбитого «Харрикейна». Уже в сумерках 21 сентября 4 И-16 срочно провели доразведку и засекли оба аэродрома. У Бадей базировалось около трех десятков «Мессершмиттов», у Зельцов около десятка «Юнкерсов».

Самолеты были только что переброшены на оба аэродрома и не были еще рассредоточены из-за неподготовленности стоянок. Удар с этих аэродромов подскока противник собирался нанести утром и никаких укрытий пока не оборудовал.

Но добавлять новые цели к тем, которые были включены на 22 сентября в боевые задания флотской бомбардировочной авиации, было уже поздно. Для удара по аэродромам были использованы шесть звеньев И-16 69-го полка и пара штурмовиков Ил-2.

Основной удар наносился по полевому аэродрому под Бадей группой из трех звеньев, которую вел командир полка майор Шестаков, пара штурмовиков лейтенанта Кутейникова подавляла зенитную артиллерию.

К цели группа Шестакова подошла со снижением, приглушив моторы.

«„Мессершмитты“ стояли у края леса в два ряда „под линейку“» — на одинаковом удалении друг от друга и безо всякой маскировки. Возле всех машин находились механики и мотористы, шла предполетная подготовка. И-16 не имели бомб, ограниченные запасы которых были оставлены для поддержки десанта, и вели огонь только из бортового оружия.

Первый удар был нанесен по палаткам личного состава, также расположенным без всякого укрытия. Вторым и третьим заходами истребители проштурмовали самолеты на стоянке, последним — бочки с бензином и штабели боекомплекта.

Одновременно группа заместителя командира полка капитана Рыкачева нанесла удар по аэродрому под Зельцами, но самолетов на нем уже не было, и истребители нанесли удар только по находившемуся на аэродроме наземному персоналу. А после того как он попрятался в лесу — по сосредотачивавшемуся на открытом месте румынскому пехотному батальону.

Флотская бомбардировочная авиация нанесла второй удар — первый был в четыре утра — по резервам противника в районах Свердлово, Кубанка, Гильдендорф, совхоз Ильичевка.

После проведения авианалетов контр-адмирал Жуков попытался организовать авиационное прикрытие десанта. Тут выяснилось, что летчики не имеют четкого представления о том, где находится сейчас десантный полк и наступающие дивизии. Впрочем, как выяснилось, ни данных о нахождении наступающих частей, ни связи с ними не имел и штаб OOP.

Расчет на позиции.

Танки НИ (На испуг) часто комплектовались матросскими экипажами.

Жуков попытался выяснить это у своего заместителя генерал-майора Шишенина.

— Где сейчас десант? — спросил он.

— Мы имеем данные о завершении высадки, о том, что сопротивление противника было слабое. Знаем, что эсминцы поддерживают десант по заявкам корректировочных постов, высаженных с третьим морским полком. Следовательно, у них связь с полком есть. Через них мы можем узнать, где находится десант, но на это потребуется время. С командиром же полка штаб не имеет связи.

— А дивизии имеют связь с десантным полком?

— Минут десять-пятнадцать назад не была еще установлена.

— Как вы могли допустить такое?! — вспыхнул Жуков. — Немедленно установить прямую связь с командиром полка и в любую минуту знать, где десант и что делает!

— Мы знаем, но только косвенно, — сказал Шишенин.

— Никаких «косвенно»! Исполняйте.

Генерал Шишенин вызвал начальника связи полковника Богомолова и дал ему жесткий срок. Тот попросил выделить в его распоряжение малый охотник.

Связист лейтенант Флокей и старший радист красноармеец Нетес с рацией «5-АК» отбыли к месту высадки десанта и связались с командованием морского полка.

Связь с десантом была установлена и действовала бесперебойно до соединения 3-го полка с частями 421-й дивизии.

В дивизиях была та же самая ситуация.

Рано утром ЧВС Азаров выехал в Крыжановку на командный пункт 421-й дивизии. Батареи приданных ей артиллерийских полков Приморской армии и две батареи Одесской военно-морской базы уже переносили огонь в глубину.

— Несем большие потери от минометного огня, — пожаловался командир дивизии полковник Коченов. — Уж сколько раз батальоны поднимались в атаку!

— Но все-таки двигаетесь?

— Медленно. Вот собьем с гребня их огневые точки — и пойдет.

— А связь с десантным полком? — спросил Азаров.

— Что-то не ладится.

Не могли связаться с десантным полком и связисты связи флота.

Как говорил заместитель начальника связи флота капитан 3-го ранга Гусев: «И позывные, и волна известны, а связаться не можем».

Бесперебойную связь с десантом удалось наладить только во второй половине дня.

В 7.30 по плану должна была начаться артподготовка в интересах обеих переходящих в 8.00 в наступление дивизий. Таким образом, противник, уже 5 часов отбивавшийся от десанта, высаженного под Григорьевкой, получал 45 минут светлого времени суток для нанесения упреждающего удара по войскам, готовящимся к переходу в наступление.