Владимир Лота - ГРУ и атомная бомба

В архиве Министерства по атомной энергии Российской Федерации имеется уникальный документ. Он называется «Акт приема и сдачи материалов по проблеме № 1». Подписан этот документ был 27 октября 1945 года. Именно в это время началась активизация всех работ по созданию атомной бомбы. Решение ГКО от 20 сентября находилось под личным контролем И. В. Сталина.

Пункты Акта, словно фрагменты большого мозаичного полотна, позволяют восстановить количественный вклад военной разведки в создание отечественного атомного оружия. Вот только некоторые строки этого уникального документа:

«Письмо I2-го Управления ГРУ Генштаба РККА от 17 августа 1942 года». Вместе с письмом — документ из 138 листов, добытый военной разведкой в Великобритании. Перевод документа хранится в архиве Министерства Российской Федерации по атомной энергии в тетрадях №№ 2, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17.

«Письмо ГРУ Генштаба от 25 августа 1942 г.» Письмо сопровождало агентурный материал, состоящий из 17 листов печатного текста. Перевод частично вошел в тетради №№ 7, 8 и 25.

«Письмо 2-го Управления ГРУ Генштаба от 25 августа 1942 года». К письму прилагался документ о британском атомном проекте, состоявший из 122 листов. Перевод включен в тетради №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6…

«Письмо ГРУ КА от 22 июля 1943 года. № 222636». Письмо сопровождало агентурный материал по атомной проблеме, состоящий из 198 листов машинописного текста.

«Письмо ГРУ КА от 16 сентября 1943 года. № 222695 сс». К письму прилагался документ, имевший 101 лист.

«Письмо ГРУ КА от 8 июля 1944 года. № 367864». Письмо сопровождало три образца, которые были переданы «т. Кикоину. Расписки приложены к письму ГРУ».

«Письмо ГРУ КА от 6 сентября 1944 г. № 360448 сс». В Акте около строки, упоминавшей об этом письме, сделана запись: «Упоминаемые в письме образцы переданы т. Курчатову И. В. (см. приложенную к письму ГРУ расписку)».

Этот перечень можно было бы продолжить.

«27 декабря 1945 года, — писал П. Судоплатов в своей книге «Спецоперации», вышедшей в 1999 году, — в адрес Берии мы направили для рассмотрения на спецкомитете правительства переведенные с английского языка материалы по конструкции атомной бомбы, образцы корпуса детонатора бомбы, полученные по линии агентуры органов безопасности и военной разведки…»

Внешнеполитическая разведка НКВД—НКГБ (Иностранный отдел 1-го Главного управления НКВД) и сотрудники военной разведки Красной Армии в 1941–1949 годы целенаправленно координировали свои действия в сложнейших операциях, не раз оказывали друг другу поддержку, по оперативным соображениям передавали источников ценной информации, что и обеспечило в конечном итоге успех советской разведки в добывании атомных секретов.

Без источников ценной информации работа разведки не может принести положительных результатов. Одновременно с этим следует отметить, что разведывательная работа теряет смысл, если добытая ею информация не используется по назначению. Документы, добывавшиеся военными разведчиками по «Проблеме № 1», тщательно изучались советскими специалистами, перед которыми стояла задача в предельно короткий срок создать отечественный атомный щит. По оценке М. Г. Первухина, министра химической промышленности и заместителя Председателя Совета Министров СССР, сведения ГРУ по атомной бомбе представляли «исключительную ценность».

В записке М. Г. Первухину [10] АП РФ. Ф. 93, д. 81 (45), л. 6–9 об. Автограф. о содержании и ценности материалов по уран-графитовым реакторам, полученным от ГРУ Генерального штаба Красной Армии в июле 1944 года, академик И. В. Курчатов писал:

«Материал представляет собой результат работы большого коллектива специалистов исключительно высокой квалификации, успешно разрабатывающих уран-графитовые котлы.

Материал для нас исключительно ценен потому, что наряду с результатами теоретических расчетов, он содержит:

1) схемы и описания опытов,

2) протоколы наблюдений и испытаний,

3) точные чертежи разного рода устройств,

4) конкретные данные по аппаратуре с указанием производящих ее фирм».

Далее И. В. Курчатов подчеркивает:

«Материал принесет громадную пользу работам наших научно-исследовательских институтов, занимающихся аналогичной проблемой.

Ход работ по уран-графитовым котлам, по данным материала, рисуется в следующем виде.

На основании опытов было выяснено, что уран-графитовый котел осуществим, и поэтому в октябре 1942 года было начато строительство первого котла, которое было выполнено за один месяц. Котел должен был иметь почти сферическую форму и состоять из 400 тонн графита и 50 тонн урана… Он последовательно складывался слоями, причем непрерывно велся контроль за нейтронным излучением.

1 декабря 1942 года, когда выкладывался 57-й слой, еще до завершения всей постройки, которая должна была содержать 70 слоев, котел начал работать. Таким образом, опыт дал лучшие результаты, чем предполагалось расчетом…»

Академик И. В. Курчатов обращает внимание на то, что в материалах, добытых военной разведкой, имеются конкретные сведения о том, что «металлический уран применяется в новом котле в виде цилиндров диаметром 3 см, высотой 10 см. Была разработана специальная технология приготовления этих цилиндров путем оплавки в вакуумной индукционной печи и запрессовки в специально выштампованные алюминиевые стаканы…»

По мнению И. В. Курчатова, «в материале содержится ряд весьма полезных сведений по технологии изготовления графитовых электродов», указаны давления при прессовке, времена обжига, а также температура, длительность и режим графитации.

В материалах, добытых военной разведкой, содержались крайне интересные данные по методам производства металлического урана. Изучив их, И. В. Курчатов отмечает, что приведенные образцы анализов показали крайне высокую степень чистоты металлического урана, и заключает: «Это обстоятельство, а также значительно большие выходы металла из солей, чем в наших методах, делают срочно необходимой проверку указанных в материале приемов». После этой фразы И. В. Курчатов поставил точку, а потом, желая обратить внимание М. Г. Первухина на важность своего вывода, подчеркнул его.

Это заключение академик И. В. Курчатов сделал после изучения материалов, добытых в США военным разведчиком А. Адамсом.

Ученый дает оценку и другим материалам военной разведки. Он пишет:

«Значительная часть материалов является секретным справочником по уран-графитовым котлам. Этот справочник для нас очень ценен, так как в нем суммирована грандиозная по объему работа по определению важнейших физических констант для уран-графитового котла…»

Завершая оценку материалов, добытых А. Адамсом, И. В. Курчатов пишет, подчеркивая каждое предложение: