Владимир Бешанов - Год 1942 - «учебный». Издание второе

Оценивая достигнутые результаты, наши полководцы поставили себе в заслугу, что в этом сражении они «сорвали замыслы противника с ходу прорваться к Волге», задержали продвижение 6-й армии и в значительной мере «охладили ее наступательный пыл». Никаких других способов «задержать продвижение» они придумать не могли.

Советские военачальники, рассказывая нам об этом, полны оптимизма. Ну не разгромили врага, как обещали, зато остановили; не остановили — так «обескровили», в крайнем случае — «сорвали замысел противника». Какой ценой — не важно, зато «враг почувствовал силу наших ударов».

Рокоссовский, не имевший отношения к этим ударам, оценивал их более критично: «Ставка излишне часто вмешивалась в деятельность командования фронта по оперативным и даже тактическим вопросам. Она необоснованно торопила командование фронта с подготовкой и нанесением контрударов, использованием на тех или иных направлениях частей и соединений, несмотря на то, что в конкретных условиях обстановки командование фронта могло более своевременно решать такие вопросы… Открытый характер местности давал обороняющимся войскам большие преимущества в ведении меткого прицельного огня. Поэтому Верховное Главнокомандование должно было проявить выдержку и большое предвидение. Оно не должно было толкать командование фронта и армией на преждевременный переход в наступление, так как советские войска в то время не были к нему подготовлены и несли неоправданные потери в бесплодных контрударах… Вследствие этого все наспех подготовленные контрудары не дали положительных результатов и привели к большим потерям в людях и технике».

Тем не менее войти в Сталинград парадным маршем немцам не удалось.

Неожиданное появление крупных сил Красной Армии на сталинградском направлении, втянувших войска Паулюса в затяжные бои на правом берегу Дона, вынудило Гитлера срочно усилить действовавшую здесь германскую группировку. Фюрер приказал повернуть нацеливавшуюся ранее на Кавказ 4-ю танковую армию и нанести удар по Сталинграду с юга. Таким образом, немецкое командование вновь вернулось к идее двухстороннего охвата советских войск под Сталинградом, хотя и много меньшими силами, чем предусматривалось директивой № 41. Ослабление же заходящего крыла группы армий «А», вызванное уходом армии Гота, привело к тому, что сил на окружение войск Южного фронта южнее и юго-восточнее Ростова у этой группы армий не хватило.

Новый план действий группы армий «Б» был прост: обе ее армии — 4-я танковая южнее, а 6-я армия севернее Сталинграда — наносили удар в направлении Волги, у реки поворачивали соответственно налево и направо и брали в клещи весь район Сталинграда с оборонявшимися в нем войсками.

4-я танковая армия Гота в конце июля переправилась через Дон в нижнем течении и занимала плацдарм южнее Цимлянской. Мощь ее значительно снизилась после того, как из ее состава были изъяты два танковых корпуса и дивизия «Великая Германия». В распоряжении генерала Гота остались 48-й танковый и 4-й армейский корпуса, имевшие в своем составе 14-ю танковую, 29-ю моторизованную, две немецкие и две румынские пехотные дивизии. В пути находился 6-й румынский корпус из четырех пехотных дивизий. Войска Гота должны были нанести главный удар танковым корпусом восточнее железной дороги Сальск–Сталинград на северо-восток и выйти к Волге в районе Красноармейска. 4-й армейский корпус должен был обеспечивать восточный фланг армии, а 6-й румынский корпус — западный фланг в районе между железной дорогой и Доном.

1 августа 4-я танковая армия перешла в наступление. Характерно, что перед этим немцы простояли на плацдарме десять суток и, едва начав движение, с легкостью прорвали оборону 51-й советской армии (буквально накануне переданной в состав Сталинградского фронта), разрезав ее на части. Армия, которая находилась за Доном с середины июня, имела полтора месяца времени и единственную задачу — создать на этом рубеже прочную оборону, прекратила свое существование в один день.

По сведениям Советской военной энциклопедии, она в августе вроде бы с кем-то воюет, но ею никто не командует. Штаб армии потерял связь с соединениями и не имел достоверных сведений о сложившейся к юго-востоку от Цимлянской обстановке. Последний приказ, полученный, к примеру, 138-й стрелковой дивизией, гласил: «Действовать самостоятельно в зависимости от обстановки». Разрозненные остатки советских дивизий частью отходили на восток, к Сталинграду, частью — на Элисту.

Германская 14-я танковая дивизия уже 2 августа овладела Котельниково, разгромив на станции четыре эшелона с прибывающими войсками 208-й стрелковой дивизии (еще несколько эшелонов этой же дивизии были разбиты ударами немецкой авиации ввиду того, что штаб фронта не озаботился прикрыть с воздуха район выгрузки прибывающих резервов), вечером 3 августа вышла к реке Аксай, а утром 4-го продолжала движение на Плодовитое. Для защиты этого направления из левофланговых соединений 64-й армии спешно создавалась оперативная группа Под командованием генерала Чуйкова из 29-й (11 000 человек) и 208-й (10 000 человек) стрелковых дивизий, 154-й бригады морской пехоты и 6-й гвардейской танковой бригады, двух полков реактивной артиллерии. Кроме того, в состав группы передавались отошедшие сюда 138-я (4200 человек) и 157-я (1500 человек) стрелковые дивизии разбитой 51-й армии. Чуйкову категорически предписывалось любыми средствами удержать позиции на реке Ак-сай. Дополнительные силы, в том числе семь гвардейских минометных полков, перебрасывались в район станции Абганерово и Тингута.

6 августа главные силы 48-го танкового корпуса генерала Гейма — 14-я танковая и 29-моторизованная дивизии — сосредоточились у реки Аксай и, осуществив прорыв левого фланга 64-й армии, достигли внешнего оборонительного обвода на участке Абганерово, Плодовитое. 7–8 августа немцы продвинулись к станции Тингута. Создавалась прямая угроза прорыва к Сталинграду с юго-запада.

Командование фронта перебросило сюда все имевшиеся под рукой силы и средства. Двум дивизиям Гейма, оторвавшимся от своей пехоты, противостояли 29, 126, 204, 426, 38-я стрелковые дивизии, 133-я танковая бригада с 43 тяжелыми КВ. Сюда же прибыло управление 13-го танкового корпуса Танасчишина, принявшее под свое командование 6-ю гвардейскую, 13-ю, 254-ю танковые, 38-ю мотострелковую бригады, в которых насчитывалось 132 танка, в том числе 114 «тридцатьчетверок». И тем не менее, «в районе прорыва противник располагал силами, в четыре раза большими, чем советские войска(?!)».

9 августа группа Чуйкова при поддержке приданного ей 13-го танкового корпуса попыталась нанести контрудар во фланг корпусу Гейма, но была отбита двумя румынскими пехотными дивизиями. Но на короткое время положение на этом направлении было стабилизировано, войска 64-й армии к исходу 11 августа снова вышли на внешний оборонительный обвод. Корпус Танасчишина за это время потерял 96 танков, получил 40 машин пополнения и занял оборону в боевых порядках общевойсковых соединений. Танки использовались на переднем крае как неподвижные огневые точки; были закопаны в землю по башни и замаскированы.