Анатолий Юновидов - Десанты 1941 года

Так продолжалось больше 10 минут. В конце концов истребителям удалось отколоть от основной группы еще одну пару «Юнкерсов», которая, прижавшись к самой воде и отбиваясь из пулеметов, также ушла в сторону от боя. Оставшиеся «Юнкерсы» продолжали прятаться не только за зенитным огнем, но и за дымом загоревшегося и остановившегося корабля. Последние бомбы по неподвижной цели «Юнкерсы» досбрасывали уже с горизонтального полета.

«Беспощадный» немедленно прекратил обстрел берега и на максимальном ходу поспешил к «Безупречному», находившемуся мористее. Но пикировщики опять бомбили максимально точно, и на первом же заходе, несмотря на максимальный ход, яростный зенитный огонь, атаки истребителей и отчаянное маневрирование командира «Безупречного» капитан-лейтенанта Буряка, бомбы легли возле бортов «Безупречного», повредив осколками трубы и оба котельных отделения, начался пожар. Эсминец скрылся в дыму. Подошедшему «Беспощадному» задымление мешало вести огонь. Даже сигнальщики докладывали: «Ничего не видно — дым и огонь».

Но дым не мешал грамотно прятавшимся за ним «Юнкерсам». Как и не помешала им девятка прикрывающих эсминцы И-16… Зайдя с подветренной стороны, они добомбили остановившийся корабль, близко сбросив остатки бомб, которых, по подсчетам наблюдателей, всего было сброшено 36.

«Безупречный» передал флажным семафором: «Прошу подойти и взять на буксир. Своего хода не имею».

«Беспощадный» подошел кормой к носу горящего эсминца и быстро завел буксирный конец. Уцелевшие матросы «Безупречного» тушили пожар, заводили пластыри и непрерывно таскали предметы из внутренних помещений на левый борт, стараясь уменьшить крен.

На полуразрушенном мостике распоряжался капитан-лейтенант Буряк.

В ответ на предложение прислать аварийную команду он сообщил в рупор:

«Кажется, уже сами управились. Крен остановили. Прошу малым ходом буксировать в Одессу».

Подошедший следом за «Беспощадным» «Бойкий» принял с «Безупречного» 26 раненых.

«Беспощадный» малым ходом повел поврежденный эсминец в Одессу, стараясь соблюдать максимальную осторожность. Достаточно было случайного рывка, чтобы поврежденный корабль опрокинулся. На поворотах руль перекладывался не больше чем на пять-семь градусов. В случае повторного налета «Безупречный» был бы фактически обречен, так как «Беспощадный» вынужден был бы обрубить конец и уйти от него — корабли имеют возможность прикрывать друг друга, только пока находятся на ходу. Потеряв скорость, они превращаются в удобные мишени. Сопровождать буксируемый эсминец прилетели 2 «ишачка» из 69-го ИАП.

Эффективность их при отражении налетов «Юнкерсов» 22 сентября была низкой, но, по крайней мере, они затрудняли прицельное бомбометание.

Передав «Безупречный» буксиру у входа в порт, «Беспощадный» вернулся в район высадки и около 17 часов был направлен обстреливать понтонную переправу через Дофиновский лиман.

Местность была ровной, погода во второй половине дня установилась ясная, и отлично просматривавшаяся переправа являлась удобной целью. Командир «Беспощадного» Негода решил, что можно обойтись без пристрелки, и действительно, уже первый залп лег возле узкой ленты понтонного моста в самом центре лимана.

Летчики 69-го ИАП, активно участвовавшие в обороне Одессы. В первом ряду слева направо Сечин, Череватенко, Королев, Серогородский, Шелемин. Во втором ряду Ковальский, Алелюхин, Богачек, Бондаренко, Чадович, Казаков.

Комиссар корабля Бут, предчувствуя легкую добычу; решил устроить из разгрома переправы маленькое шоу и приказал включить радиотрансляцию переговоров с корректировочным постом на берегу. На ЧФ в 41 г. подобное практиковалось часто. При удачном обстреле береговых целей, когда не было дуэльной борьбы с артиллерией противника, не мешала авиация, а цель была легко досягаема, часто включали трансляцию с боевых постов для поднятия морального духа экипажа.

Корректуры с берега шли самые подходящие: «Бьете в цель. Прибавьте огонька!» — «Снаряды ложатся хорошо. Больше один, право два. Дайте еще огня!» — «Хорошо! — Мост разорван. Фашисты плавают в лимане! Больше огня!»

В паузах между корректурами комиссар начал пояснять морякам значение происходящего:

«Переправа разрушена. Значит, немцы отрезаны, им ничего не остается, как сдаваться в плен. Они хотели побывать в Одессе. Что ж, их желание сбылось. Они пройдут по Одессе, пройдут строем, но только под охраной наших бойцов».

Постепенно Бут увлекался все больше, и после его комментариев все чаще и чаще на боевых постах стало раздаваться все более громкое «ура». Бой постепенно стал превращаться в митинг. И комиссар начинал комментировать все более красочно:

«Вы представляете, какой подъем будет у жителей Одессы, когда они увидят сотни пленных гитлеровцев! Надо бы побольше поводить по Одессе этих вояк. Пусть на них смотрит народ. И пусть сами немцы увидят, в какую пропасть завел Германию Гитлер!»

Неожиданно выступление комиссара было очень грубо прервано оглушительным свистом.

Свистел сидящий верхом на торпедном аппарате торпедист Сутырин.

Прослушивание радиотрансляции на боевых постах эсминца.

Опытный торпедист, не имея работы у торпедных аппаратов, входящий по боевому расписанию только в аварийную партию и не обязанный следить за воздухом, не обращая внимания на трансляцию со своей не очень удобной (даже верхом на торпедном аппарате) позиции и не имея бинокля, все время зорко наблюдал за небом.

И теперь он, заложив в рот два пальца, свистел что есть духу, свободной рукой показывая в сторону горизонта. Оттуда один за другим, увеличиваясь в размерах, приближались пикирующие бомбардировщики Ju-87.

А наблюдатели за воздушными секторами и дублирующие их по боевому расписанию сигнальщики увлеченно слушали комиссара…

Хороший свист, как вспоминал командир лидера «Ташкент» Ерошенко, способен перекрыть даже грохот крупнокалиберных пулеметов. Сутырина услыхали на мостике и наконец объявили воздушную тревогу.

Как сосчитали на постах управления огнем, к кораблю приближались 26 пикировщиков, тогда как, чтобы утопить эсминец, вполне достаточно и девяти.

Берег продолжал требовать огня, но эсминцу было уже не до переправы. Прекратив стрельбу, «Беспощадный» со всей возможной прытью, максимальным ходом направился к «Бойкому», чтобы рассредоточить бомбардировщики и уплотнить зенитный огонь.